Европа: трудное возвращение к реальности

Евросоюз переживает глубокие системные потрясения, которые проверяют на жизнеспособность европейское единство.

Евросоюз переживает глубокие системные потрясения, которые проверяют на жизнеспособность европейское единство. Агрессивная внешняя среда — речь идет об уже никак не скрываемом давлении из Вашингтона по русскому вопросу и о росте конфликтогенности на восточных границах — в политическом разрезе лишь усугубляет назревшие внутренние противоречия, к которым привел форсированный процесс объединения.

Привычные для медиа декорации евроинтеграции остались лишь в сусеках евроромантиков. Даже легкая турбулентность на финансовых рынках выявила серьезные расхождения между институтами коллективного принятия решений в рамках единой Европы и намерениями стран-участниц ставить в приоритет собственные национальные интересы. Как оказалось, соответствие этих интересов общим институтам хорошо лишь в условиях стабильного экономического роста и благоприятной внешней среды. Только в этом случае экономически более стабильный север Европы мирился с возложенной на него ролью локомотива экономики Старого Света в обмен на ограничение своего влияния на процесс принятия решений в Евросоюзе. В свою очередь проблемный европейский Юг соглашался на роль ведомого в надежде на сохранение, а лучше расширение финансовой поддержки из бюджета ЕС. Главное: евроинтеграция не затрагивала наиболее чувствительные для национального суверенитета сферы ни тех, ни других. Например, только сейчас, через 15 лет после возникновения еврозоны, Европа переходит к единому банковскому надзору. Хотя такая институция — это необходимое условие полноценного единого валютного пространства.

Другими словами, Европейский союз в его нынешнем виде — это не столько институализированная система принятия коллективных решений, сколько простая совокупность умолчаний, которая создавала лишь видимость единства Европы.

Такая незавершенность или условность интеграции требует структурных реформ в самом Союзе. А агрессивную внешнюю среду евроинтеграторы пытаются использовать как фактор, который заставит национальные правительства быть более лояльными и делиться собственным суверенитетом в том числе в чувствительных сферах. При этом все прекрасно понимают, что многократно усиленные эти внешние факторы в своей совокупности способны привести ЕС на грань распада. Судя по последним событиям в Европе, пока этот фактор работает против единства Европы, но нельзя исключать и того, что в какой-то момент агрессивность внешней среды заставит национальные правительства пойти на такие уступки в пользу единства Европы, о которых сейчас евроромантики не могут и мечтать.

Пока же, в условиях финансового кризиса, Север разумно решил, что еще не время для чрезмерной демонстрации лидерских амбиций, а потому сократил экономическую поддержку Юга. Весьма показательной в этом отношении стала истерика Великобритании, которой в конце октября Евросоюзом был выставлен счет в 2,1 млрд евро со сроком погашения к 1 декабря. Для Лондона это не самая неподъемная сумма, но здесь важен принцип. Британцы от лица всего Севера (а подобные счета были направлены правительствам всех относительно успешных в текущем году экономик Евросоюза) дали понять, что не намерены мириться с диктатом ЕС даже из иррационального чувства солидарности. В итоге было выработано компромиссное решение, сделаны определенные уступки. Но по факту демарш Великобритании удался: Брюссель до конца года не получит затребованной суммы, и это касается правительств всех стран, которые получили аналогичные счета.

Что касается проблемного Юга, то не получая в нужном объеме обещанной помощи из Евросоюза именно в то время, когда он в ней больше всего нуждается, Юг теряет смысл своего присутствия в общеевропейском доме. Удерживает южан от выхода из ЕС лишь перспектива оказаться вообще без какой-либо поддержки. Поэтому Югу остается лишь тихо роптать, питая надежды на расширение помощи до нужных объемов в будущем, и требовать приостановки политики присоединения к ЕС новых членов до лучших времен.

Примирить Север и Юг призван новый состав Еврокомиссии во главе с авторитетным Жаном Клодом Юнкером, перед которым стоит задача поистине титанических масштабов: довести жизненно необходимые реформы Евросоюза до своего логического завершения, то есть некой европейской федерации.

