Уроки Блаватской для Netflix

Сериал «Древние пришельцы» History Channel, который отсчитывает уже двадцатый сезон, стал первооткрывателем крайне влиятельной ветви псевдоистории, к которой так же относится и свежая продукция Netflix «Древний апокалипсис»..

Оба шоу одновременно очаровывают привлекательностью древних истин и тайных знаний и удовлетворяя желание скрыться подальше от назойливой правды. Базовый сюжет сериалов, по словам ведущего «Древнего апокалипсиса» Грэма Хэнкока, заключается в том, что до появления известной нам человеческой цивилизации на земле царила «развитая культура с уровнем промышленного производства, превосходящим нашу цивилизацию», эта «раса-предшественница» предположительно прибыла с другой планеты. Эта сверхцивилизация погибла в неизвестной катастрофе, но не раньше, чем передала часть своих знаний отсталым древним людям, которые с тех пор играют в догонялки с этими забытыми прародителями цивилизации.

Эта история — фрейдистский семейный роман в галактических масштабах, выражающий всеобщее желание иметь других, более впечатляющих предков и происходить от королевской семьи. В то же время, она отражает уровень дискредитации, который характеризует авторитетное экспертное знание, предписывая нам забыть все, что мы думали, что знаем, и принять опеку со стороны гуру, таких как Хэнкок. Как и многие из нынешних «красных таблеток», подобное является метастазами просвещенческой максимы думать самостоятельно, однако результирующее мировоззрение является как антидарвинистским, так и постсекулярным. Это также своего рода эзотерическая осознанность: пессимистическая политика угнетенных, согласно которой нынешние элиты лишили человечество величия духовной предыстории.

Псевдоархеология, рассказывающая о богатом мире Древних пришельцев, систематически игнорирует интеллектуальных предшественников. Вопреки консенсусу о том, что цивилизации возникали по всему миру в разных местах и при разных обстоятельствах, — поддерживая идею о том, что все люди повсюду разделяют одинаковую творческую способность к инновациям, — псевдоархеология постулирует неизвестную древнюю цивилизацию, которая создала тысячи пирамид (некоторые находятся на дне океана и в Антарктиде) в промежутке между 10 000 и 30 000 лет назад. Пирамиды, реальные или воображаемые, в этом рассказе трансформируются в сеть межгалактических промежуточных станций. Буквальная схема глобальных пирамид также способствовала появлению образной схемы пирамиды разума: от Бали до Седоны теперь есть паломнический путь древних пришельцев, посвященный ритуалам «чтения сердца акаши» и «регрессивной и реинкарнационной терапии». Метафизический центр Атлантиды в Седоне, штат Аризона, стал жертвой пандемии и теперь работает только онлайн, но он по-прежнему предлагает «священную работу в храме», астрокартографию и галактические звездные коды. Последнее предложение якобы открывает пути к Атлантиде, главной идее, которая объединяет Древних пришельцев и Древний Апокалипсис. В основе фетиша Атлантиды лежит проекция туземности, пронизанной технической изобретательностью, превосходящей нашу собственную, идиллия, в которой сверхспособности, предоставляемые передовой технонаукой, могут быть доступны без промышленных загрязнений.

Как и многое в сегодняшней культуре, это мировоззрение является постмодернистским переосмыслением великого нарратива XIX века: теософии, которая постулировала духовную основу для человечества, основанную на интертекстуальном прочтении корпуса литературы с мудростью древних. Теософия имеет свои корни в глубокой реакции на секуляризм и дарвинизм, инициированной основательницей движения Еленой Петровной Блаватской. Эта русская интеллектуалка-индивидуалистка отвергла Дарвина, а также всевозможные викторианские нормы и предрассудки; ее неприятие европоцентризма позже заставило Ганди похвалить ее за то, что она «разубедила меня в представлении, насаждаемом миссионерами, о том, что индуизм полон суеверий». В своей книге 1877 года «Разоблаченная Изида» Блаватская нашла в мировом корпусе древней мудрости, от Пифагора до Бхагавад-гиты, интеллектуальный и духовный источник, превосходящий все, что есть в современной цивилизации. Таким образом, она отвергла идею о том, что высшие достижения человеческих способностей могут быть достигнуты посредством какой-либо системы эволюции. Утверждая, что гипотеза Дарвина была хорошо известна и отвергнута в древнем мире (как Аристотелем, так и вавилонянами), ее мысль была амбициозной попыткой найти альтернативу.

Magnum opus Блаватской «Тайная доктрина» (1888), развивает этот грандиозныйнарратив. Параллельно повороту Маркса от «Экономических рукописей» к «Капиталу», она перешла от философской критики к широкомасштабной структурной и динамической теории истории. Она не могла избежать вездесущего расистского языка, повсеместно распространенного в ее время, но стремилась отредактировать эту точку отсчета с помощью буддийских текстов, которые говорят о различных последовательных «землях», ссылаясь на человечество как на единый коллектив, который был проявлен в семи «расах-землях», которым предшествовало астральное тело или человек в духовной форме. Она в ответ Дарвину предложила альтернативную цепь эволюции, основанную на силе духовного сознания, а не просто на идее физического выживания, которая начинается с высшего из планов и постепенно спускается вниз. Однако, разделяя романтический оптимизм XIX века, Блаватская также провозгласила зарю нового человечества. Ее феминизм и антиколониальный гуманитарный универсализм отражали ее убежденность в том, что человечество может начать все заново и получить еще один шанс.

Учитывая пессимизм, если не откровенный нигилизм, который царит в общественном сознании начала XXI века, неудивительно, что современные популяризаторы Блаватской вместо этого размышляют о трагическом чувстве утраты, убежденные в надвигающейся гибели. Вместо надежды на новое начало, нам остается только эстетическое барахтание в жизни после точки невозврата, сталкиваясь с неизбежной катастрофой, вызванной климатом, политикой или социальным распадом. Универсальное братство теософии заменяется неслыханно преувеличенным представлением о человеческой беспомощности, всеобъемлющим пессимизмом, который видит упадок как неизбежный горизонт.

Постправда сериалов «Древние пришельцы» и «Древний апокалипсис» еще больше подрывает эгалитарный рациональный нарратив о том, что цивилизация представляет собой общее наследие, которое возникало многократно в результате человеческой изобретательности. Апеллируя к жажде великих нарративов, которые придают смысл хаотичному, фрагментированному миру, эти шоу приглашают зрителей в позицию глубокого уныния относительно человеческих возможностей, приписывая непреходящие достижения цивилизации давно вымершей высшей расе, которая, несмотря на свое мнимое превосходство, не смогла спасти себя от уничтожения. Тогда на что рассчитывать нам, существам низшим?

Compact