Регуляция блогеров: защита правды, или очередное наступление на свободу слова?

В начале июля одна из самых популярных датских инстаграм-блогеров Фиа Лурсен (на данный момент число её подписчиков равно половине населения Копенгагена) выставила на своей странице запись, которая за короткий срок собрала более 30 тысяч лайков и 8 тысяч комментариев. В посте блогер рассказывала о своём запланированном самоубийстве.

Вскоре после этого Фиа попыталась (неудачно) покончить с собой. Сейчас её здоровью ничего не угрожает. Но казус в том, что семья Лаурсен пыталась добиться от администрации Instagram удаления записи о самоубийстве больше двух дней. Ситуация спровоцировала новою волну негатива в отношении Instagram, а многие датские политики заговорили о необходимости создания регуляторных механизмов для новых форматов медиа.

Так, министр по делам детей и образования Дании Пернилле Розенкрантц-Тайль открыто заявила о необходимости регулировать деятельность блогеров в медиапространстве. В своём интервью BBC она отметила, что этика прессы должна в полном объёме распространяться и на новые медиа. Хотя комментарий министра не несёт в себе ничего радикального, важно понимать, что для стран ЕС с их традиционным вниманием к свободе слова и прочим правам человека, сообщения о необходимости регуляции поведения в интернете является выходом за традиционные рамки политической повестки.

История датского блогера обнажила моральную дилемму, с которой в ближайшее время предстоит столкнуться законодателям во всем мире: как следует трактовать деятельность частных лиц, аудитория и влияние которых способны затмить собой традиционные СМИ?

Устоявшиеся международные редакционные стандарты в отношении СМИ создавались с двумя целями. С одной стороны они должны были оградить СМИ от групп влияния и их давления. С другой – защитить СМИ от скатывания в оголтелый популизм в погоне за ростом аудитории и доходов. Конечно, у истории предостаточно примеров, когда независимые СМИ не смогли устоять под давлением авторитарных правителей или олигархических элит, но наивно отрицать положительное влияние редакционных стандартов СМИ и требований к правдивости материалов для общественного блага. Право людей знать правду должно оставаться неотъемлемым.

Цифровизация и распространение социальных сетей должно было пойти на пользу плюрализму мнений и свободе слова. Социальные сети стали площадкой для самовыражения и проявления гражданской позиции для самых разных людей и их политических взглядов, этических, этических и религиозных воззрений. Рост социальных сетей создал плеяду лидеров мнений, которые рассказали общественности о проблемах тех, кого внимание традиционных СМИ десятилетиями обходило стороной.

Но, одновременно с этим социальные сети стали представлять угрозу для правды и свободы слова. Свобода средств массовых информаций является одним из фундаментальных принципов демократических обществ. Чтобы склонить значимое СМИ к определённой позиции требуется работа с самыми различными группами влияния внутри организации: владельцами, редакторами, рядовыми журналистами. Любые истории о давлении на СМИ рискуют стать крупными медийными скандалами. Именно большое количество заинтересованных лиц делают СМИ менее управляемыми извне и податливыми. А что нужно для того, чтобы склонить значимый блог к определённой позиции? Просто купить блогера.

Аудитории крупных инфлюэнсеров давно уже могут потягаться с аудиториями ведущих СМИ, а традиционные рамки между онлайн- и офлайн-каналами коммуникации давно уже стерлись. Учитывая планомерное снижение потребления офлайнового контента, любое СМИ, которое хочет сохранить своё положение в долгосрочной перспективе, обязано работать с онлайн-аудиторией. Именно в интернете традиционным СМИ приходится конкурировать с блогерами за внимание аудитории. Проблема для СМИ заключается в том, что блогеры не связаны редакционными стандартами, да и зачастую куда более компетентны в онлайн-сегменте. К тому же инфлюэнсеры более зависимы от размера аудитории, который они способны привести на свои площадки, ведь именно от набранных просмотров и репостов в конечном счёте зависит их ежемесячный доход.

В грубого популизма и массового распространения фейковых новостей именно респектабельные традиционные СМИ должны выступить в роли защитников правды и здравого смысла. Однако, пока крупные инфлюэнсеры функционируют в серой зоне закона и не обременены редакционными (а иногда и этическими) стандартами – классические СМИ оказываются в совершенно неконкурентоспособном положении. В отсутствии внятных инструментов контроля представители новых медиа могут легко попасть в поле влияния недобросовестных политических и экономических игроков, стать трансляторами ангажированной позиции в ущерб интересам общества.

Конечно, нельзя говорить о полном отсутствии регуляции новых медиа. С одной стороны, хотя к блогерам не применимы традиционные редакционные требования, солгавший в публичном пространстве инфлюэнсер может быть привлечён к ответственности за клевету. С другой – многие европейские страны вплотную озаботились регулированием социальных сетей. Так, немецкий законодательный акт NetzDG, принятый в июне 2017 года, обязал крупные социальные сети удалять экстремистский контент в течение 24 часов с момента его появления. Хотя на данном этапе в фокусе законотворцев находятся призывы к насилию и риторика ненависти в целом, рано или поздно европейские парламентарии должны добраться и до борьбы с распространением так называемых фейк ньюс.

Случай с датской блогеркой смог разбудить общественную дискуссию о юридическом положении новых медиа, пусть и на уровне небольшой европейской страны. Мы можем только надеяться, что подобная дискуссия в дальнейшем распространится на другие государства, а общественная мысль осознает тот факт, что блогеры несут такую же ответственность перед широкой аудиторией, как и традиционные СМИ.