Скандал с "Кембридж Аналитика" и процветание индустрии счастья

Сейчас, когда все наши СМИ заняты обсуждением скандала с компанией "Кембридж Аналитика", как правило забывают о ключевом свойстве этой аферы – о том, насколько тесно связаны хладнокровный расчет и забота о благосостоянии человечества.

Это две стороны одной медали. Недавно Тамсин Шоу отметил, насколько важную роль играют исследователи счастья, такие как "The World Well-Being Project – группа исследователей из Центра позитивной психологии при университете Пенсильвании, которые специализируются на использовании больших данных для измерения уровня здоровья населения и удовлетворенности жизнью с целью совершенствования социальных механизмов, способствующих всеобщему процветанию", а также "Александр Коган, который также работает в сфере позитивной психологии и пишет статьи о счастье, доброте и любви (согласно его резюме, одна из его ранних работ называлась "Вниз по кроличьей норе: единая теория любви")".

Почему исследования счастья и благоденствия так интересуют спецслужбы и военных? Подобная связь наук о поведении не объясняется только лишь внешним интересом "плохих" политиков-манипуляторов, но объясняется их внутренними задачами: их цель состоит в том, чтобы найти "средства, с помощью которых нас можно "подтолкнуть" в направлении нашего подлинного счастья, как его понимают позитивные психологи". Это "подталкивание" не предполагает, что индивиды будут преодолевать свою "иррациональность". Наоборот, современные науки о поведении "ставят целью использовать нашу иррациональность", поскольку они рассматривают нас "скорее как объекты манипуляции, нежели рациональных агентов".

Все это широко освещается нашими СМИ, и мы видим ужасающий образ новых форм социального контроля, по сравнению с которым наш старый добрый "тоталитаризм" ХХ века выглядит примитивной и неуклюжей машиной. Чтобы охватить весь спектр этого контроля, мы должны выйти за рамки связей между частными корпорациями и политическими партиями с тем, чтобы рассмотреть взаимопереплетение компаний, занимающихся обработкой данных, таких как Google или Facebook, и органов госбезопасности. Самым большим достижением нового когнитивно-военного комплекса является то, что очевидное и непосредственное угнетение больше не нужно: люди намного лучше контролируются и «подталкиваются» в желаемом направлении, когда они продолжают ощущать себя свободными и автономными агентами своей собственной жизни.

Впрочем, все это хорошо известно, нам нужно двигаться дальше. Недостаточно демистифицировать невинно звучащие исследования счастья и выявить скрытый гигантский комплекс социального контроля и манипуляций, который его использует. Насущно необходимо нечто прямо противоположное: мы должны сосредоточиться на самой форме. Является ли сама тема научных исследований благосостояния людей и счастья (по крайней мере, так, как это практикуется сегодня) действительно настолько невинной, или она уже сама насквозь пронизана вопросами контроля и манипуляций? Что если речь идет не о том, что наука используется неправильно, а как раз наоборот – правильно? Мы должны поставить под вопрос причины недавнего роста интереса к этой новой дисциплине – "исследованиям счастья".

Как это часто бывает, Бутан, развивающаяся страна третьего мира, первой выяснила абсурдные социально-политические последствия подобным образом понятого счастья: два десятилетия назад королевство Бутан решило сосредоточиться на Валовом национальном счастье (ВНС), а не Валовом Национальном продукте (ВНП). Идея принадлежала бывшему королю Джигме Сингье Вангчуку, который стремился привести Бутан в современный мир, сохранив при этом его уникальную индивидуальность. Молодой, получивший образование в Оксфорде, двадцатисемилетний король Джигме Кесарь Намгьял Вангчук распорядился выяснить, насколько 670-тысячное население королевства счастливо. В качестве основных показателей были выбраны психологическое самочувствие, здоровье, образование, достойное правление, уровень жизни, устойчивость сообществ и экологическое разнообразие. Короче, если и существует культурный империализм, то это он и есть во всей красе. Неудивительно, что двадцать лет назад, после того, как "выяснилось", что наличие крепкого небуддийского меньшинства является препятствием для счастья буддийского большинства, начались этнические чистки.

