Суд и пересуды: в чем сходство и различия дела Беналля и дела Устинова

Защита артиста Павла Устинова, осужденного на 3,5 года за нападение на бойца спецназа ОМОН в ходе несанкционированной акции 3 августа в Москве, в среду подала жалобу на приговор, вынесенный Тверским судом Москвы. Дата рассмотрения жалобы в Мосгорсуде пока не назначена.

Тем временем дело Устинова, приговор которому вынесен всего пару дней назад, успело стать предметом широкого общественного обсуждения. В артистических кругах и социальных сетях развернулась целая компания в поддержку молодого человека, которого авторы многочисленных обращений и петиций считают несправедливо осужденным.

Обстоятельства этого дела заставляют вспомнить о скандале, который прошлым летом разгорелся вокруг помощника президента Франции Эмманюэля Макрона - Александра Беналля, который в ходе первомайской демонстрации в Париже избил двух демонстрантов. В этих двух историях при определенном внешнем сходстве есть и немало различий, но главное, что их роднит, - это понимание того обстоятельства, что подобного рода резонансные дела должны разбираться максимально открыто и гласно, чтобы не давать обществу сомнений в решениях суда и не создавать благодатную почву для пересудов.

 

Дело Беналля

Скандал во Франции вспыхнул через два с половиной месяца после Первомая - именно тогда в распоряжении СМИ оказалась видеозапись, на которой видно, как Беналля вместе с другим сотрудником Елисейского дворца избивают двух манифестантов - женщину и мужчину. Поскольку речь шла об одном из ближайших помощников президента, который отвечал за безопасность передвижений Макрона, дело очень быстро приобрело широкий общественный резонанс.

Поначалу исполнительная власть пыталась пригасить шумиху и спустить дело на тормозах, но этому помешали активность СМИ и политической оппозиции, увидевшей в этой истории возможность ослабить Макрона. Пришлось начать служебную проверку, которая установила два неприятных факта: по-первых, президентский охранник "разминался" на манифестантах, не участвовавших в беспорядках и оказывавших никакого сопротивления; во-вторых, Беналля действовал с явным превышением полномочий, а впоследствии, незаконно заполучив ту самую видеозапись, пытался помешать проведению служебного расследования.

В итоге помощник президента был уволен, ему предъявили обвинения в применении насилия, вмешательстве в действия представителей власти, незаконном ношении знаков отличия (на той первомайской демонстрации Беналля нацепил на гражданскую одежду повязку с надписью "Полиция"), сокрытии видеоматериалов и нарушении служебной тайны.

Впрочем, этим дело не закончилось: обе палаты парламента создали свои собственные комиссии по расследованию этого дела, многочасовые заседания которых транслировались в прямом эфире. По итогам слушаний Беналля был обвинен еще и лжесвидетельстве под присягой, а также незаконном использовании дипломатических паспортов. Под подозрение в даче ложных показаний попали несколько высокопоставленных сотрудников президентской администрации. Ушла в отставку руководитель службы охраны премьер-министра Франции, заподозренная в причастности к делу, а несколько высокопоставленных сотрудников парижской полиции лишились должностей.

Кстати, дело Беналля до суда до сих пор не дошло, что дает повод критикам упрекать власти в желании как можно дольше затянуть разбирательство в надежде, что общественное мнение отвлечется на другие проблемы. Однако это едва ли возможно: СМИ продолжают внимательно следить за всеми новостями по делу, да и резонанс был так широк, что замять историю не получится.

 

Дело Устинова

История с Устиновым внешне по некоторым признакам похожа на дело Беналля, хотя в чем-то и зеркальна: тоже массовая акция, тоже беспорядки, вот только пострадавшей стороной выступает не манифестант, а сотрудник правоохранительных органов.

Согласно материалам данного дела, Устинов, участвовавший в несанкционированной акции, оказывал активное сопротивление пытавшимся его задержать омоновцам, в результате чего один из них получил вывих плеча. За действия, которые в Уголовном кодексе характеризуются как "применение насилия в отношении представителя власти, опасного для его здоровья", он приговорен к 3,5 годам заключения (обвинение просило дать ему шесть лет). Подсудимый вину не признал, объяснив, что в том месте, где его задержали (возле метро "Пушкинская" в центре Москвы) оказался по своим делам, в акции не участвовал, вред омоновцу не причинял.

