Дружить с Украиной придется

Ситуация вокруг украинского кризиса не имеет для России ни одного «красивого» выхода.

Хотя список вопросов для возможного обсуждения на прошедшей встрече лидеров Таможенного союза и Украины в Минске был широким, практически все внимание на ней было посвящено экономике. А именно тому — как будут реагировать Россия и ее партнеры по ТС на евроинтеграцию Украины и ее «цивилизационный» разворот в сторону Запада.

Комментируя этот процесс на встрече, Владимир Путин назвал сумму ущерба от разрыва экономических связей между нашими странами. В своей речи он предупредил Украину, что после вступления в силу документов об ассоциации с ЕС, она лишится всех торговых преференций. Он также сделал несколько выпадов в адрес Европы и, кроме того, заявил о недопустимости экспорта в Россию запрещенных в рамках указа о санкциях европейских товаров под видом товаров из Украины и Белоруссии (что было прямым упреком в адрес организатора встречи — Александра Лукашенко и соответствующим сигналом для Казахстана).

Хотя российский президент выступал достаточно жестко, его риторика была в русле «оборонительной» (в переносном значении этого слова), а не наступательной политики нашей страны в украинском вопросе.

Россия продолжает защищаться, пытается парировать вызовы со стороны Запада, включая самый болезненный — ассоциирование Украины и ЕС, для чего демонстрирует единство в рамках Таможенного союза.

Но все эти шаги остаются ретроактивными, то есть представляют собой ответы, а не действия на опережение, а кроме того сугубо тактическими, рассчитанными на достаточно узкий и краткосрочный эффект. Стратегия России в отношениях с Украиной и с Западом (в связи с Украиной) пока не сформирована. Ни в политической сфере, ни в сфере экономики.

Впрочем, это не удивительно. Ситуация вокруг украинского кризиса не имеет для России ни одного «красивого» выхода. К сожалению, приходится вновь расплачиваться за поражение в холодной войне и за последующие 25 лет бездействия на постсоветском пространстве, что дало большую фору Западу. Теперь, несмотря ни на какую риторику России, Украина завершит ассоциирование с ЕС, укрепит с ним хозяйственные связи и будет рассчитывать на помощь для вывода экономики из кризиса. Запад, вероятнее всего, ее окажет, чтобы исключить какую-либо интеграцию Украины с Таможенным союзом, и, соответственно, ослабить последний. Плюс — чтобы решить стратегические политические задачи в части сдерживания России.

Помешать этим процессам мы не можем — да и не сможем в обозримом будущем.

Любое давление со стороны России малоэффективно и даже скорее вредно, так как еще больше толкает Украину в объятия Запада.

Но, несмотря на очевидно неблагоприятное положение вещей, ситуация не является безнадежной. На минской встрече Порошенко говорил о нежелательности потери для Украины рынков стран Таможенного союза. Безусловно, в рамках отношений с ЕС будут постепенно замещены многие экономические процессы, которые связывают Украину с Россией. Это касается и производственной сферы, и рынка капитала. Но полный разрыв связей не выгоден ни одной из сторон, и это создает почву для диалога.

Плюс, несмотря на раздуваемую при помощи Запада вражду между Украиной и Россией, у нас остается общее историческое прошлое и множество культурных, цивилизационных связей, не говоря уже про многочисленное русское и русскоязычное население. Это также исключает полное прекращение отношений между нашими странами.

Наконец, российско-украинские с одной стороны и украино-европейские отношения с другой стороны являются геополитической матрицей для наших партнеров по Таможенному союзу и других стран постсоветского мира. От того, какую роль будут в итоге играть Россия и ЕС на пространстве бывшего СССР и насколько наша страна сможет конкурировать здесь с Западом зависит, продолжится ли «европеизация» бывших советских республик и их медленное, но верное вхождение в американские политические и военные блоки с окончательным распадом возглавляемых Россией межгосударственных объединений, или наша страна все же сможет отстоять свою зону политических и экономических интересов.

Все это говорит в пользу активизации политики России в украинском вопросе — на базе интеграционных стратегий, а также политики по общему усилению влияния России на постсоветском пространстве.

