Силы, подталкивавшие к мировому политическому единству, казались настолько серьезнее, чем силы, направленные на более ограниченное политическое единство, такое как европейское, что можно было написать, что единство Европы может быть только «побочным продуктом глобального единства».
{Читайте далее}