Нужны ли власти информированные интеллектуалы

В связи с открытием в Сочи очередного заседания клуба «Валдай», хотелось бы поразмышлять о роли интеллектуалов в современном мире.

В связи с открытием в Сочи очередного, одиннадцатого по счету заседания международного дискуссионного клуба «Валдай», которое собрало достаточно известных ученых-международников и экспертов со всего мира, чтобы обсудить проблемы глобальной политики и место в ней России, хотелось бы поразмышлять о роли интеллектуалов в современном мире.

Пока эти интеллектуалы будут спорить о мировом порядке и новых правилах игры, мы с вами попытаемся понять, кто такой интеллектуал в современном мире, имеет ли он влияние на что-либо и могут ли его рекомендации противостоять экономической целесообразности? Но нас в первую очередь будет интересовать интеллектуал отечественный и его роль в российских реалиях.

Отношение власти и общества всегда складывались сложно.

И не только в России. Власть всегда пыталась подчинить себе общество, чаще всего посредством мощного психологического воздействия на массы, путем формирования образа «доброго царя», «внутреннего» и «внешнего врага» и легенды о национальных интересах. В этих сложных и часто конфронтационных отношениях власти и народа у интеллектуалов была своя особенная роль. Они могли попытаться войти во власть, разделив с ней ответственность. Могли вступить в договорные отношения с властью, обслуживая не только ее интересы, но и обращая внимание на потребности различных социальных групп и прогнозируя варианты развития общества и государства. Кроме того, интеллектуалы могли взять на себя роль народных трибунов, превратившись в критиков власти. Критиков-экспертов, а не критиков-популистов которых в обществе всегда было больше чем интеллектуалов. Таким образом, в западном обществе интеллектуалам доставалась роль посредника между обществом и властью. В ранние периоды истории интеллектуалы делили эти посреднические функции с духовенством. Но в России свои специфические особенности взаимодействия власти и общественной элиты. Считается, что исторически роль посредника в России закрепилась за интеллигенцией.

Из учебников истории мы знаем, что русская интеллигенция осознавала себя носителем всеобщей совести общества и была всегда оппозиционна государству. Но извечной трагедией интеллигенции было то, что силы, которые приходили к власти, благодаря её честной, бескомпромиссной борьбе, выбрасывали её в «мусорную корзину истории». При этом учебники умалчивают, что среди русского дворянства интеллектуалов было зачастую больше, чем среди интеллигенции среди разночинцев. А дворянство служило империи, эксплуатировало крестьянство, жило своей светской жизнью и при этом было именно, что частью власти, а не оппонировавшей ей интеллигенции. Видимо, дворянство не считало себя русской интеллигенцией.

После революции 1917 года исчезла русская интеллигенция, но за десятилетия советской власти сформировался новый социальный слой, новое сословие — советская интеллигенция.

Она стала менее «русской», но при этом не менее интеллектуальной и оппозиционной.

Образованных людей хватало и среди партноменклатуры, но идеологические рамки, так же как верноподданнические рамки у дворянства, не позволяли считать номенклатуру интеллигенцией. Даже если эта интеллигенция кормилась из рук номенклатуры, она считала себя независимой, принципиальной и естественно оппозиционной. Стоит вспомнить хотя бы увлечение интеллигенции религией в годы, когда власть жестко контролировала религиозные организации.

А потом грянула перестройка и благодаря активной деятельности «романтиков первой демократической волны» — нерукопожатная партноменклатура дорвалась к тому единственному, чего у них не было при советской власти — собственности. Она стала распределять «народную собственность» в своих интересах, а часть интеллигенции, крайне малая часть, даже смогла урвать свою долю, оказавшись во времена Ельцина и Гайдара частично инкорпорированной во власть.

Сегодня, во втором десятилетии XXI-го века, наконец можно сказать о том, что интеллигенция потеряла свое прежнее влияние и утратила роль посредника. Причина же заключается в том, что она не допущена во власть, которая все больше становится закрытой корпорацией, объединяющей, в первую очередь, верхушку силовых сословий. Но, кроме того, интеллигенция перестала понимать нужды простого народа. Нужды так называемых ватников и даже проблемы и стремления тех, кто еще совсем недавно был частью интеллигенции — врачей, учителей, инженеров, работников культуры. Остается надежда, что новым посредником станут интеллектуалы, если им удастся сохранить дистанцию от власти и одновременно не скатиться в популизм, потакая запросам общества.

В чем отличие интеллектуала от интеллигенции, спросите вы.

На мой взгляд в том, что интеллектуал не считает себя совестью нации, он предельно рационален, циничен и его рекомендации основываются не на иллюзиях, а на знаниях того, какие процессы происходят в обществе и мире на самом деле.

Интеллектуал, как идеальный советник, должен быть беспрестрастен и не делить людей на наших и ваших, ватников или хипстеров, прозападных или посконных. Он должен анализировать происходящие в обществе и экономике процессы и предлагать пути их решения. Выгодные властям, выгодные большинству общества, если таковые вообще возможны, или же компромиссные, — как правило вызывающие неудовлетворение у всех сословий и социальных групп.

Будет ли власть слушать интеллектуалов? Предоставит ли им информацию, необходимую для анализа? Чем будет расплачиваться за их бескорыстные советы? Адекватно ли расценит уточняющий вопрос типа: «Вам надо действительно решить нерешаемую за один год проблему или лишь законсервировать ее на тот срок, пока вы у власти?» Ответов на эти вопросы нет, но тенденция такова, что интеллектуалы, не входящие в правящие сословия, не знают фактов, а, следовательно, не могут давать качественные рекомендации. А инкорпорированные и обладающие информацией — избегают давать такие советы публично, дабы не сеять панику и не заслужить репутацию нелояльных экспертов.

На этом фоне, когда правящие верхи не могут жить без свежих идей, а отечественные экспертные низы не хотят рисковать, озвучивая непопулярные рецепты, власть вынуждена обращаться к международным экспертам.

Звать умных инородцев. Интеллектуалов, которые не очень хорошо понимают, как все устроено в России, но при этом не боятся давать рекомендации, основанные на мировом опыте.

Удел же отечественных интеллектуалов — либо выдумывать проблему и потом долго и на всех телеканалах предлагать пути ее решения, либо пытаться проникнуть во власть или бизнес и консультировать шепотом узкий круг лиц за большие деньги.

Но в любом случае, какие бы советы ни давались — миром по-прежнему правит хаос, немного упорядоченный на западе рынком и классовым обществом. А в России этот хаос просто несколько иной, с сословно-национальными особенностями и распределяемыми ресурсами. В том числе, и интеллектуальными.