Маск против Бэннона: добро пожаловать в мир «продюзеров»

Возможно, самая низкая точка падения в нисходящей спирали нашей общественной жизни — это CostCo Guys, дуэт отца Эндрю «A.J.» Бефумо-младшего и его сына Эрика Джастиса Бефумо, которые обрели популярность на TikTok и YouTube в 2024 году благодаря своим видео из магазина CostCo.

Их первое видео, которое стало вирусным, было о том, как они покупают фрикадельки для матери Эрика. Впоследствии они начали снимать видео, в которых сами оценивают продукты, либо положительно «boom», либо отрицательно «doom». Эти видео полны парадоксов, которые не поддаются пониманию: они кажутся спонтанными любительскими записями, но теперь мы знаем, что они были тщательно срежиссированы с помощью помощников; они кажутся рекламой CostCo, но (по крайней мере, сначала) сделаны бесплатно, без какого-либо сотрудничества с CostCo — дуэт в какой-то момент даже выгнали из магазина CostCo, когда они делали там запись. Таким образом, CostCo Guys олицетворяют широко распространенную тенденцию бесплатной рекламы — вспомните хотя бы, как тысячи девушек выкладывают в сеть видеоклипы, рекламирующие какой-нибудь бренд лосьонов для тела, помады или лака для ногтей... мечта капиталиста, ставшая реальностью, и нежданочек экономического неофеодализма. Но этот парадокс бесплатной рекламы гораздо хуже, чем его противоположность, бесплатный креатив, который тайно финансируется как реклама. Это знак момента, когда реклама обретает собственную жизнь — и это, возможно, одно из предвестий конца света.

Данная тенденция основана на новом образе жизни, который формируется среди молодых поколений в международном масштабе; ее материальной основой являются новые цифровые пространства общения — социальные сети — которые требуют лишь недолгой концентрации внимания, быстрых переходов от одного сообщения к другому и многозадачность. Широко разрекламированные новые медиа впервые появились в качестве воплощения анархистской мечты, преодоления пропасти между частным и публичным, между производителями и пользователями-потребителями: мы все «продюзеры» (неологизм, придуманный Янисом Варуфакисом), вовлеченные непосредственно в обмен лишенный какого-либо центра, регулирующего его и устанавливающего ограничения, лишенный какого-либо большого Другого, ограничивающего нашу свободу... и мы закончились как крепостные в неофеодальном частном корпоративном пространстве.

Что касается Дональда Трампа, то он либерал в том смысле, что позволяет корпорациям работать вне государственного контроля — позиция, особенно опасная, когда мы имеем дело с глобальным потеплением. Недавно мы узнали, что «Инициатива по экологическим данным и управлению занята сохранением научных данных и результатов исследований с государственных веб-сайтов на фоне опасений, что публикации на такие темы, как изменение климата и зеленая энергетика, будут удалены с государственных веб-сайтов после вступления в должность избранного президента Трампа», — кошмарный сценарий, в котором широкая общественность будет совершенно лишена доступа к важной информации и, таким образом, не сможет принимать рациональные решения о надлежащих мерах в области экологии.

В правительстве США никогда не было столько миллиардеров, сколько в списке, который предлагает Трамп, самозваный сторонник трудящихся. Короче говоря, либерализм Трампа де-факто означает гораздо больше свободы для новых цифровых феодалов, и ирония в том, что сам Трамп — который официально выступает против крупных корпораций, утверждая, что они являются глобалистами, эксплуатирующими американских рабочих — полагается на поддержку этих новых феодалов, идеальным воплощением которых является Илон Маск. Вот почему следует быть очень осторожным, когда кто-то называет Трампа фашистом. В фашизме нет места феодальным корпорациям, поскольку правящая фашистская партия по определению осуществляет политическую монополию. То, что сейчас происходит в США, когда технофеодалы непосредственно занимают высокие государственные должности, невообразимо в фашизме.