В приговоре сказано, что виновность Устинова, несмотря на отрицание им вины, подтверждается показаниями потерпевшего, его сослуживцев, записью с камеры видеонаблюдения и осмотром места происшествия. Нарушений в действиях сотрудников Росгвардии, которые в тот день задерживали Устинова, не найдено.

По утверждению адвокатов, которые обжаловали приговоров, судья в ходе слушаний не стал допрашивать нескольких свидетелей защиты. Кроме того, он не приобщил к делу видеозапись, из которой явствует, что Устинов не принимал участия в акции и не оказывал активного силового сопротивления омоновцам, а лишь пытался ускользнуть от захвата.

 

Общественный резонанс

Собственно говоря, именно появление этой видеозаписи, выложенной в свободном доступе в интернете и затем опубликованной рядом СМИ, и привело (как и в деле Беналля) к возникновению широкого общественного резонанса. В соцсетях и СМИ стали высказываться предположения о том, что суд отказался приобщить ее к делу как раз потому, что она скорее подтверждает версию Устинова, нежели версию обвинения. Далее неизбежно последовали рассуждения об ангажированности суда, высказывания в духе "рука руку моет" и т.п.

Коллеги Устинова по театральному цеху принялись активно выступать с индивидуальными и коллективными обращениями и воззваниями в поддержку актера и требовать отмены неправедного, по их мнению, приговора. Конечно, можно сказать, что речь идет о сугубо корпоративной, цеховой солидарности, но что же, как не цеховая солидарность журналистов, сыграло решающую роль в исходе другого, совсем недавнего громкого дела - оправдании сотрудника интернет-издания "Медуза" Ивана Голунова, необоснованно обвиненного в покушении на сбыт наркотиков.

Тем более что резонанс уже вышел за пределы театрального цеха: секретарь генерального совета "Единой России", вице-спикер Совета Федерации Андрей Турчак в среду назвал ситуацию, в которой оказался Устинов, "вопиющей несправедливостью". По мнению политика, "нечестно и несправедливо", что суд не принял во внимание видеозаписи". "очевидно, являющиеся неопровержимым доказательством невиновности" Устинова.

Да и более 40 священнослужителей Русской, Украинской и Белорусской православной церкви выступили с коллективным письмом, в котором призвали к пересмотру приговоров, вынесенных по делам участников несанкционированных акций в Москве. Правда, в РПЦ это письмо сочли политическим заявлением, но оно, тем не менее, подтверждает: общественное внимание к данным делам выходит далеко за рамки профессионального цеха или небольшой группы правозащитников. По мнению сенатора Турчака, речь идет о "справедливом возмущении" "сотен, тысяч неравнодушных людей со всей страны".

 

Вопрос о доверии

На самом деле подобного рода истории потому и становятся резонансными, что не только затрагивают судьбу вполне конкретных людей, но и ставят вопрос о функционировании всей судебной и правоохранительной системы, в более широком смысле - вопрос о доверии к власти. Во Франции год назад , когда возникло дело Беналля, это отчетливо поняли, потому и инициировали создание парламентских комиссий и проведения открытых публичных слушаний.

Может быть, в России такие слушания и не понадобятся, если Мосгорсуд, куда поступила жалоба по делу Устинова, проведет образцово-показательный во всех смыслах процесс, результат которого, каким бы он ни оказался, будет воспринят обществом как непредвзятый и доказательный, не дающий повода для сомнений и пересудов.

И даже если по итогам объективного, учитывающего все свидетельства и доказательства рассмотрения дела решение суда нижестоящей инстанции будет сочтено неверным, это не ударит по репутации системы, наоборот: умение признавать и исправлять ошибки не пятнает честь мундира, а очищает ее.

К слову сказать: в среду Мещанский суд Москвы вернул прокурору дело в отношении жителя столицы Айдара Губайдулина о применении насилия к представителю власти во время массовых беспорядков в Москве 27 июля. По мнению судьи, "из обвинительного заключения усматривается несоответствие предъявленного обвинения фактическим обстоятельствам дела". Обвиняемый отпущен под подписку о невыезде.