В борьбе с угрозами человечеству не позабыть бы о главной…

Обозреватель ТАСС Александр Цыганов напоминает о риске распространения ядерных вооружений.

В сегодняшней турбулентной повестке дня в международной политике в глубокую тень отошла одна важная проблема. И о ней напомнил в докладе перед президиумом Российской академии наук руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) РАН академик Алексей Арбатов. И речь, по его словам перед столь представительным собранием, идёт не больше и не меньше как о кризисе системы контроля над ядерным оружием. Причём кризиса нарастающего и в перспективе угрожающего всему человечеству.

В самом деле. За первые полвека после обретения людьми столь грозного, но столь надёжного средства сдерживания как ядерное оружие была создана большая и сложная система контроля над ним. Прежде всего, это система соглашений об ограничении ядерных вооружений и даже их сокращении. «Треугольник надёжности» составляли также система нераспространения ЯО и система международного взаимодействия в вопросах обеспечения сохранности ядерных материалов.

Это в целом работало. Как подчеркнул академик Арбатов, были разные периоды в истории, были споры и противоречия по тем или иным вопросам, спады и даже шаги назад по каким-то отдельным сторонам этой триады безопасности. Даже при стагнации переговорного процесса по одним направлениям по другим переговоры шли, и взаимопонимания в них находилось.

Никогда раньше не было застоя по всем азимутам этой важной стороны планетарной безопасности.

А вот сейчас ситуация иная, отметил Алексей Арбатов. После заключения пять лет назад последнего большого соглашения — договора по сокращению наступательных вооружений (СНВ) между Россией и США — никаких новых соглашений ожидать не приходится. Соответствующих переговоров более не ведётся, либо они находятся в тупике и застое, либо они оканчиваются провалом. Проблемы не решаются, противоречия углубляются, ядерная опасность кое-где даже обостряется. Даже по вопросам сохранности ядерных материалов сотрудничество между Россией и США практически заморожено.

«В настоящий момент вся система контроля над ядерным оружием вступила в большой всеобъемлющий кризис», — констатировал академик.

Притом, что, как говорится, танго танцуют вдвоём, основная доля вины за сложившееся положение вещей ложится на Вашингтон. Именно он волевым решением вышел из договора по ограничению систем противоракетной обороны (ПРО), что не просто надломило, но сделало бессмысленным или даже опасным дальнейшее движение в направлении сокращения ядерных вооружений. Это понятно: можно досокращаться до того, что могучая ПРО запросто парирует угрозу гарантированного ответного уничтожения. То есть ту самую базовую платформу взаимной безопасности, на которой, собственно, строился вообще весь послевоенный мир.

Более того: как можно заметить после решения (или почти решения) иранской ядерной проблемы на недавних переговорах. США ни в коей мере не собираются отказываться от создания системы ПРО, первоначально предназначавшейся якобы против третьих стран. Дескать, России с её ракетным потенциалом она угрожать не может по определению. Возможно. Но это — если потенциал сохраняется. Иными словами, в одном только этом аспекте американцы насаждением своей ПРО надёжно закрывают дверь перед дальнейшим сокращением ядерных вооружений. Но есть ещё одна грань, на которую обращают внимание военные и военные аналитики. Ядерно-ракетный потенциал может быть прорежен и неожиданным упреждающим ударом. Именно после него выбитые, ослабленные средства ответного удара могут быть нейтрализованы системой ПРО. Особенно если она — как опять-таки видят все — базируется возле самых границ России как единственного грозного ядерного конкурента США.

Но это не единственная часть проблемы. Академик Арбатов выделяет три основные причины, которые стали основой нынешнего глобального ядерного кризиса. Это, во-первых, трансформация международной политической среды после холодной войны, это, во-вторых, мощное военно-техническое развитие, это, в-третьих, технико-экономическое развитие.

Первая причина объясняется просто. Контроль над ядерным оружием был порождением холодной войны, а её центром были, естественно, отношения между Россией/СССР и США. После окончания холодной войны они перестали быть центром международной политика. Казалось, сама угроза ядерной войны отодвинулась навсегда, и сами переговоры о сокращении ЯО, остановившись на некоем комфортном потолке количества боеголовок и средств доставки, стали тоже не центром, а периферией международной безопасности. На первое место вышел международный терроризм, этнические и прочие кризисы.

Любопытно, отметил Алексей Арбатов, что события на Украине частично вернули отношения между Россией и Западом к элементам холодной войны, но контроля над ядерным оружием это явление не коснулось. Так что политический аспект такого контроля фактически отсутствует.

Второй элемент — бурное развитие военно-технической среды, в которой живёт ныне человечество и существует, в частности, ядерное оружие. Сокращения ядерных потенциалов двух ведущих стран были в своё время достаточно значительными. Но сегодня рост мощности, точности, роботизации обычных вооружений делает порог между конвенциональной войной и ядерным апокалипсисом всё ниже и ниже. Например, уже сегодня такую опасность представляет массированное вторжение в военное дело высокоточных неядерных систем. Именно их точность, помноженная на мощность, фактически уравнивают их с ядерным оружием. Между тем, такие системы под «антиядерные» договоры, естественно, не подпадают. А соблазн вызывают. Нужны поистине громадные усилия дипломатов, чтобы как-то взять под контроль эту ситуацию, но, как сказано, соответствующие контакты фактически заморожены.

Наконец, третьей составной частью кризиса является технико-экономический потенциал разных стран, который, естественно, растёт. На данный момент официально своё владение ядерным оружием признают 8 стран, но развитие не останавливается, и можно ожидать, по оценке академика Арбатова, что через 20 лет на планете будет уже 15–20 государств, которые, возможно, напрямую атомные бомбы производить не станут, но в любом случае будут стоять на самом «ядерном пороге», то есть способны будут быстро создать ядерное оружие. Более того, и высокоточное оружие больше не монополия России и США. Его развивают Китай, Израиль, Южная Корея, Индия и некоторые другие страны.

В итоге повышается угроза региональных ядерных войн, а также угроза ядерного терроризма. Нужен какой-то многосторонний контроль и над этой ситуацией. Но эта тема, подчеркнул Арбатов, не получила пока развития в дипломатии.

Но и это ещё не вся беда. Техническое и экономическое развитие приводит к распространению по планете ядерной энергетики как таковой. И это открывает большую серую зону, которая не закрывается договорами о нераспространении атомного оружия, ибо больше нет прежнего явного зазора между мирным и военным использованием ядерной энергии. Иначе говоря, технологии мирного атома позволяют выйти на ядерный порог — и значит, нужны соответствующие дополнительные соглашения, которых опять же нет из-за громадных трудностей согласования их требований между странами.

Вывод? А вот выводов академик Алексей Арбатов не дал. Он лишь отметил, что кризис ещё не стал необратимым. Но для его преодоления надо предпринять очень большие усилия, надо объединять усилия, особенно тех стран, которые вновь ощутили себя геополитическими соперниками. В конце концов, даже се ужасы терроризма не сравнятся с одним, последним ужасом, который охватит человечество перед гибелью, если контроль над ядерным оружием не будет восстановлен.