По семейным обстоятельствам

Депутат — человек занятой. И работу свою привык считать работой со свободным графиком. Установление присутственных дней, а тем более ненормированных рабочих часов ломает прежний порядок вещей.

Такое самоуправство по отношению к депутатам, конечно, не вполне хорошо, ибо не спикер этих депутатов нанимал, а избирал народ. Вот только что народ думает о депутатских «переработках»?

Скандал в благородном семействе — вернее, в Государственной думе. Сразу несколько женщин-депутатов из оппозиционных фракций публично пожаловались на переработки. Дело в том, что по регламенту пленарное заседание продолжается до 18.00, а тут его продлили до 20.00. Это и вызвало протест депутатов женского пола.

Интереснее тут посыл, с которым выступили депутаты. Сначала коммунист Вера Ганзя рассказала, что рассматриваемые вопросы не стоят того, чтобы из-за них получить сердечную недостаточность, затем ее коллега по фракции Тамара Плетнева посетовала, что они не только депутаты, но и женщины и им, женщинам, помимо всего прочего необходимо покормить мужей. Дескать, коллег-мужчин накормят жены, а у них еще масса обязанностей.

Судьба женщин в наших краях рискованного земледелия и впрямь нелегка: ведь необходимо не только покормить мужа (а перед этим что-то купить в магазине, приготовить, накрыть стол), надо еще и детей воспитать, и пол помыть, и белье постирать.

И все это без отрыва от непосредственных рабочих обязанностей.

И все это раньше Тамара Плетнева — депутат Госдумы всех семи созывов, в нижней палате парламента с самого 1993 года — успевала. То есть, представляете, 23 года ей удавалось уходить с работы вовремя, а тут лишние два часа сильно ущемляют ее интересы.

Тут надо внести ясность: переработки у депутатов и раньше были. Например, в начале июня 2012 года, когда принимались поправки к закону о митингах. Тогда у оппозиции был намечен митинг на 12 июня, а в интересах властей было не допускать повторения событий 6 мая того же года, когда шествие оппозиции превратилось в массовые беспорядки в районе Болотной площади.

Депутаты парламентской оппозиции, которые сочувствовали оппозиции уличной и, как тогда говорили, «несистемной», попытались максимально затруднить принятие поправок и внесли несколько сотен своих.

На рассмотрение каждой из них все по тому же регламенту требовалось время, и власти, очевидно, не успевали принять свои поправки в срок. СМИ окрестили это «итальянской забастовкой», хотя корректный термин для этого — «филибастер». Не в терминах, впрочем, суть — Государственная дума заседала тогда до полуночи, да и то посредством напряжения всех сил, подкрутки регламента (несколько раз сокращалось время для выступления авторов поправок) и продления пленарного заседания. Очень надо было, и депутаты смогли.

Впрочем, и тогда смогли не все. Дело в том, что посещение пленарных заседаний долгое время было процессом для депутатов необязательным. Парламентские корреспонденты язвили про «депутатские забеги» во время голосования от кнопки к кнопке, телеканалы периодически смаковали кадры полупустого (а точнее, практически пустого) зала заседаний. Такое наблюдалось примерно на всем протяжении депутатских полномочий Тамары Плетневой.

С этим начальство практически каждого из созывов Госдумы пыталось, как умело, бороться. Прежде всего, конечно, закручиванием гаек для работы парламентских журналистов-острословов, но не только.

Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко несколько лет назад обещала коллегам-сенаторам кары небесные за прогулы, но в том справедливо узрели попытку привлечения внимания, и угрозы спикера (да еще при условии крайне низкого общественного и журналистского интереса к Совету Федерации в принципе) канули в Лету. Туда же отправлялись и инициативы руководства Госдумы по повышению посещаемости заседаний нижней палаты парламента. Депутаты-завсегдатаи после одной из таких инициатив, помнится, жаловались: набились непонятные люди, стало шумно и работать нормально невозможно. Исчезла-де привычная кулуарность заседаний. Нет, на выступления Владимира Путина в бытность его премьером ходили исправно, остальное — по случаю.

Но в самом начале нынешнего созыва начальство Госдумы все-таки решилось и ударило депутатов рублем — за прогулы ныне положен солидный штраф, прогул всех пленарных заседаний за месяц примерно эквивалентен 100% зарплаты избранника, а если гуляешь без уважительной причины больше, то обещаны и более серьезные последствия в виде гипотетической пока утраты мандата.

Даже не вполне гипотетической: депутат-миллиардер Александр Скоробогатько уже успел отказаться от мандата. Что логично: не за тем шел в Думу, чтобы там сидеть на заседаниях и за законы голосовать.

