Контрсанкции: новейший опыт российского протекционизма

Cанкционное противостояние России и Запада пойдет нашей стране на благо, потому что стимулирует импортозамещение и обезопасит рынок от потенциальных потрясений, повторяют президент и премьер-министр. Как свидетельствует новейшая история, в российской экономике протекционистские меры действительно применялись неоднократно и имели успех.

Один из наиболее значимых примеров — борьба в начале 2000-х годов за российский автомобильный рынок, для обновления которого требовалось справиться с засильем подержанных иномарок, привезенных из-за границы. Началось все с введения в 2002 году пошлины на ввоз в РФ автомобилей старше 7 лет. Изначально эта мера вызвала бурную реакцию в обществе, однако уже через несколько лет большинство потребителей почувствовали преимущества нового рынка.

Во-первых, освободившийся дешевый сегмент оказался открыт для возвращения на рынок после упадка 1990-х годов продукции национальных автопроизводителей. И хотя к АвтоВАЗу принято относиться скептически, компания стабильно удерживает более трети рынка, оставаясь крупнейшим производителем и продавцом легковых автомобилей в России. При этом модельный ряд «Лады» полностью обновился, а качество выросло. Возродилось также производство грузового и коммерческого транспорта, в частности, заводы ГАЗ и КамАЗ, которые сейчас даже претендуют на доли рынка ряда иностранных государств.

Однако на этом большая реформа авторынка не завершилась. Ближе к середине 2000-х был принят пакет законов, суть которых сводилась к тому, чтобы стимулировать открытие в России сборочных цехов иностранных автопроизводителей: в обмен на локализацию производства разрешалось по льготным тарифам, а позже и вовсе без пошлин ввозить в Россию запчасти для сборки машин. Это дало индустрии еще более мощный толчок.

В 2006 году под Всеволожском открылся сборочный цех «Форд Моторс». К концу 2008 года в Калуге заработал цех «Фольксваген», в Санкт-Петербурге — «Дженерал Моторс» и «Тойота», в Москве — «Рено». Летом 2009 года в северной столице открывается цех «Ниссан». На сегодняшний день в стране собирают популярные модели большинства немецких, японских, корейских и китайских марок.

Автопроизводство в России растет и дальше. По словам исполнительного директора НП «Объединение автопроизводителей России» Игоря Коровкина, на сегодняшний день более 70% легковых автомобилей, которые ездят по России, произведены внутри страны. Он полагает, что это заслуга как раз протекционистских решений прошлого десятилетия.

Со временем сгладились даже наиболее острые углы. В частности, изначально наибольшее недовольство от введения пошлин высказывали жители Дальнего Востока, где никакого собственного производства автомобилей не было, зато бурно рос импорт недорогих подержанных иномарок из Японии.

Сейчас, как рассказывает Коровкин, в регионе функционируют несколько сборочных цехов.

«Сейчас они (жители Дальнего Востока) перестали переживать. Там было организовано производство легковых автомобилей „Санг-йонг“, „Мазда“, УАЗ… Так что напряжение исчезло, а ввоз подержанных иномарок заметно спал», — говорит эксперт. Эксперт: Коровкин Игорь Алексеевич

Были приняты защитные меры для российского автопроизводства и после кризиса 2008 года, чтобы стимулировать подъем продаж. В частности, стартовала программа утилизации старых машин за денежные сертификаты, которые можно потратить при покупке новых машин российского производства.

Кроме того, как рассказывает первый зампред комитета Госдумы по промышленности, первый вице-президент Союза машиностроителей России Владимир Гутенев, в 2013 году «действовала компенсация банковских процентных ставок, что позволило реализовать более 200 тысяч автомобилей, львиная доля которых пришлась на АвтоВАЗ и те западные компании, которые локализовали свое производство на территории России».

«Сейчас достигнута договоренность о компенсации затрат автопроизводителям, которые предоставляют скидку в качестве утилизационного сбора или trade-in на автомобили определенного класса (от 50 до 350 тысяч рублей), — говорит депутат. — По сути, так подъедается будущий спрос, стимулируя сегодняшний. Мы этим механизмом пользуемся успешно, но нужно это делать очень аккуратно».

По словам Гутенева, лучшие протекционистские меры обеспечивают производству недорогие кредиты, гарантии поставок комплектующих, а также новые рынки сбыта.

Еще один любопытный пример грамотной протекционистской политики, оживившей целую отрасль, стало возрождение производства мяса птицы.

К 2000-ому году все куриное производство в России оказалось в упадке, несмотря на то, что вплоть до 1990-го года бурно развивалось. К примеру, производство яиц сократилось на 34% по сравнению с 1990-м, а мяса птицы — на 57,8%. В 2001 году, чтобы исправить плачевную ситуацию, был создан «Росптицесоюз», который начал внедрение научных разработок и привлечение инвестиций в отрасль, которые к 2010 году достигли 200 млрд рублей.

В итоге в разы выросли объемы и качество производства мяса птицы. Если в 2000 году среднесуточный прирост живой массы бройлеров составлял 32 грамм, то 10 лет спустя в полтора раз больше — 48 грамм. Параллельно вводилось планомерное квотирование импорта курятины. В итоге на сегодняшний день российское птицеводство покрывает внутренние потребности, по разным оценкам, на 90−100%.

«Только благодаря грамотной протекционистской политике с нашего рынка начали исчезать пресловутые „ножки Буша“, — говорит заведующая кафедрой экономики и управления бизнесом Научно-исследовательского центра ВШКУ РАНХиГС Эльмира Крылатых. Эксперт: Крылатых Эльмира Николаевна

Это произошло не только благодаря сокращению закупок этой продукции, но и благодаря развитию отрасли в России. Сейчас мы уже почти на 90% свои потребности в мясе птицы удовлетворяем, развиваются новые сегменты, например, в Ростове появились замечательные комплексы, где выращивают индюшатину. И хотя мы до сих пор в определенной степени зависим от поставок кормов для птицеводства, этот опыт нужно всячески пропагандировать, потому что птицеводство показало наш потенциал».

Принимались в России и другие протекционистские меры. Например, запрет на ввоз грузинских и молдавских вин, что стимулировало, во-первых, рост производства собственных напитков в Краснодарском крае, во-вторых, открыло рынок для недорого и гораздо более качественного вина из Латинской Америки.

К протекционистским мерам можно отнести и модель, по которой развивался рынок мобильной связи в России. На заре массового внедрения новых стандартов связи в 1990-е годы основные операторы отказались закупать более дешевое оборудование, которые им пытались продать западные коллеги. Вместо этого было закуплено более дорогое, но самое современное. В итоге российские операторы-лидеры на сегодняшний день являются одними из наиболее конкурентных на рынке европейской сотовой связи, т. к. технологически опережают даже большинство европейских «сотовиков». За себя говорит уже тот факт, что среднестатистический звонок по мобильному телефону в 2006 году в России обходится в 5 центов, что дешевле, чем в любой стране G8. В России функционируют самые передовые стандарты связи, которые оперативно внедряют даже мелкие региональные операторы.

Таким образом, последние заявления президента Владимира Путина о серьезном наращивании производства в перспективе полутора лет вкупе с внешними и внутренними ограничениями рынка (по сути, новыми протекционистскими мерами) действительно могут дать быстрый позитивный эффект, как это уже бывало.

Александр Дюпин