О природе текущего кризиса

Публицист и писатель Александр Бауров рассуждает о глубинных причинах текущего социально-экономического кризиса и ждет наступления новой "технологической волны".

Горе налегает сильнее, если заметит, что ему поддаются.

Уильям Шекспир

Человек, ощутивший ветер перемен, строит не стены, но мельницу.

Стивен Кинг

В России осталась пара недель до президентских выборов. На улице проходят как никогда массовые митинги за и против лидирующего кандидата. Резкость лозунгов, открытость противостояния, наличие официальной элитной фронды, информационный накал - беспрецедентны за последние 10-15 лет. Можно сказать, что буржуазная либеральная демократия в России достигла половой зрелости и теперь активно демонстрирует сформировавшиеся гендерные признаки. Однако, чем бы не кончилось противостояние, с каким результатом и в сколько туров не победил бы достойнейший – новому президенту придется столкнуться с резко и драматически меняющейся обстановкой в мировой экономике и политических отношениях.

Ведущие мировые политические силы замерли, будто последний раз проверяя стропы парашюта перед затяжным прыжком. Угроза распада зоны ЕВРО, нефтяное эмбарго против Ирана, опасность новой большой войны на ближнем востоке, растущая безработица, бюрократический паралич и растущий долг США, опасность падения мирового спроса и производства в Китае – любой из этих сценариев становится критически вероятным в среднесрочной и даже краткосрочной перспективе. Как же так вышло, что мировая экономика и базирующаяся на ней политическая система, как внутренних, так и межгосударственных отношений, пришли к точке столь стремительного нарастания хаоса, к точке снижения горизонтов планирования до годичных и менее перспектив?

Что заставляет столь разных людей, как Збигнев Бжезинский и Владимир Путин, Пол Кругман и Вень Цзябао говорить о кризисе западной экономики и политической модели как о свершившемся факте, да еще и покровительственным тоном указывать (в случае Китайского премьера) на то, что неудачникам придется самим искать причины спада и способы его преодоления.

Что бы найти исторические предпосылки и выделить основной тренд социально-экономических отклонений, приведших к текущей ситуации, необходимо сказать пару слов об аксиоматике подобного поиска. Определить прогресс и регресс цивилизации, свой взгляд на него (не претендующий на истину) дабы не оказаться в постмодернистской ловушке, когда хорошо и плохо, вперед и назад, становятся не противоположностями, а ловко микшируемыми дополнениями.

Итак, я выделяю несколько смысловых уровней вкладываемых в понятие развития: философско-мировоззренческий, научно-технический, экономический и политический уровни. В чем-то эта модель коррелирует с классическим представлением марксизма об экономическим базисе и политической надстройке, но взятым на два уровня глубже прежнего фундамента.

 

Философский уровень

Под философско-мировоззренческим уровнем я понимаю видение развития, как неизбежного наполнения процесса познания и возведение этого процесса в абсолютную категорию. Таким образом, отсутствие процесса познания (растрата накопленного знания о Вселенной и самом себе) однозначно свидетельствует о регрессе и прекращении развития. При этом люди могут придерживаться самых разных гносеологических трактовок познания. Как картезианского типа – где целью является овладение силами природы, так и в любой другой трактовке: как отсылающей нас к Аристотелю или Фоме Аквинскому считавшим смыслом познания поиск истины, так и к последним постмодернистским трактовкам. В подавляющем большинстве общественных, естественных и технических наук под истиной понимают соответствие положений некоторому критерию проверяемости: теоретической или эмпирической. Таким образом, верное развитие в цивилизационном масштабе предстает как поиск истины всей массой людей осознавших себя разумными за последние несколько тысяч лет. На базе этого поиска (развития) появлялись и исчезали мировые религии, произошло становление и глубокое структурирование научных знаний об устройстве Вселенной и самих людях. Таким образом, суть развития цивилизации строилась вокруг отношений человечества и окружающей его непознанной Вселенной. Люди относительно быстро сформулировали идеал, и начался сложный поиск верного пути к нему: "А Господь Бог есть Истина. Он есть Бог и Царь Вечный"(Иеремия 10.10).

