Резервная армия Шойгу

Военный обозреватель ТАСС Виктор Литовкин объясняет, зачем Вооруженным силам России нужен резерв.

Президент Владимир Путин подписал указ № 370 «О создании мобилизационного людского резерва Вооруженных сил РФ» на период проведения эксперимента по внедрению новой системы подготовки резервистов. Он опубликован на официальном интернет-портале Государственной системы правовой информации. В открытом тексте указа нет данных, сколько людей предполагается привлечь, в какие сроки его провести и сколько денег на него затратить. ТАСС цитирует только его результативную часть: «Создать мобилизационный людской резерв ВС РФ на период проведения эксперимента по внедрению новой системы подготовки и накопления мобилизационных людских ресурсов». Кроме того, «обеспечить проведение мероприятий, связанных с поступлением в резерв граждан РФ, пребывающих в запасе». А «финансирование мероприятий, связанных с его реализацией, осуществляется за счет бюджета Минобороны РФ».

Тем не менее, несмотря на скудность официальной информации, журналисты некоторых столичных изданий напомнили, что аналогичный указ был также принят в 2013 году — тогда был создан мобилизационный людской резерв «на период апробации новой системы подготовки и накопления мобилизационных людских ресурсов». И вообще создание мобилизационного людского резерва как новой системы профессиональной военной подготовки военнослужащих запаса было прописано в одном из «майских указов» президента 2012 года. Другие коллеги вспомнили, что закон, предусматривающий создание мобилизационного людского резерва (МЛР), был принят Государственной думой тоже в 2012 году на основании Концепции создания новой системы подготовки и накопления мобилизационных людских ресурсов Вооруженных сил (ВС) и других силовых структур.

А эту концепцию глава государства утвердил еще в мае 2007 года. Потом эта идея была закреплена в одном из пунктов майских указов 2012 года. Отмечалось, что целью создания новой системы подготовки МЛР «является обеспечение гарантированного доукомплектования ВС и других войск военно-обученными мобилизационными людскими ресурсами как в период мобилизации, так и для разрешения кризисных ситуаций». При этом включение граждан в состав резерва предполагается осуществлять на добровольной основе путем заключения с ними контракта, определяющего основные условия пребывания гражданина в составе резерва. Он ежемесячно должен проходить военную подготовку и быть готовым решать задачи по защите и обороне государства. За что будет получать денежное довольствие.

Ранее в печати звучали ориентировочные цифры окладов резервистов. От 5 до 8 тысяч рублей. Причем, в их число могли записаться только те военнослужащие запаса, кто имел необходимую для армии специальность, готов был проходить в свободное от работы время переподготовку на базе местных отделений ДОСААФ, военных кафедр вузов и близлежащих воинских частей и по первому сигналу из военкомата отправиться на военные сборы, армейские учения или ликвидацию последствий чрезвычайных происшествий. Срок нахождения в резерве определялся в три-пять лет и мог быть продлен по желанию сторон. Планировалось, что резервистов будет примерно пять тысяч человек. Среди них штатами предусмотрено более 300 офицерских должностей и около 4,5 тысяч солдат и сержантов.

Принципы и схемы, которые были положены в концепцию создания мобилизационного людского резерва, хорошо известны военным специалистам. Такая система существует, например, в США, где службу в резерве проходят до полумиллиона молодых людей, имеющих армейский опыт и получающих за готовность надеть военную форму и отправиться в любую точку мира по распоряжению Пентагона весьма неплохую довеску к основной зарплате. Похожая система принята и в Израиле. И хотя там никто из прошедших воинскую службу по призыву за нахождение в мобилизационном резерве не получает ни шекеля, практически все из его граждан мужского и женского пола всегда готовы присоединиться к своей армии по первому зову боевой трубы. То ли выехать на военные сборы и учения, то ли отправиться на войну, встать на защиту национальных интересов государства. Это понятно. В силу различных причин, которые мы сейчас анализировать не будем, Тель-Авив окружен отдельными странами, которые или сами враждебно относятся к существованию еврейского государства или поддерживают экстремистские группировки и террористов, ставящих своей целью ликвидацию Израиля. И боеспособная армия для земли Давида — залог существования.

