Милитаризация Европы: шарада и игра в цыпленка

Чтобы понять причины фарса, разыгравшегося в Овальном кабинете Белого дома 28 февраля, целесообразно взглянуть на то, что произошло в Германии всего несколько часов спустя: Фридрих Мерц, будущий канцлер и бывший руководитель BlackRock, объявил о финансовом пакете в размере 900 миллиардов долларов — вдвое больше годового федерального бюджета Германии — выделяемом на оборону и сопутствующую инфраструктуру.

(В бюллетене от 24 февраля BlackRock предполагала, что голосование в Германии позволит увеличить расходы.) Несколько дней спустя Мерц подтвердил радикальные предложения (самое серьезное изменение денежно-кредитной политики с момента воссоединения Германии, наряду с конституционной реформой), направленные на смягчение ограничений на накопление долга, чтобы обеспечить увеличение расходов на оборону — что, конечно, резко контрастирует с жесткой бюджетной экономией, введенной в ЕС за последние два десятилетия, особенно с садистскими мерами, введенными в отношении Греции.

Как это часто бывает, tout se tient. Достаточно провести линию и связать точки, чтобы понять, что текущие ключевые геополитические события берут начало в банальном движке и отчаянной спасательной операции современного капитализма: долге. Зеленский и Трамп сцепились рогами перед камерами («это будет отличное телешоу», — сказал Дональд). Несколько часов спустя бывшему комику, а теперь жертве институциональной травли, аплодируют из либеральной Европы «коалиция желающих» (sic!) – мрачная стая политиков, достойная своего вожака - Кира Стармера. Тем временем, как собака Павлова, возмущение всех «истинно прогрессивных сил» рвется на свободу со всех концов Старого света. И в данном контексте Бундестаг извлекает выгоду из всеобщего возмущения, чтобы ослабить фискальные ограничения ФРГ и смазать денежный пресс: больше долгов для вся и всех! Условия идеальны: свежесформированная Große Koalition, надвигающаяся рецессия и, что самое главное, чудовищная первобытная сцена двух форм «политического безумия» (Трампа и Путина), по-видимому, занимающихся любовью друг с другом. После кризиса, связанного с Covid, долговой тормоз снова может быть приостановлен из-за «нетипичной чрезвычайной ситуации, не зависящей от мер властей». Это долгожданный Германией момент под названием «за ценой не постоим», ее впечатляющая капитуляция перед экономическим давлением, замаскированная под геополитическую ответственность. Под новым руководством «BlackRock Merz» последний оплот фискальной дисциплины переходит на американскую модель «финансового роста», основанного на долге. Неудивительно, что огромные объемы капитала теперь вливаются в немецкие акции — самый большой приток со времен пандемического золота. Призрак Веймара, похоже, больше не преследует страну.

В то время как Берлин объявляет о мегастимулировании в размере почти триллиона евро, в Брюсселе Урсула фон дер Ляйен достает из шляпы проект Re-Arm Europe (позже более трезво переименованный в Readiness 2030). Скоординировав усилия функционеры «кризисного капитализма» предлагают снять ограничения на дефицитные расходы при условии, что эти расходы будут использоваться для обороны (что является просто синонимом войны). По-видимому, Re-Arm Europe может мобилизовать что-то около 840 миллиардов евро ради нашей безопасности, поскольку мы не можем отвернуться от Украины в самый темный час (несмотря на то, что война давно проиграна и привела к трагической и предотвратимой потере сотен тысяч украинцев); так же как мы не можем ждать, когда Путин вторгнется в Португалию. К сожалению, это заявление сделано не в шутку — оно отражает опасный нарратив, давлению со стороны которого мы подвергались в течение последних трех лет. Здесь возникает очень простой вопрос: с какой стати русским рваться в Европу, если у них и так слишком много земли и ресурсов, а также растущая экономика? Кстати, если Европа серьезно относится к «перевооружению», что еще предстоит доказать, ей придется сократить расходы на социальное обеспечение (образование, инфраструктуру, здравоохранение, пенсионное обеспечение и т. д.) и направить средства на военные расходы, о чем предостерегала даже Financial Times. Это также означало бы увеличение закупок оружия у — угадайте, у кого? — Соединенных Штатов, которые уже выросли на 35% при администрации Байдена. А тем временем с подачи ЕС нас продолжают кошмарить, например, посредством гротескного видеоролика (который сам по себе заслуживает отдельного анализа в качестве замечательного примера постмодернистской коммуникации) про то, что мы имеем всего 72-часовые запасы на случай чрезвычайной ситуации (после чего, похоже, у нас просто не останется выбора, кроме как умереть).