Мы должны дать еще один шаг и посмотреть на скрытую сторону самого понятия о счастье - когда, собственно, можно сказать, что люди счастливы? В Чехословакии конца 70-х – начала 80-х можно было бы с уверенностью утверждать, что люди были счастливы. Там выполнялось три фундаментальных условия счастья. Во-первых, их материальные нужды были в основном удовлетворены, но не слишком, поскольку избыточное потребление само по себе порождает несчастье. Полезно также время от времени переживать определенный дефицит некоторых товаров (пару дней в продаже нет кофе, потом – мяса, или телевизоров). Эти краткие периоды дефицита были своего рода исключением из правил, как бы намекая жителям страны, что они вообще должны быть рады, что в магазинах есть товары. Таким образом жизнь текла спокойно и предсказуемо, без лишних шоков и потрясений, и всякому было позволено уйти с головой в частную жизнь.

Во-вторых, если что-то шло не так, то во всем обвиняли компартию, так что никто не чувствовал себя ответственным ни за что. Если где-то возник товарный дефицит или стихийное бедствие нанесло урон народному хозяйству, все равно во всем виновато правительство.

В-третьих, но не в последних, в мире существовало Другое Место (консьюмеристский Запад), о котором не запрещалось мечтать и даже иногда посещать – и это место располагалось в самый раз – и не слишком близко, но и не слишком далеко. И этот хрупкий баланс был разрушен. Чем? Разумеется, желанием. Желание оказалось силой, которая заставила людей выйти за рамки и, в конце концов, оказаться в системе, в которой большинство определенно менее счастливо.

Счастье – штука странная и противоречивая. Вспомните анекдотичный ответ немецкого иммигранта в США на вопрос, счастлив ли он: "Да, да, я очень счастлив, aber gluecklich bin ich nicht…(нем: Но, к счастью, нет)". Счастье – языческая категория. Для язычников смысл жизни в том, чтобы быть счастливым. Неудивительно, что за свои проповеди счастья по всему миру Далай-лама пользуется таким успехом, как и неудивительно то, что наибольший отклик она находит именно в США, этой главной империи погони за счастьем. В повседневной жизни мы (притворяемся что) хотим вещей, которых на самом деле не хотим, так что самое худшее, что может произойти, если наши мечты вдруг формально сбудутся. Таким образом счастье внутренне лицемерно: оно заставляет нас мечтать о том, чего мы на самом деле не хотим.

Разве не похоже это на современную политику левых? Сегодня многие англичане в частном порядке признаются, что минимальный проигрыш лейбористов на последних парламентских выборах – это лучшее, что могло произойти. Гораздо хуже было бы, если сформированное лейбористами правительство на самом деле попробовало реализовать свои программные обещания.

То же самое касается перспективы возможной победы Берни Сандерса: много ли у него было бы шансов противостоять натиску крупного капитала? Все это тени советского вторжения в Чехословакию в 1968 году, разрушившего мечту о Пражской весне и демократическом социализме. Если бы этого вторжения не было, правительству "реформаторов" пришлось бы столкнуться с печальным фактом, что в данный исторический момент не существовало никаких предпосылок для демократического социализма. Так что пришлось бы смириться либо с возвращением всего под контроль партии, либо с превращением в одну из капиталистических стран западной либеральной демократии.

Советское вторжение спасло мечту о Пражской весне, сохранило надежду, что если бы интервенции не состоялось, то возможно появилась бы на свет какая-то форма демократического социализма. И не случилось ли нечто подобное в Греции, когда правительство Сиризы устроило референдум против требования Брюсселя по проведению политики строгой экономии? Правительство в тайне надеялось проиграть референдум, что позволило бы ему уйти и доверить кому-то другому грязную работу по сокращению бюджетных расходов. Но поскольку они все-таки победили, им пришлось взять на себя ответственность за непопулярные решения, что затем привело к саморазрушению греческой радикальной левой. Без всякого сомнения, Сириза была бы куда более счастлива проиграть референдум.

Возвращаясь к началу, нами не только манипулируют, нас не только лишь контролируют, "счастливые" люди в тайне от себя лицемерно даже требуют, чтобы ими управляли ради их же добра. Истина и счастье – не спутники. Истина причиняет боль, приносит нестабильность, разрушает тихий поток повседневности. Выбор прост: мили мы хотим, чтобы нами манипулировали ради нашего же блага, либо мы отважимся на риск подлинного творчества?

Источник