Но похожая, хотя и чуть измененная схема службы в мобилизационном резерве существует и в нейтральной Швейцарии, которая, правда, никогда не воевала с 1848 года. Там после нескольких обязательных для каждого гражданина страны недель службы в регулярных линейных частях молодые люди отправляются по домам с личным оружием на руках. Хранят его в домашнем сейфе и через какое-то время опять возвращаются в родную часть, занимают места в бронетранспортерах, танках, экипажах артиллерийских орудий или систем ПВО, шлифуют на учениях и тренировках свои боевые навыки и через неделю-другую как ни в чем не бывало возвращаются к своим повседневным, сугубо гражданским делам. К работе на заводе, в банке, на ферме. Каждый швейцарец в возрасте от 18 до 31 года должен отслужить в армии или ВВС, как минимум, 260 дней в течение 10 лет. И быть готовым к защите суверенитета страны. Это не обсуждается.

Примерно такая же система подготовки мобилизационного людского резерва существует и в братской для нас Белоруссии. Армия ее сравнительно небольшая — насчитывает около 50 тысяч человек. В нее не призывают, а отбирают. Но каждый молодой мужчина, не надев погоны, может пройти воинскую службу и в резерве. Для чего он регулярно занимается по своей военной специальности на сборах в воинских частях, расположенных недалеко от его места жительства, и также по первому требованию принимает участие в учениях, которые проводят вооруженные силы страны.

В Советском Союзе все, отслужившие военную службу по призыву, автоматом записывались в военнослужащие запаса или, другими словами, в мобилизационный резерв. Для них на случай начала широкомасштабных военных действий существовали кадрированные части — мотострелковые, танковые, артиллерийские, инженерно-саперные и другие, где в парках, под навесами стояла на консервации боевая техника, а руководили этими частями до десятка-полутора десятка офицеров. Как правило, с консервации эту технику почти никогда не снимали. Запасников призывали на двух-трехмесячные сборы в полевые лагеря раз в три-четыре года, да и уровень переподготовки там был крайне низкий. Те «партизаны», как называли резервистов за не слишком презентабельный вид (им выдавали бывшую в употреблении военную форму), которые не сумели увернуться от сборов, устраивали для себя в лагерях что-то вроде дополнительного отпуска. Особенно, если их командиры по понятным причинам (работа с «временными» возрастными солдатами радости не доставляла) были не слишком принципиальны и требовательны. Получали на предприятии средний за месяц оклад и денежное содержание от армии по штату занимаемой должности в подразделении.

Единственное место, где «партизанам» приходилось трудиться по-настоящему, это на уборке, как тогда называлось, целинного урожая. Но на это мероприятие, затягивавшееся с начала лета до поздней осени призывали из запаса в основном только водителей грузовиков.

В Российской армии никаких «целинных батальонов» нет давным-давно и, как сейчас на селе обходятся без этих «вояк», представить очень сложно. Но справляются. И говорят, даже лучше, чем тогда. Нет теперь и кадрированных частей. Хотя базы хранения боевой техники при штабах военных округов остались. Некоторые из них «открываются» на время проведения крупных оперативно-стратегических учений. В эти дни и недели из запаса призывают резервистов — в основном технических специалистов: механиков-водителей боевых машин, операторов-наводчиков орудий, техников связи, других. Проверяют и мобилизационную готовность отдельных предприятий, организаций и государственных органов. Как правило, на разборах учений их руководителей очень часто критикуют за неготовность к испытаниям кризисными ситуациями. В том числе и вооруженным конфликтам.
Одна из причин создания Национального центра управления оборонной государства, который сейчас располагается на Фрунзенской набережной Москвы, стала необходимость «увязать» в единый механизм подготовку и действия всех органов государственной власти и управления на случай кризисных событий. Не только во время военного конфликта, но и в дни техногенных и иных чрезвычайных происшествий и катастроф. Причем, как в центре страны — в Москве и Санкт-Петербурге, так и на самых дальних регионах. Что называется, от Владивостока до Калининграда, от Мурманска до Оренбурга и Ростова-на-Дону. Создание мобилизационного людского резерва Вооруженных сил — лишь одна из этих задач. Хотя тоже очень не простая.