Наука, особенно после торжества буржуазной революции и перелома в сторону светского образования в Европе в 18-19 веках торпедировала религиозную парадигму, но в итоге так и не добилась окончательного торжества, не рискнув поставить Вселенную, в ее неопознанности и величии, на место истлевавшего древнего Бога. Какой глубины достигла проблема на этом уровне трактовки развития можно заметить, наблюдая график оттока прихожан от церкви в развитых странах Европы. Стоит просмотреть лучшие работы о культурной практике постмодернизма от Чарльза Дженкса до Франсуа Льотара, кризис понятийного развития будет очевиден. Усложнившееся общество не хочет и не может следовать за старыми Богами (закат и распад мировых религий) но научный мир, взявшийся 200 лет назад сформулировать новые цели, так и не смог их задать! Естественная наука, в частности физика, практически вплотную подошла к этой цели, однако, как в традиционно буржуазных США, так и далеких от буржуазных идеалов и относительно успешных в своем периоде времени Советской России и Нацисткой Германии - этого не произошло. Вселенная в своей безграничности и непознанности до сих пор не заняла место Бога. Люди в массе своей не могут сорвать маску мудрого старца с красивой бородой и обнаружить под ней миллиарды световых лет пустоты, известных и не познанных еще физических полей, темную энергию и темную материю! Люди силятся, но не могут сорвать выцветшую маску с Бога, хотя Он сам уже утомился этим затянувшимся маскарадом.

К концу ХХ началу ХХI веков люди плотно увязли в этой мировоззренческой пересадке и в этом причина глубочайшей дезориентации и мотивационной пустоты в контексте исчезновения основных религиозных традиций и доминировавших прежде идеологий. На практике это выразилось в стремительном глобальном падении интереса к завтрашнему дню, гедонизму и масштабному культу потребления в тех странах, где это возможно. Движение чайлдфри, борьба за права LGBT, преувеличенная значимость сексуальности или показная асексуальность, самоубийства, войны и в конечном итоге стабилизация или уменьшение численности населения Земли - все это есть продукт глубокой мотивационной дисфункции человечества.

Знаковым в этой связи выглядят взлет и падение массового интереса к освоению космоса. В 60-е годы ХХ века, в пору расцвета ракетно-ядерной гонки, бородатые физики и инженеры, красавцы пилоты, приводящие в движение продукт их труда, были общественными героями по обе стороны океана. В литературе Азимова, Кларка, Гаррисона, Лема, Стругацких мы не найдем сомнений в том, что космос это будущий «большой дом человечества». Однако уже к концу 70-х годов ушел страх ядерной войны, а следом за ним и полноценный интерес к космосу. Гражданская мотивация исследовательских работ не смогла перевесить военную, государственный интерес к космонавтике стал спадать, цели освоения космоса становились все более утилитарными, легко выражаемыми в монетарных величинах конкретной прибыли. В тоже время литература пережила взлет фентези культуры, а старые мастера космических исканий отправились в пыльную даль книжных полок. В чем же корень столь резкого изменения интереса к тематике, несколько десятилетий довлевшей над умами людей? Тут самое время описать ситуацию на следующем структурном уровне развития – научно-техническом.

 

Научно-технический уровень

Пережив ряд серьезных изменений мировоззренческих концепций приведших к открытию законов механики, гравитации, корпускулярно-волновой концепции света, теории электромагнетизма, теории относительности, радиоактивности и слабых полей естественнонаучная мысль всегда предшествовала инженерно-технологическим результатам ее внедрения. В систематизации этих инженерно-технологических этапов огромную помощь оказывает экономическая наука, ныне пришедшая к более-менее четким формулировкам теории больших технологических циклов (волн или укладов). Одну из лучших интерпретаций теории длинных волн модно найти в работе Карлоты Перес «Технологические революции и финансовый капитал. Динамика пузырей и периодов процветания», вышедшей в 2002 году. Помимо трактовки результатов и процесса динамики Технологических Волн (далее ТВ) и их взаимосвязи в работе положено ставшее каноническим описание этих процессов и стартовых инженерно-технических акторов:

Возникает вопрос: почему же мы так долго ждем 6-ую ТВ? Вероятно, истоки этого скрыты в проблемах естественной науки в первую очередь физики, на плечах достижений которой стоят отправные события каждой их Технологических Волн. За последние годы расходы на НИОКР составили триллионы долларов, а на фундаментальную науку - сотни миллиардов. Созданы самые дорогостоящие за всю историю человечества исследовательские комплексы, такие как Международная космическая станция, большой адронный коллайдер, телескоп Хаббл. Однако с конца 60-х годов основные открытия свелись к наблюдательно-описательным исследованиям. Экспериментаторы получили колоссальный объем знаний об устройстве мироздания в масштабе от тысячной доли ангстрема до видимых границ Вселенной, но это так и не привело к качественному теоретическому результату. Я уверен, только качественное теоретическое обоснование многих феноменов (темной энергии, темной материи, проблемы раздувающейся Вселенной, кварк-глюонных взаимодействий, понимания природы инерции и массы) открытых на технической базе 5-ой ТВ может привести к прорыву в исследованиях и понимании Мироустройства. Поможет выкристаллизовать новые направления технологического развития, тем самым дав старт новой 6-ой ТВ.

Завершающийся ныне процесс миниатюризации считывающих и вычислительных устройств, возможность облачных вычислений и доступность результатов научной деятельности множеству людей по всему миру, должны вооружить ученых последними средствами 5-ой ТВ. Возможно, лишь после этого качественного теоретического и экспериментального сдвига естественная наука сможет вновь смело претендовать на философско-мировоззренческий уровень значимости в умах людей. Есть шанс, что пронзенные достижением невиданной прежде теоретической гармонии мировосприятия люди все-таки рискнут сорвать маску с Бога, который так устал скрываться от них.

Особенное значение старт новой технологической волны приобретает, учитывая драматизм сложившейся ныне политической и экономической ситуации.

 

Экономический уровень

Состояние мировой экономики вызывает как никогда жаркие споры ведущих экспертов – нобелевские лауреаты, министры финансов и главы ЦБ крупнейших держав дают очень разные оценки возможной длительности и глубине текущего кризиса, его последствиях для экономик развитых стран. Тем ни менее, на мой взгляд, ситуация во многом ложится в концепцию описанную в выше приведенной книге госпожи Перес.

По мере снижения нормы прибыли в зрелых отраслях капитал начинает искать проекты, сулящие большую доходность. Нащупывание основы будущего роста идет методом проб и ошибок. Но как только определяется совокупность технологий, обещающих серьезный рост, она порождает инвестиционный бум, за которым следует кризис переинвестирования. Развитие кризиса развеивает несбыточные мечты и формирует реалистическое видение развития новых технологий, что обеспечивает достаточно долгий период благоденствия и зрелого роста, постепенно ведущего к снижению нормы прибыли.

Схожего мнения придерживается и ведущий отечественный экономист, академик РАН Сергей Глазьев, использующий, как и Д. Львов, в своих работах термины "технологического уклада".

Конец первого десятилетия нового века — это начало фазы спада пятой длинной волны, которая совпадает с началом роста нового, шестого, технологического уклада, расширение которого инициирует подъем новой длинной волны. Кризис закончится перетоком значительной части оставшегося после коллапса финансовых пузырей капитала в производства нового технологического уклада. После структурной перестройки экономики ведущих стран на его основе, а это еще три–семь лет, начнется новая длинная волна экономического роста.

Таким образом, фундаментальной причиной нынешнего экономического кризиса, помимо долгового дисбаланса государств и крупнейших банков, является истощение нормы прибыли во всех без исключения секторах экономики переживавших рост за счёт синергии с ключевой отраслью 5-ой ТВ – IT отраслью.

Карлота Перес идет дальше, полагая, что «с началом фазы зрелости, когда технологии постепенно теряют динамизм и рынки начинают застаиваться, волна роста перенаправляется в ближнюю периферию и дальше в районы, у которых до тех пор почти не было шансов на промышленное развитие». Эта трактовка описывает причину массового исхода производства микроэлектроники и бытовой техники в КНР и Тайвань, позволявший Китаю сделать колоссальный рывок и стать за 20 лет второй экономикой мира с серьезными шансами потеснить США в ближайшем будущем. Так же можно согласиться с Перес в том, что именно проникновение ИКТ в финансовый сектор послужило ключевым фактором к резкому усложнению операций, за которыми не поспевали национальные законодательные инициативы, в результате произошло разбухание рынка деривативов, приведших в итоге в действие спусковой крючок кризиса 2008 года, когда банкротство Lehman Brothers вскрыло неконтролируемый характер спекуляций на рынке недвижимости в США.