Неудивительно, что в политической конструкции Трампа уже появляются трещины под видом конфликта между цифровыми корпоративными хозяевами, которые поддерживают Трампа — Маском, Безосом, Цукербергом, Тилем — и популистами MAGA, которые делают вид, что говорят от имени простых рабочих. Маск и Вивек Рамасвами, сопредседатели нового Департамента эффективности правительства Трампа, защищают зависимость технологической отрасли от инженеров иностранного происхождения, в то время как новая администрация Трампа готовится к ужесточению режима иммиграции. Рамасвами открыто жаловался, что американцы оказываются явно не на высоте, когда дело доходит до конкуренции с иностранными высококвалифицированными кадрами, и он додумался обвинить ряд телевизионных ситкомов 1990-х годов в том, что именно они виноваты в спаде показателей США в области естественных наук и технологий, что привело к тому, что технологические компании стали нанимать более квалифицированных работников иностранного происхождения и первого поколения иммигрантов, а не их интеллектуально ленивых американских коллег: «Страна, для которой важнее королева выпускного, а не победитель математической олимпиады, или спортсмен, а не выпускник университета, не будет готовить хороших инженеров», — написал он.

Конечно, трудно согласовать эту позицию с долгой историей нативизма и расизма трамповского «Америка прежде всего», призыва к «кровавым» массовым депортациям, отмене гражданства по праву рождения и утверждений, что иммигранты «отравляют кровь страны». Поэтому неудивительно, что популистская реакция MAGA последовала быстро и была довольно жестокой. Как и ожидалось, громче всех высказался Стив Бэннон, старый трамповский «левак», который открыто объявляет себя «ленинцем XXI века», утверждая, что Ленин «хотел уничтожить государство, и это также моя цель. Я хочу все разрушить и уничтожить весь нынешний истеблишмент». Вспомните, как Бэннона выгнали из Белого дома, только ему стоило выступить против налогового плана Трампа и за повышение налогов для богатых до 40 процентов, плюс тогда же он утверждал, что спасение банков за счет государственных денег — это «социализм для богатых». В интервью CNN в июне 2018 года Стив Бэннон заявил, что его политическим идеалом является единство правого и левого популизма против старого политического истеблишмента. Ему очень нравилась коалиция правой «Северной лиги» и левопопулистского движения «Пять звезд», правивших Италией около десяти лет назад, он видел ее как модель для подражания во всем мире и как доказательство того, что политика выходит за рамки левого и правого. Цель этой (политически и эстетически) отвратительной идеи, конечно же, заключается в том, чтобы скрыть базовый социальный антагонизм, поэтому она обречена на провал — хотя она может принести много бед перед своим окончательным крахом.

Хотя всякий пакт между Стивом Бэнноном и Берни Сандерсом исключается по очевидным причинам, ключевым элементом стратегии левых должно быть безжалостное использование разногласий во вражеском лагере и борьба за то, чтобы привлечь последователей Бэннона на свою сторону. Короче говоря, без широкого союза всех антиистеблишментских сил не может быть победы левых. Никогда не следует забывать, что наш настоящий враг — это мировой капиталистический истеблишмент, а не новые популистские правые, которые являются всего лишь реакцией на его противоречия. Если мы забудем об этом, то левые просто исчезнут с карты, как это уже происходит с умеренными социал-демократическими левыми во многих странах Европы, или, как выразился Славомир Сераковский, «поскольку левые партии рухнули, единственным выбором для избирателей остается консерватизм или правый популизм».

Раскол в трампистском движении, таким образом, персонализирован в двух именах: Илон Маск против Стива Бэннона. Бэннон потребовал «репараций» со стороны Маска и других технологических гигантов за сокращение рабочих мест американцев; для него визовый вопрос является «центральным в том, как они выпотрошили средний класс в этой стране». Он отметил: «Мы любим новообращенных, но новообращенные сидят сзади и учатся годами, годами и годами, чтобы убедиться, что вы понимаете веру, понимаете нюансы веры и понимаете, как вы можете усвоить веру». Они не должны «подниматься и выходить здесь на кафедру в первую же неделю и начинать читать людям лекции о том, как все будет». «Если вы собираетесь это сделать, мы расквасим вам лицо», — сказал он.