Эта ситуация одновременно и трагедия и фарс, поскольку теперь она требует перекрасить в хаки всю европейскую экономику, застигнутую врасплох и так после многих лет мазохизма – начиная с Нового зеленого курса и вплоть до шестнадцати пакетов санкций против России (которые, конечно, сработали наоборот, чем нам обещали). Кстати, а вы заметили, как легко истеблишмент переметнулся от борьбы за экологию, примером которой являются инвестиции ESG, к агрессивной риторике, направленной на укрепление военно-промышленного комплекса? Может быть, они будут производить экологически чистое оружие? Очевидно, что «зеленый» — это гибкое, текучее означающее, идеально адаптируемое к потребностям рынка и удовлетворяющее как экологическим целям, так и «экзистенциальным» военным целям. Итак, мы можем либо продолжать обманываться фрау Урсулой и ее технократическими соратниками, как любят делать многие псевдолевые интеллектуалы, либо признать, что есть только одна реальная чрезвычайная ситуация: двуглавый монстр структурной стагфляции с потенциальным финансовым крахом в конце. Именно этот монстр заставляет кукловодов искать все более опасные оправдания, чтобы безрассудно генерировать огромные объемы кредита из экономического небытия – горы кредита, которые должны обрушиться на сломанную систему. Новая шумиха по поводу оружия направлена на производство большего долга в качестве «здорового тоника» для ослабленных ее государств-членов, возможно, в преддверии распада еврозоны.

Вместо того чтобы задуматься о глубинных причинах упадка, технократические лидеры Европы связывают дефицитные расходы с безумным нарративом о геополитической чрезвычайной ситуации. Основной момент этого нарратива заключается в том, что Запад исчерпал все возможности для «экономических чудес». Фактически, темпы роста уже давно стагнируют, рынок труда неучтойчив, фиатные валюты обесцениваются, долг стал структурным, а раздуваемые финансовые пузыри «управляются» посредством гротескных чрезвычайных манипуляций. Если уж на то пошло, новая гонка вооружений еще больше подчеркивает элитарные и недемократические тенденции европейского руководства, которые вполне могут привести к краху евро — особенно если учесть, что, будучи связанным с BlackRock, Мерц в первую очередь предан интересам транснационального финансового капитала. Если доходность европейских долгов резко возрастет — подобно тому, что произошло с немецкими облигациями 5 марта — ситуация может выйти из-под контроля. В таком сценарии «военная мобилизация» может превратиться из просто пропагандистской тактики в настоящую катастрофу.

В терминах Гегеля, зло находится в глазах того, кто видит зло повсюду вокруг себя: мы вполне можем скатиться в варварство, так и не поняв его глубинных причин. В конце концов, крах цивилизации наиболее очевиден в ее нежелании заниматься саморефлексией. И некомпетентность тех, кто у власти, — это не аномалия, а правильный образ нашего исторического момента, когда Homo economicus зашатался под тяжестью собственной рациональности. Другими словами, структурный распад общественного договора между трудом и капиталом, который лежит в основе современного либерального порядка, может привести только к росту институционального цинизма. Но, опять же, сегодня нет ничего более идеологичного, чем смешение этого цинизма с первопричиной всех наших бед. Если мы просто с ужасом реагируем на действия психопатической политической элиты, мы, вероятно, делаем это, чтобы отвлечь себя от парализующего страха столкнуться с причинами краха всей цивилизации.