Что конкретно можно сделать?

Во-первых, перейти от риторики обиды на Запад и Украину, мести око за око, а также от риторики автономии России к конструктивным переговорам по отраслевым экономическим темам: Украина нуждается в инвестициях. Обсудив их правовой режим, можно закрепить определенные сектора за российским бизнесом, что создаст долгосрочную почву для сотрудничества и наращивания нашего присутствия в стране. К этому, в конечном счете, склонно и украинское правительство, заинтересованное и в финансовых вливаниях в экономику, и в сохранении связей со своим восточным соседом.

Следует постепенно сводить на нет напряженность в наших отношениях, связанную с Крымом и ситуацией на Юго-Востоке. Подогревание враждебности не идет на пользу прежде всего России, так как позволяет Западу ликвидировать остатки нашего влияния на Украине, окончательно отрывать ее и от нашей страны и ТС.

Во-вторых, нужно будет договариваться также и с Западом, как бы это ни было неприятно и сложно. Россия экономически не в той ситуации, когда она может позволить себе длительное противостояние с Европой и США. Сначала нужно усилиться внутренне, привлечь на свою сторону значимое число стран (в том числе привязав их экономически, как это делает Китай), а затем уже заявлять о своей новой геополитической роли. Риторика о России-сверхдержаве — это не более чем слова: мы все еще не перестали быть страной, проигравшей холодную войну. И даже возвращение Крыма ситуацию не изменило, что наглядно продемонстрировала реакция на это Запада. В общем, схалявить в условиях мировой конкуренции не получится.

В-третьих, важно проанализировать наши отношения с постсоветскими странами на предмет риска повторения в них в той или иной форме украинского сценария, а также ведения ими двойной игры — что хорошо заметно на примере Белоруссии. Нужно не допустить окончательного проигрыша Россией войны за советское наследство.

В-четвертых, необходимо прямо сейчас заниматься усилением нашего потенциала «мягкой силы». В этом направлении мы работу в последнее время вообще не проводили. Между тем, Запад именно таким образом вводит в свою орбиту все новые государства.

Речь идет о культурной работе, о создании лояльных России сообществ в научных и образовательных учреждениях, экспертной среде.

Также — об использовании ресурса неправительственных организаций самой различной направленности. Формировании устойчивых, системных связей в политической сфере, в госуправлении и силовых структурах. Укреплении и расширении бизнес-коммуникации с участием российских предприятий и капитала.

Естественными сторонниками России на постсоветском пространстве является русское и русскоязычное население. Нам следует открыть для него двери и оказывать всемерную поддержку на территориях его проживания за пределами России. Плюс усиливать экономически российские диаспоры, превращая их в лоббистские группы и финансовые центры.

Политическая программа на всех этих направлениях работы должна быть одновременно прагматичной и глубокой. Ни в коем случае нельзя допускать экспорт имперской риторики или оказывать давление — говорить с партнерами в постсоветских странах необходимо только на равных. И всегда уважать их интересы и показывать их значимость для нас. Также не нужно скатываться до примитивного антизападничества и воспевания славянской старины. Вообще следует прекратить практику «эксгумации» идеологических «трупов» — от официальной народности до «третьего Рима». Народам постсоветского пространства нужен сильный, надежный и эффективный партнер и защитник, вот на этом и нужно строить наше взаимодействие.

Предлагаемая Россией программа не должна претендовать на универсализм или противопоставлять одни страны или стороны света другим. Лучше и эффективнее предлагать общие прагматичные цели, формируя при этом работоспособную коммуникативную модель, сочетающую в качестве основных элементов комфортную и свободную жизнь, справедливость и социально-экономический успех. Стоит подумать о совместной интеграции в международные экономические альянсы с равноправным распределением полученного эффекта, а также о реализации общих проектов на принципах консорциума за пределами континента.

Но в любом случае — и это придется повторить — успех «мягкой силы» будет сугубо локальным без быстрого и впечатляющего экономического усиления России и создания в ней эффективной политической системы.

И еще один важнейший аспект — «мягкая сила» ни за что не должна подменяться подкупом. Купленная лояльность, как показал пример той же Украины, всегда оказывается недолговечной.