У Трампа здесь большие проблемы: его проект или выстоит, или рухнет вместе с «невозможной» коалицией между цифровыми феодалами и эксплуатируемыми рабочими — если он выберет одну из сторон, движение MAGA развалится. В конце декабря 2024 года, когда нужно было делать явный выбор, Трамп встал на сторону Маска, но в долгосрочной перспективе он обречен на компромисс — какие компромиссы? Единственный выход для него, который я вижу, — это мобилизовать различие между хорошими (высококвалифицированными и образованными) иммигрантами и плохими (преступниками, насильниками, бедными бездомными беженцами) — короче говоря, ему придется все больше и больше разыгрывать расистскую карту.

Эта стратегия может сработать в краткосрочной перспективе, но парадокс в том, что если она удастся, ее непреднамеренный результат будет двойственным: новые высококвалифицированные иммигранты будут хорошо оплачиваться и, таким образом, укрепят богатые слои американского общества, в то время как обычные низкооплачиваемые американцы будут вынуждены занимать рабочие места, которые до сих пор были зарезервированы для бедных или нелегальных иммигрантов — таким образом, антииммигрантские популисты будут еще больше недовольны системой. Не говоря уже о том, что иммигранты выполняют множество (в основном нелегальных) работ, от домашней работы (уборка дома, садоводство, присмотр за детьми…) до сезонного сбора урожая, что позволяет среднему классу наслаждаться своим образом жизни. Если Трамп зайдет слишком далеко в выдворении нелегальных иммигрантов, он вскоре столкнется с недовольством из неожиданного источника: совершенно утопично предполагать, что бедные белые американцы займут рабочие места, которые сейчас занимают нелегальные иммигранты.

Уже сейчас среди бедных американцев нарастает недовольство, направленное на высокооплачиваемых и высокообразованных иммигрантов, которые нанимают белых американцев в качестве домашней прислуги — индийские программисты уже достигли мифического статуса (хотя их не так много, как может показаться). Более десяти лет назад молодая британская няня, нанятая (относительно) богатой парой индийских программистов, живущих в Бостоне, получила обвинения в том, что стала причиной смерти ребенка из-за халатности — удивительным фактом было то, что в этом случае общество оказалось на стороне британской няни, а ненависть была направлена на индийскую пару. (Если няней будет индийка, обслуживающая белую пару, то демонизирована, конечно, будет она).

Также существует идеологическое противоречие, присущее каждой из двух сторон политики Трампа: корпоративные феодалы выдают себя за радикальных либералов, они выступают за использование средств массовой информации без ограничений, налагаемых государством (фактический результат этой свободы, как мы уже видели, — свобода цифровых хозяев контролировать свои цифровые феодальные владения), в то время как самозваные сторонники простых людей глубоко авторитарны, они выступают за усиление государственного контроля над политической и культурной жизнью, запрещая явления, которые они считают подрывными). Просто вспомните, какие законы были приняты во Флориде в последние годы, от запретов книг до непосредственного вмешательства государства в учебные программы.

Трамп, защищающий интересы простых людей, похож на Кейна из классического фильма Уэллса — когда богатый банкир обвиняет его в том, что он говорит от имени бедной толпы, он отвечает, что да, его газета говорит от имени бедных простых людей, но она делает это для того, чтобы предотвратить истинную опасность, которая заключается в том, что бедные простые люди будут говорить сами за себя.

Так чем же чревато это противоречие? Автоматического решения не существует; результат зависит от политической борьбы, а не от «объективных» социально-экономических процессов. Мы никоим образом не можем быть уверены, что описанная напряженность приведет политику Трампа к краху — вполне возможно, что она будет бесконечно откладывать свое падение посредством импровизированных новых компромиссов. Мы можем быть уверены только в одном: чем дольше будет царить политика Трампа, тем более катастрофичной будет долгосрочная ситуация.

Источник