Чем случай Крыма отличается от случая Косово

Референдум в Крыму и Севастополе показал со всей очевидностью, что жители полуострова в подавляющем большинстве голосуют за воссоединение с Россией.

Референдум в Крыму и Севастополе показал со всей очевидностью, что жители полуострова в подавляющем большинстве голосуют за воссоединение с Россией. При этом практически никто в мире не собирается признавать данный референдум легитимным и считаться с его результатами, даже наши ближайшие друзья и союзники.

И не только потому, что это задерживает неуклонное продвижение западных атлантистов на Восток, хотя это самое важное обстоятельство, и не только из-за того, что многим нашим соседям и партнерам хочется крепко придавить возомнивших о себе «этих русских», но и вследствие того, что логика нашего поведения, наша аргументация ставит в очень сложное положение ряд потенциально сочувствующих нам партнеров.

Так, при решении вопроса об отделении Косово и Метохии от Сербии Россия занимала жесткую позицию по непризнанию результатов волеизъявления косовского парламента от имени народа, выступала за территориальную целостность Сербии, предупреждала об опасности создания такого правового прецедента.

Многие государства при этом были с Россией солидарны, особенно те страны, где существуют проблемы с локальными сепаратистскими настроениями. А это Испания с Каталонией и Страной Басков, Кипр с турецкой его частью, Китай с Тибетом и уйгурами и много различных стран, включая и бывшие советские республики с территориями компактного проживания этнических русских или других народов.

Мировое сообщество во время решения вопроса самоопределения косоваров в лице многих своих авторитетных представителей как бы договорилось, что случай с Косово совершенно особый, уникальный, не создающий правового прецедента.

Россия с такой трактовкой не согласилась и это новое государство не признала.

И тут вдруг мы сегодня неожиданно меняем нашу логику: опираясь в том числе на признание частью мирового сообщества итогов решения парламента Косово и его последствий, мы признаем его отчасти прецедентным и по аналогии права закладываем уже волеизъявление крымчан на референдуме в основание не только признания независимости Крыма и Севастополя, но и последующего включения всей территории Крымского полуострова в состав Российской Федерации.

Результаты очевидны: такого рода правовые маневры способны оставить нас на мировой арене практически в одиночестве.

Есть же иная логика, которая опирается на уникальность правового статуса Украинской ССР, которая задолго до того, как стать «незалежной» Украиной в 1991 году, находясь в составе СССР на протяжении 46 лет вместе с Белорусской ССР, была государством-членом Организации Объединенных Наций. Данный случай с Белоруссией и Украиной абсолютно уникален и порождает совершенно особый подход к рассматриваемой территориальной проблеме.

В связи с этим, в частности, как я уже ранее отмечал, при передаче части территории СССР (РСФСР) Украинской СССР с 1945 года должен был соблюдаться порядок, принятый для межгосударственных отношений, основанный на международных договорах и соглашениях.

В случае передачи Украине Крыма и Севастополя такой порядок соблюден не был. При этом было нарушено также и внутреннее (национальное) право СССР, что было установлено в 1993 году Верховным Советом Российской Федерации. Таким образом, можно обоснованно утверждать, что включение Крыма и Севастополя в состав Украины было изначально ничтожно и незаконно, а после распада СССР может рассматриваться как аннексия части российской территории.

Очевидно, что это единственный в своем роде уникальный случай, когда в составе одного государства — члена ООН (СССР), оказались два других государства — член ООН (УССР и БССР), обладающих при этом правом самоопределения вплоть до отделения от СССР, то есть, полнообъемным латентным суверенитетом, который, будучи положен в основу российского требования о возврате (реституции) Крыма в состав России, не сможет создать прецедент на будущее.

Это межгосударственный спор о принадлежности крымской территории, которую Россия обоснованно считает своей и требует изъятия ее из незаконного владения Украины.

Будучи в то же время приверженцем демократических ценностей, поддерживая право народов самим решать свою судьбу, Россия желает знать волю народа Крыма. Но свое суверенное право на Крым она основывает не только на итогах референдуме, но и на непризнании изначальной законности владения Украиной Крымом и Севастополем.

При такой постановке вопроса мы сразу будем выглядеть иначе, не так затруднительно, как сейчас, и вскоре обретем союзников, так как не будет опасений аналогии применительно к ситуации с басками, корсиканцами, уйгурами, тибетцами, тамилами или курдами.

Думаю, что такая постановка территориальной проблемы при обосновании решения в органах власти Российской Федерации позволит России приобрести сторонников при дальнейшем обсуждении вопроса о судьбе Крыма и Севастополя в ООН и на мировых площадках.