В ее основе, как правило, рассматривают единство Германии, как лидера Севера, и Франции, как представительницы интересов Юга. В этом отношении интерес представляет недавний доклад двух авторитетных в Европе экономистов генерального комиссара французского правительства по вопросам планирования Жана Пизани-Ферри и ключевого лидера реформистской группировки немецких экономистов Хенрика Эндерляйна. Суть этого доклада сводится к тому, что все усилия Евросоюза должны быть сосредоточены на оживлении экономики Германии и Франции, что в дальнейшем, по мнению разработчиков, создаст кумулятивный эффект для экономик всех остальных стран Европы. Отсюда очевидный вывод: в этом случае вся европейская политика будет решаться между Берлином и Парижем, а позиция остальных европейских столиц станет лишь антуражем.

Пока сложно судить, насколько реализуемы рекомендации Пизани-Ферри и Эндерляйна. Все-таки идее германо-французского ядра, напомним, не первый год. Она оставалась в последнее время лишь в умах некоторых экспертов, а ее осуществление не шло дальше декларативных заявлений членов правительства Германии и Франции. Но, возможно, что именно сейчас созрели необходимые для нее условия. Тем не менее до сих пор не очевидна готовность остальных стран ЕС делится своим национальным суверенитетом даже не с Евросоюзом, как коллективным органом, а уже конкретными Берлином и Парижем. И тем более в такую конфигурацию никак не вписывается Великобритания, которая остается главной сторонницей слабой версии евроинтеграции. В Лондоне уже неоднократно на официальном уровне заявляли о готовности выйти из ЕС. Более того, британцы в условиях увеличения в Европарламенте сторонников национально-ориентированного курса способны оспорить у Германии лидерство относительно стабильного Севера, низведя до нуля реализуемость идеи франко-германского ядра.

Первые признаки противодействия на пути формирования подлинного, а не декоративного единства в Евросоюзе на лицо.

Накануне оглашения (26 ноября) Жан-Клодом Юнкером перед депутатами Европарламента плана по стимулированию экономики еврозоны (в размере 300 млрд евро) евроскептики из фракции «Европа за свободу и демократию» инициировали вотум недоверия председателю Еврокомиссии, обвинив его в коррупции. Обратим внимание на то, что план Юнкера подразумевает не только сбор средств, но и ряд политических реформ внутри ЕС, с которыми евроскептикам сложно будет согласиться. Наверно, авторитет председателя Еврокомиссии позволит преодолеть подобный вызов, но это однозначно является своего рода «черной меткой». Подобные репутационные вызовы уже испытывали на себе Доминик Стросс-Кан и Кристин Лагард, в разное время покусившиеся, соответственно, на долларовую систему и американское влияние в МВФ. Политическая судьба первого, выдвинувшего свою кандидатуру на президентских выборах во Франции, была печальной. Лагард же, сохранив пост главы МВФ, отказалась от критики неуступчивых США. Эти кейсы объединяет то, что все три политика покусились на сложившийся статус-кво, и от самого уже Юнкера зависит, готов ли он пойти по пути Стросс-Кана или Лагард?

Таким образом, внутри Евросоюза кипят страсти, по своему накалу сравнимые с тем, что творится у его ворот.

А потому не стоит удивляться, почему Европа идет на поводу США, продлевая невыгодные ей же самой санкций против России. Это те незначительные уступки в пользу жизнеспособности единства, с которыми евробюрократам не трудно согласиться. Другое дело, что пока в политике Евросоюза не прослеживается следов какой-либо стратегии. Сейчас она представляет собой лишь реакцию на ситуативно возникающие вызовы. Любые попытки придания европейской политике более долгосрочный характер (то есть выстраивание полноценных федеративных отношений, как вариант, через идею германо-французского ядра) сталкиваются с проблемами, которые надо решать здесь и сейчас. Говоря о прогнозах развития ситуации в Европе с определенностью можно утверждать лишь то, что как бы ни старалась Великобритания, чисто декоративный Евросоюз уже не имеет перспектив. Такое единство Европы не обладает какой-либо жизнеспособностью под тяжестью собственных финансовых проблем, внутренних противоречий Севера и Юга, агрессивности внешней среды. Выходом из нынешнего неустойчивого состояния для Евросоюза может быть либо полноценная федерация, либо распад. Промежуточных вариантов здесь, пожалуй, уже не осталось.