О Михаиле Горбачеве

И вот — в пустоватом холле идет Горбачев с отстающей от него группой сопровождающих. Михал Сергеич, пару слов для ТАСС! Горбачев резко затормозил, не удивился, по-партийному протянул мне большую теплую ладонь и что-то такое сказал.

Горбачева я увидел лицом к лицу в апреле 1991 года, когда он был в Токио, а я — в тассовской бригаде по освещению первого в истории визита в Японию высшего руководителя СССР. ТАСС имел тогда счастливую монополию на освещение государственных событий такого рода, но воздух менялся со страшной силой. Возглавлявшие бригаду начальники растерянно давали хулиганам непомерно много воли, и было решено вырвать у Горбачева хотя бы пару предложений с налета, из засады. Надо пояснить: советские владыки не устраивали в СССР пресс-конференций, не давали интервью, сама идея подскочить к Брежневу или Андропову с диктофоном противоречила научным основам мирозданья. Но в последние месяцы власти Горбачева все было можно: мы очень серьезно посидели с парнем из «девятки», нынешней службы охраны, хорошо поработали с посольством, и я получил значок-пропуск члена делегации. Помню, как колотилось сердце, когда стоял за колонной в резиденции для высших визитеров в центре Токио. И вот — в пустоватом холле идет Горбачев с отстающей от него группой сопровождающих. Михал Сергеич, пару слов для ТАСС! Горбачев резко затормозил, не удивился, по-партийному протянул мне большую теплую ладонь и что-то такое сказал. Теперь уже совсем неважно что это была за белиберда. Сам факт потрясал — владыку полумира остановил малолетний репортер, и этого нахала немедленно не превратили в горстку пепла молнии с небес. Это было неимоверное ощущение свободы и веры в будущее. Кстати, в те конкретные далекие месяцы я вовсе не был поклонником Горбачева — считал его завертевшимся в интригах устаревшим аппаратчиком. Но какой был воздух свободы!

Источник