Во-первых, мы должны сохранить хотя бы минимум исторической памяти. То есть, мы должны начать со смены парадигмы в конце 1980-х годов, когда глобализация провозгласила победу западной модели высокофинансированной рыночной экономики. Нам говорили, что мы вступаем в эпоху «мирных дивидендов» и глобального процветания, которая, как многие считали, будет бесконечной. На самом деле, это была фальшивая утопия, которая продлилась всего лишь десятилетие. С приближением нового тысячелетия подавленная сущность капитализма вновь проявилась, а именно правда о социально-экономической экосистеме, которая навязала себя благодаря прочному фундаменту в форме насилия, грабежа и обмана. Однако идеологический оптимизм, окружавший капиталистический прогресс, как справа, так и слева от все более устаревающих политических рамок, предпочел игнорировать новые области массовой бедности, созданные стремлением к глобализации, а также войны, в которых Запад во главе с США взял на себя роль мирового полицейского. Неудивительно, что последняя стадия этого распадающегося созвездия характеризовалась возрождением западного милитаризма («война с террором») и все более частыми судорогами финансовых пузырей (доткомы в 2000 году, субстандартные ипотечные кредиты в 2007-2008 годах), которые теперь открыто манипулируются (как показал глобальный финансовый переворот, вошедший в историю как пандемия). Короче говоря, капиталистический способ производства давно подтвердил свою истинную природу как способ разрушения.

Теперь все, что нам осталось, это все более хаотичный кризисный менеджмент хрупкой экономической системы, которая структурно устарела, поскольку она неспособна социализировать себя посредством извлечения ценности из труда («деньги утратили свое свойство рассказывать истории», - как писал Дон Делилло в «Космополисе»). Тем временем проект глобализации провалился. В межпланетном соревновании Запад теперь проигрывает на всех фронтах: экономическом, военном, политико-дипломатическом. Сама американская внешняя политика, теперь основанная на враждебной риторике по отношению к «прогрессивному универсализму», исходит из осознания того, что неустойчивые уровни задолженности подрывают всякое стремление к мировому господству, что последние администрации США все еще пытались поддерживать. С избранием Трампа — следствием, а не причиной этого сдвига — фокус сместился с возможной монополии на экономическую и военную мощь, замаскированную под универсалистскую миссию, на управление потенциально разрушительным внутренним долговым кризисом. Это предполагает принятие принципа реальности: признание снижения влияния Соединенных Штатов в полицентричном мире, где общей чертой является деградация.

В Соединенных Штатах основное внимание сегодня уделяется снижению доходности казначейских облигаций (государственных долговых ценных бумаг), чтобы снова сделать их привлекательными по мере роста их цен. Важно отметить, что к концу 2025 года правительству США необходимо будет рефинансировать ошеломляющие 9,2 триллиона долларов в виде погашенного долга, который был выпущен, когда десятилетняя доходность была чуть выше 2% — значительно ниже текущих ставок. При общем долге, превышающем 36 триллионов долларов и продолжающем расти, единственным реальным приоритетом является поиск способа быстрого снижения доходности, тем самым создавая хотя бы иллюзию устойчивости долга. И какой лучший способ достичь этого результата, чем надавить на руку центрального банка (Федерального резерва), ссылаясь на угрозу финансового краха, сопровождаемого жестокой рецессией? Полноценная, творчески обоснованная рецессия может оказаться самым эффективным механизмом облегчения долгового бремени.

Между тем, Европа, похоже, не может ничего сделать, кроме как скрыть свою наготу за гротескной гонкой вооружений, направленной на поддержание финансовых пузырей. Это всего лишь последняя глава в долгом романе о лжи, который начался с быстрого роста неолиберальной финансиализации. Хотя последняя действительно повысила покупательную способность в конце прошлого века, особенно на Западе, у нее не было никакой подлинной базовой ценности. Теперь парализующие ограничения финансово-спекулятивного капитализма предъявляют нам огромный счет. Гео/биополитические события последних лет не имеют реальной причины: они просто болезненные симптомы краха, который в первую очередь поражает сверхдолжников и неэффективных производителей.

Если стратегия по управлению кризисом в результате неизбежно приводит к денежной девальвации, будь то через инфляцию или дефляцию, возможно, пришло время выступить против денежного фетиша, чтобы наконец найти альтернативы современной системе производства товаров. Все традиционные реформаторские политики, включая их различные левые итерации, становятся все более абсурдными и социально репрессивными перед лицом кредитной зависимости, которая уничтожает фиатные валюты. Единственный проблеск надежды, похоже, заключается в появлении движения сопротивления и транзита, в идеале основанного на отказе от войны, которое могло бы способствовать новому осознанию неуправляемых противоречий, формирующих жизнь при капитализме, и которое попытается их преодолеть.

PS