Терроризм в Европе: всерьез и надолго

Трагедию в Манчестере, где смертник подорвал себя в толпе на стадионе, намерены обсудить участники встречи "Большой семёрки", которая открывается в Италии. Эта новость не стоила бы опубликования, ибо "семёрка" после выхода из неё России превратилась в шоу, мало что решающее на деле.

Но в данном случае именно не "двадцатка", на которой и ставятся ныне реальные мировые вопросы, а этот самый "клуб большого Запада" обратится именно к своей теме. Ибо как и что ни заявляй запрещённый в России ИГИЛ о своей причастности к теракту, нынешний европейский терроризм стал именно европейским терроризмом. Явлением, вросшим в само естество нынешней Европы. И в этом убеждены ведущие российские аналитики.

 

Взрыв, перед ним и вокруг него

Напомним, что на крытом стадионе "Манчестер Арена" в 22:35 по местному времени, в понедельник, подорвал себя смертник, унеся с собою на тот свет 22 человека и ранив 64. "Шахидом" стал 22-летний британец Салман Абеди. Ливийского, как утверждают, происхождения. На самом деле это неправда - он родился в Англии. Мало ли откуда у кого предки. К тому же сами английские спецслужбы всё прекрасно знают, и работают и с третьим поколением семьи давнишних беженцев. Всё равно и эти к европейским ценностям прильнуть как-то не стремятся. Разве что карманом.

Вот только работают спецслужбы как-то неловко - чтобы не сказать неэффективно. Как всегда, виновник теракта оказывается у них уже находившимся под подозрением, за ним установлено было наблюдение, вот как-то он всех перехитрил и подорвался вместе с согражданами.

Но спецслужбы в этом трудно винить. Массив информации, которую получают и должны обработать контртеррористические подразделения, настолько велик, что они просто не в силах это сделать. И совершают естественные деяния - выделают наиболее, по их мнению, "алертные" кластеры и по ним работают. А чёрт вылезает после этого из тихого омута. Который тоже, конечно, был в том массиве данных, но до него руки не доходили - внимание уделялось в первую очередь омутам бурным. Иногда, что есть азы оперативной работы террористов - нарочито бурным.

Но главная проблема в другом. В том, что с тем же основанием - и с тем же успехом - спецслужбы могут держать под подозрением всё современное европейское общество. Ибо в основе современного терроризма в Европе лежат серьёзные общественные причины, тотальный сдвиг идентичности, пропасть между различными ценностями различных слоёв населения одних и тех же стран.

"Очень существенная причина терроризма, - сформулировала эту проблему перед президиумом Российской академии наук директор Института Африки РАН Ирина Абрамова, - это отказ значительной части европейского пространства от какой бы то ни были идентичности. Отказ от определения национального государства, отказ от сильных политических лидеров, которые могут создаваться буквально из ничего, как произошло с Макроном, это и отказ, в том числе от разницы между полами, отказ от разницы между матерью и отцом".

 

Два общества в одном

Но это, так сказать, предпосылка. Дальше, по мнению Ирины Абрамовой, которая является членом-корреспондентом Академии наук, "эта общая универсализация, которая проповедуется практически во всех европейских странах, сталкивается с идеей очень сильной национальной идентичности, характерной для арабского и вообще восточного общества".

Происходит настоящий когнитивный диссонанс: я хочу получить все ценности и преимущества Европы, но при этом не принимаю европейские моральные и идеологические ценности. Отсюда и радикализация.

"Это приводит к тому, что сейчас в Европе, по сути дела, формируется феномен параллельного восточного общества, который не интегрируется в европейские ценности", - подчеркнула Абрамова. При этом, отметила она, на усиление этого разрыва действует даже сама глобализация: информационные технологии позволяют представителям того самого параллельного восточного общества, даже уехав в Европу и оторвавшись от своей родной страны, тем не менее оставаться в постоянном общении в своем культурном, идентичном и бытовом пространстве.

Они меняют место жительства, но не предрассудки, менталитеты и ценности, эти люди. И не видят причин, почему им это надо делать что во втором, что в третьем поколении.

 

Европа виновата и должна ответить

Примерно так считает большинство недавних и даже более ранних мигрантов, видя именно в интервенционистской политике Запада истоки своего беженства, своих бед и бед своей страны, которые и сделали их беженцами.

Может быть, эти люди не правы, допускают аналитики, но беженцы не глупее прочих, и понимают, что миграционный кризис 2015 года, когда миграционные потоки выросли в 5 раз, вызван не только гражданской войной в Сирии. Беженцы из неё составляют только 25% из всей массы "новых" мигрантов. Он спровоцирован всей "арабской весной". И далее не надо даже напрягать мозги, чтобы увидеть, что само это понятие, сама эта политика - всего лишь часть большой интервенции Запада в арабские и африканские страны. А отсюда - полшага до возложения на Запад вины и за колониализм, с каковыми мнением опять-таки трудно поспорить.

Это вновь усиливает радикализацию, ибо люди прибыли в Европу в поисках лучшей жизни и её нашли - но не находят себя в ней. Они так и остаются беженцами, чужаками на подачке. А, следовательно, Европа должна им компенсировать не только тяготы жизни на пособие ещё большими пособиями, но и ответить морально за то, что натворили на родине беженцев. Это не мы, это сами беженцы так говорят, свидетельствуют опросы и те научные данные, которыми располагает Институт Африки РАН.

А есть ещё один слой в этой радикализации. Настойчивое побуждение мусульманского населения в рамках "арабской весны" выступать с протестами против непосредственно своего собственного государства и против лидеров этого государства в конечном итоге привело в Европу беженцев, заряженных ненавистью к победителям в ходе "весенних" мятежей. Где-то ими оказались умеренные элиты, где-то военные, где-то удержавшие власть авторитарные лидеры. А проигравшие, обделённые, обиженные и изгнанные попали в Европу, неся в себе весь заряд своего прежнего и благоприобретённого радикализма. И это в основном молодёжь, которую западные "демиурги" побуждали к протестам.

"И вот эта идея - в первую очередь побуждать к протестам молодёжь - сейчас аукается Европе тем, что данный социальный эксперимент по радикализации приводит к тому, что молодёжь в европейских странах также активно радикализируется, - свидетельствует Ирина Абрамова. - Причём это касается не только мусульман, но также совершенно нормальных людей из христианских общин".

"В Манчестере произошло то, что стало, как это ни трагически звучит, но, к сожалению, обыденным явлением в Европе, - заявил в разговоре с Царьградом также и директор Института Европы РАН Алексей Громыко. - И эти явления вызваны причинами, которые не идут на убыль, но становятся постоянной частью жизни Европы. Особенно богатых стран и особенно тех, которые участвуют в различного рода военных интервенциях за рубежом".

Видя это, напомнил Громыко, тоже членкор РАН, специалисты ещё в 2005 году, ещё после терактов и в Испании, и в Великобритании, а затем во Франции, в Бельгии, в Германии говорили: это не последние крупные теракты в Европе. Потому что этот терроризм - следствие военно-политических проектов, по сути, интервенций стран Запада, которые до сих пор приводили к обратному результату от задумывавшихся результатов. Особенно это хорошо видно на графике резкого роста террористических атак и жертв терроризма, если проследить статистику с 2001-го, а особенно с 2003 года.

"Это уже не внешний, а доморощенный терроризм, - подчеркнул учёный, соглашаясь со своей коллегой. - Но связанный плотью и кровью с международным терроризмом. Это, к сожалению, в Европе всерьёз и надолго"...

Источник