Нужна ли в России христианская партия?

В связи с торжествами по случаю 1025-летия Крещения Руси Владимир Путин встретился в Кремле с Патриархом Кириллом и представителями 15 Поместных Православных церквей, объединяющих более 227 млн. верующих. Встреча такого масштаба проходит в России впервые. «Это - свидетельство признания вклада Российского государства и Русской Православной Церкви в развитие современной цивилизации и сохранение духовных устоев», - сообщает пресс-служба Президента. Центр политического анализа полагает, что данное мероприятие служит хорошим поводом для разговора о формах взаимодействия религии, общества и государства в современной России.

Еще на школьных уроках обществознания дети узнают, что российское государство является светским. Поначалу это вызывает у школьников непонимание – ведь в культурном отношении Россия отчетливо воспринимается как христианская страна. Простой факт состоит в том, что большинство европейских государств являются светскими, однако, европейские общества вовсе не стесняются своих христианских корней. Апелляции к богу как к источнику права и морали есть в конституциях многих западных государств (Германия, Швейцария), не говоря уже о христианско-демократических партиях, которые стали привычной частью европейского политического ландшафта еще 100 лет назад.

Между тем, в России при наличии православного большинства, испытывающего острую потребность политического участия в жизни российского государства, с 2004 года остается в силе решение Конституционного суда, согласно которому создание политических партий по религиозному признаку считается недопустимым. Таким образом, православные христиане фактически оказываются лишены возможности открыто отстаивать свои интересы в парламенте. Не имея внятного политического представительства, православное сообщество вынуждено влиять на политические решения исподволь, опосредованно – через общественные организации, медиа, активизм, экспертизу.

Публицист и телеведущий Егор Холмогоров отмечает, что запрет на политические партии, созданные на религиозной основе, всего лишь камуфлирует репрессивные меры в отношении радикального политического ислама.

«Там, где не хотят допустить появления какого-нибудь нелегального «Хизбут-Тахрира», там запрещаются одновременно с этим, например, христианско-демократические партии, только потому, что они могут объединять людей по религиозному признаку». Эксперт: Холмогоров Егор Станиславович

Лидер Социал-демократической партии России, политолог Виктор Милитарев подчеркивает, что в запрете на упоминание конфессиональной принадлежности в названиях партий российская власть сравнялась по своему антиклерикализму с якобинской диктатурой, где христианские демократы носили стыдливое имя «народных республиканцев»: «Запрещение включать в название партии наименование религиозной конфессии – это скандал. Я об этом говорил и когда участвовал в подготовке закона о партиях, и продолжаю так считать сейчас», - отмечает социал-демократ.

В то же время Милитарев проводит различие между православием как конфессией, фундаментом русской цивилизации и христианской демократией как конкретной политической доктриной, опирающейся на известную энциклику папы Льва XIII, которая, по мнению политолога, чрезвычайно близка социальной концепции Русской православной церкви.

«Это сочетание приверженности демократии, защите социальных прав граждан и при этом консервативным ценностям». Эксперт: Милитарев Виктор Юрьевич

Православный активист Дмитрий Энтео также является горячим сторонником создания христианской партии: «Я считаю, что наши конституционные права ущемляются тем, что до сих пор есть этот запрет. Я надеюсь, что в будущем мы сможем иметь такую партию, которая будет защищать права и свободы подавляющего большинства населения нашей страны. Это абсолютно нормальная мировая практика», - отмечает молодой проповедник.

А вот глава ассоциации православных экспертов Кирилл Фролов полагает, что необходимости в специальной партии, отстаивающей интересы православных христиан, нет. Фролов уверен, что православные ценности объединяют подавляющее большинство российских граждан и потому не должны быть принадлежностью какой-то одной партии.

По мнению эксперта, православие должно составлять фундамент российского политикума.

«Все базовые политические силы, политические партии должны быть, по сути, православно-ориентированы, и это должно отражаться в их предвыборных программах и стратегических документах» Эксперт: Фролов Кирилл Александрович

Рациональное зерно в запрете на создание партий по религиозному признаку видит и руководитель Византийского клуба «Катехон» Аркадий Малер. Он отмечает, что у российского закона о партиях есть по крайне мере одно достоинство: сомнительные, а зачастую и экстремистские общественные организации, выдающие себя заправославные, не могут подставлять Русскую православную церковь в политическом поле. Малер полагает, что если запрет на такие партии и будет снят, то к борьбе за власть следовало бы допускать лишь те из них, которые получат благословение Русской православной церкви.

В то же время, по мнению эксперта, даже в сегодняшних условиях у православных христиан остается возможность защищать свои права и отстаивать интересы в парламентской дискуссии.

«Единственный способ влиять на принятие решений через парламент – это создавать партии, которые не были бы созданы на религиозной основе, но в которых присутствовала бы очень серьезная православная компонента». Эксперт: Малер Аркадий Маркович

В качестве примера Малер приводит партию «Родина», отстаивающую, среди прочего и позиции православного большинства, не являясь де-юре партией, созданной на религиозной основе.

Как видно из приведенных высказываний, часть православных интеллектуалов хочет иметь право отстаивать свои политические взгляды под брендом христианской партии, в то время как другая вполне довольна существующим порядком вещей, когда политическое участие осуществляется имплицитно, помимо стандартного институционального оформления. Это бросает определенный свет на проблему политического представительства в целом. Ведь часто реальными бенефициарами подобных запретов на публичность становятся именно те силы, которые запрещены. Исчезая из поля различимости, политическое проникает в поры общественного организма и дает о себе знать там, где этого ожидали меньше всего. Не станет ли публичное представительство православной общественности в парламенте эффективным решением тех болезненных конфликтов в зоне взаимопересечения общества, Церкви и государства, которые регулярно оказываются в фокусе медийной повестки?