Для того, чтобы регулярно готовить мобилизационный резерв, в том числе и сравнительно небольшой — в пять тысяч человек, нужна современная материально-техническая база, аналогичная по вооружениям и боевой технике, которой располагает современная армия. Ее необходимо создавать. Как уже упоминалось, на площадях ДОСААФ, военных кафедр вузов или воинских частей, которые тоже должны иметь определенные резервы для переподготовки запасников. В том числе и из числа офицеров-специалистов. Нужно находить общий язык с руководителями частных предприятий. Это в советское время без ущерба для производства можно было оторвать несколько человек с завода или фабрики на военные сборы. Сейчас так сделать трудно. Особенно в тех организациях, где каждый специалист — на счету. И спрашивается, на каком основании бизнесмен будет платить среднюю зарплату своему работнику, если он в это время отсутствовал на рабочем месте?! Пусть и по уважительной причине. Значит, военное ведомство должно иметь средства, чтобы компенсировать частнику ущерб, нанесенный выбывшим из трудового процесса резервистом. Сколько нужно на это денег? Заложены ли они в военный бюджет?

Это непростые вопросы. По материалам Государственной думы, связанным с секвестром бюджета на 2015 год, известно, что расходы на мобилизационную и вневойсковую подготовку снижены с 6,4 млрд руб. до 5,2 млрд руб. Эти деньги идут не только на подготовку молодежи к службе в армии, проведение учений, но и на мобилизационную подготовку предприятий, производственных, медицинских, транспортных и других организаций. Какая доля из них может быть направлена на создание эффективного мобилизационного людского резерва — пока не ясно. Хотя очевидно — это очень дорогостоящее и сложное дело. В Госдуме в 2012 году была подготовлена справка с финансово-экономическим обоснованием проведения эксперимента по созданию МЛР численностью около 4,5 тыс. человек на три года. На это в первый год требовалось 442 млн руб., во второй и последующие годы — 450 млн руб. Впоследствии предполагалось численность резервистов удвоить, что потребовало бы не менее 1 млрд руб. в год. Пока таких средств, видимо, нет.

Наверное, поэтому указ № 370 говорит о создании мобилизационного людского резерва Вооруженных сил на период (подчеркнем это обстоятельство) проведения эксперимента по внедрению новой системы подготовки резервистов. Если расшифровать эти слова, то станет очевидно: эксперимент будет проводиться в дни запланированных на сентябрь нынешнего года широкомасштабных оперативно-стратегических учений «Центр-2015». В них примут участие все виды Вооруженных сил и все рода войск на полигонах в пространстве от Волги до Байкала, которое охватывает Центральный военный округ. В том числе и подразделения ОДКБ. Безусловно, на маневры призовут и резервистов. Как это происходило на аналогичных учениях «Восток-2013». Сколько их будет и откуда — знают в Главном оперативном управлении Генерального штаба. Будем ждать официальной информации.

Но нам тоже важно знать, на маневрах «Центр-2015» в распоряжении министра обороны России генерала армии Сергей Шойгу появится и армия резервистов. О ее эффективности можно будет судить после окончания учений. В конце концов, эксперимент на то и эксперимент, чтобы делать из него выводы и на его основе принимать более эффективное решение по укреплению обороноспособности страны.