Остальные либо берут больничные, либо ходят на заседания, но глухо ропщут. Бунт коммунистов, которым новые порядки не по нраву, — это просто публичное выражение общего недовольства необходимостью работать на рабочем месте.

Здесь к вопросу работы парламента и гендерным проблемам добавляется третья важная тема — эффективности трудовой дисциплины как таковой. У депутата есть масса дел помимо участия в заседаниях. Даже если забыть о собственном бизнесе (который депутатам иметь не положено), остается еще работа с избирателями в Госдуме и округах, всяческие контакты с чужими избирателями, политиками, коллегами из-за границы и так далее.

Депутат — человек занятой, как правило. И работу свою привык считать работой со свободным графиком. Установление присутственных дней, а тем более ненормированных рабочих часов ломает прежний порядок вещей.

Но любой человек свободной профессии (от сотрудников редакций до вольных живописцев или студентов) вам скажет, что оборотной стороной свободного графика является то, что график становится ненормированным. «От сессии до сессии живут студенты весело, а сессия всего два раза в год», так ведь? Но в сессию приходится отвечать за веселье. У депутатов, кстати, сессия тоже всего два раза в год, хотя и существенно длиннее.

Для столицы, где российский парламент и заседает, разговор о графике вообще считается плохим тоном. В одной крупной международной аудиторской корпорации, помнится, жаловались, что уйти в шесть, как положено, конечно, можно, но коллеги посмотрят на тебя странно. Вот никто в шесть и не уходил — работали до 9–10 часов вечера. И это в определенном смысле логично. Капитализм как-никак свободный рынок, в том числе труда, не нравится — наймем другого.

«Обед по расписанию» сегодня становится уделом чудом сохранившихся в столице отголосков прошлой эпохи.

И эта тенденция распространяется в известной степени и на российские регионы. Не касалась она долгое время, пожалуй, только промышленных производств с их жесткими сменами и нормами безопасности да госучреждений разного уровня. Но теперь и в федеральных министерствах «так не принято». Работать следует до тех пор, пока необходимо.

Нет, естественно, в отношении депутатов от КПРФ такое самоуправство не вполне хорошо. Ибо не спикер или вице-спикер Госдумы их нанимал. И даже подчинение нормам партийной и внутрифракционной дисциплины, как кажется, для них вторично. Первичным же является, как бы это пафосно ни прозвучало, выполнение воли избирателя. Осталось только узнать его мнение о депутатских переработках, а механизмов для этого не слишком много.

Впрочем, можно помочь избирателю и спросить: как он думает, потерпит ли муж Тамары Плетневой пару часов в ожидании котлеток и борща при условии, что зарплата его жены составляет под полмиллиона рублей в месяц?

Такие зарплаты и в корпоративном секторе не всякий топ-менеджер получает. Сложно, конечно, сказать за избирателей, но ответ жителей Липецкой области (по этой региональной группе шла Плетнева), где средняя зарплата за девять месяцев текущего года составила 25 тысяч рублей, кажется предсказуемым.

В известном советском фильме «По семейным обстоятельствам» у героини Галины Польских сильно меняется отношение к работе после появления героя Евгения Евстигнеева в ее жизни, помните? Там есть два прекрасных диалога между ней и ее заместителем в начале фильма и ближе к концу. Второй как раз показателен для нынешнего выступления дам из фракции КПРФ:

— Рабочий день закончился, все до завтра.

— Ну, вы теперь стали прямо как охрана труда. Шесть ноль-ноль, и вас прямо как тайфун выносит.

— Дорогой мой, работать надо только в рабочее время. Оно ведь так и называется — рабочее.

— Но иногда ведь не успеваешь, разве не бывает?

— Бывает. Значит, мы с вами плохо работали в течение дня. Ясно?

Героиня Галины Польских, разумеется, права. И даже задержавшись, кстати, депутаты рассмотрели только четверть вопросов из повестки — вероятно, плохо работали по ходу дня. Ну, или повестку перегрузили. Только вот вопрос, который они рассматривали, называется бюджет России на будущий год.

И от этого вопроса зависит не только ужин мужей женщин-депутатов, но и несколько сотен ужинов каждого из мужей их избирателей.

Хотя и очень хочется посочувствовать нелегкой женской доле женщин-парламентариев, но не слишком получается. И в связи с их демаршем совсем другая советская киноклассика вспоминается, а именно фильм «Член правительства»: «Товарищи депутаты! Вот стою я перед вами — простая русская баба, мужем битая, попами пуганная, врагами стрелянная, живучая… Вот стою я и думаю: зачем я здесь?»

Источник