ЕГЭ: нюансы и перспективы

Я этих студентов, например, учу. До встречи с ними мне всегда казалось, что с грамотностью все не очень хорошо у меня.

Единый государственный экзамен, для желающих сдать его досрочно, стартовал по стране. Пока, вроде бы, никаких традиционных для этого мероприятия эксцессов, вроде появления ответов в интернете, нет. Выпускники пишут и сдают в штатном режиме.

Правда, этих школьников еще сравнительно немного в масштабах страны. Да и досрочная сдача ЕГЭ — это, так сказать, не главное мероприятие. Хотя чиновники от Рособрнадзора уже отрапортовали о сотне закрытых сообществ в социальных сетях, где теоретически могли появиться готовые ответы.

Вообще, с каждым годом меры по контролю нормального проведения выпускных экзаменов в школе набирают обороты.

Когда я сдавал все это дело в 2002-м году в качестве эксперимента, еще не было никаких камер видеонаблюдения, списать или прямо попросить совета у преподавательского состава не было проблемой.

Чем и пользовались. У кого-то из сдавших не так хорошо, как ожидалось, родители даже ездили в Облоно — и оценка магическим образом вследствие вовремя поданной апелляции повышалась. В общем, веселое было время.

Полноценный ЕГЭ у нас повсеместно проводится с 2009-го года. Правда, каждый год мы все равно слышим массу занимательных историй и про некорректные вопросы, и про элементарное списывание, и про «золотых студентов» из Южных регионов России, которые ЕГЭ по русскому сдают на отлично, а заявление на поступление в вуз пишут уже с ошибками. Кстати, справедливости ради стоит сказать, что такие студенты случаются не только в Северо-Кавказском федеральном округе, но и по всей России.

Я этих студентов, например, учу. До встречи с ними мне всегда казалось, что с грамотностью все не очень хорошо у меня.

Да чего уж там: единственная «тройка» в моем вузовском дипломе — как раз за «Русский язык». Но вот после ознакомления с текстами моих студентов я понял, что мои дела в плане грамотности очень даже ничего. И, прошу понять правильно, у студентов этих фамилии — Иванов, Петров… Почему так? Может быть, потому что само натаскивание в течение года, а то и двух на тестовую форму очень интересным образом деформирует юношеское восприятие. Ну, то есть, подставить нужную букву в написанное в бланке экзамена слово такой студент может с легкостью, а вот написать правильно то же самое слово в рамках потока письменной речи — уже не очень.

Кстати, некоторые эксперты и школьные учителя уже говорят о том, что из ЕГЭ по русскому языку неплохо бы убрать не только часть «А», но и «Б», оставив только последний раздел, чтобы как раз и проверять, насколько человек на практике в состоянии использовать полученные знания. Когда он пишет текст, а не вставляет буковки. И, глядя на свой практический опыт преподавателя, могу сказать, что это выход.

Вообще же, инициатива в следующем году полностью избавиться от «троечной» части ЕГЭ — это великое благо.

И куда интереснее даже не то, как пройдет экзамен сейчас, а какими окажутся результаты в будущем. Без части «А». Здесь ведь произойдет сразу несколько очень важных изменений в самом процессе школьного обучения.

Дело в том, что школа, получив тестовую форму выпускных экзаменов, пошла, в массе своей, по пути наименьшего сопротивления. То есть, стала именно что натаскивать на тесты, а не фундаментально учить. И это в самых старших, самых важных для ученика классах. В итоге — результаты тестов приемлемые, а общий уровень образованности и грамотности населения все ниже и ниже. Но как можно этот уровень предъявлять школе, если отчитываться все должны по результатам тестов, с которыми, повторюсь, всё более или менее в порядке? Ну, тройки же, а то и четверки, а не пресловутый «неуд». Значит, образовательный процесс идет, ведь так?

С отменой тестовой части вектор образовательной отчетности, на мой взгляд, приблизится к вектору образовательной реальности. И это не может не радовать по двум причинам. Во-первых, от натаскивания на тесты наша школа перейдет всё же к некоему более глубокому обучению экзаменационных дисциплин. Во-вторых, уже в следующем году мы получим более ясную и правдоподобную картину того, как у нас со школьным образованием на самом деле (впрочем, с моей стороны это могут быть и явно завышенные оптимистические ожидания).

А в нынешнем году хотелось бы, чтобы принятые меры, вроде все тех же металлоискателей, видеокамер и закрытых сообществ в социальных сетях аннулировали процент списывания и «непонятных результатов».

Есть, правда, во всей этой борьбе Минобраза с недобросовестными школьниками один немаловажный психологический момент. ЕГЭ, да и любой экзамен — это всегда мероприятие нервное. И вот представьте себе такого нервного выпускника, который заходит в класс, где попискивает детектор, помигивают видеокамеры и зорко бдит контролер. В общем, дай Бог, чтобы нервных срывов после экзамена было поменьше. Да и в целом, наверное, со списыванием, раз уж наше государство окончательно и бесповоротно решило аттестовать по системе ЕГЭ, можно бороться какими-то иными способами. И увеличением вариантов ответов, и изменением порядка отчетности по результатам ЕГЭ от региональных образовательных чиновников. Есть, например, мнение, что с губернаторов неплохо бы все же снять ответственность за результаты экзамена. Существует и масса иных предложений во вполне открытом доступе. Осталось их только рассмотреть, обсудить и воплотить самые удобные и рациональные.

Ну, а выпускникам, традиционно, удачи на экзаменах.