В конечном итоге перекос в бюджетной политике США, приведший к стремительному росту долговых обязательств можно считать инертным следствием перегрева экономики страны являвшейся родиной и основным двигателем 5-ой ТВ. Агрессивный экономический рост и переинвестирование в условиях рекламного бума породили феномен сверхпотребления приведший к неконтролируемому росту задолженности и все большей текучести капитала.

Помимо этих макроэкономических последствий 5 ТВ привела к колоссальным изменениям на рынке труда и социальных отношений в целом. Как и положено, будучи базовым пластом развития, результаты 5 ТВ привели к качественному росту производительности труда. Компьютеризация, роботизация, информатизация коснулись всех областей занятости: производства, банковско-финансовой сферы, государственной службы, сельского хозяйства, недропользования и т.д. Возникло множество профессий и специальностей, о которых 40-50 лет назад никто не мог бы и подумать. Но крупнейшим изменением, коснувшимся жизни людей в странах ядра 5 ТВ, стало дешевое кредитование, подхлестнувшее массовый спрос и бытовое обеспечение до невиданных прежде высот. Наличие интернета и литературы позволяют легко наслаждаться картинами прошлого. Подробности бытописания повседневности Европейской и Американской провинции 40-50 годов ХХ века показывают общество, где в массовом порядке не были удовлетворены даже базовые потребности.

Пару лет назад блогер Divov разместил в своём журнале интересный материал на эту тему. Это перевод фрагмента воспоминаний о жизни в Англии, в провинциальном шахтёрском городке рубежа 50-х и 60-х годов. Так вот там на весь городок была одна (!!!) ванная, «удобства» у всех жителей были на дворе, содержимое ночных горшков к утру покрывалось льдом, мама стирала в корыте, фрукты покупались только когда кто-то заболевал, а цветы – когда умирал. Достаточный житейский комфорт и обеспеченность стали доступны примерно двум третям населения в конце 60-х – начале 70-х годов. С напряжением, с изворотами, но – доступны. Речь, разумеется, идёт о жителях стран «золотого миллиарда». Прежде этого не было никогда в истории и нигде в мире! До этого нормой жизни простолюдинов была бедность. И повседневная напряжённая борьба за кусок хлеба. Так было во всех – подчёркиваю: всех! – странах мира. Перечитайте под этим углом зрения реалистическую литературу от Гюго и Диккенса до Ремарка и Драйзера, почитайте «Римские рассказы» 50-х годов итальянского писателя Альберто Моравиа – и вам всё станет ясно. И вот всё дивно изменилось. Нормальный, средний работающий обыватель получил сносное жильё, оснащённое современными удобствами и бытовой техникой, он стал прилично питаться, стал покупать новую одежду.

Достоевский в «Подростке» пророчил – «наестся человек и спросит: а что же дальше?»

На эти сакраментальные вопросы уже давно и довольно лаконично ответил великий социолог Абрахам Маслоу предложивший свою пирамиду потребностей. Эта модель, с определенными допущениями я полагаю одной из незаслуженно забытых вершин социологии 20 века. И что поразительно - точно рядом с каждой ступенью пирамиды потребностей можно выстроить пирамиду профессий и специальностей, доходы в которых открывают доступ к благам, прописанным на определенных этажах Маслоу.

При подобном сопоставлении довольно скоро выясняется, что никакой рост благосостояния не позволяет человеку реализовать блага (потребности) верхних уровней пирамиды, если у него отсутствует еще один важнейший ресурс - свободное время!

Соотношение между оплатой труда и временными затратами на его создание становятся важнейшим фактором трудовых и социальных отношений в целом. Рост таких возможностей как фриланс, свободный график, не полный рабочий день напрямую связан с технологическими возможностями 5 ТВ и ее влиянием на те области трудовых отношений, где производится максимальная прибавочная стоимость. С этим же связан постоянно растущий запрос на высшее образование, становящееся из преимущества - обыденностью и все большей конкуренции между ВУЗами. В конечном итоге возникают огромные массы людей с высвободившимся свободным временем и низкой квалификацией. Тк для того что бы заработать на минимальные блага двух нижних слоев пирамиды Маслоу можно работать гораздо меньше, чем работали их отцы и деды. Запрос этих масс на удовлетворение высших потребностей неизбежно ставит под сомнение нынешнюю элитаристскую модель управления обществом (верхняя часть правой пирамиды), и приведет к тектоническим сдвигам в довлеющих политических идеологиях и партиях их представляющих. Ради сохранения своего положения высшие классы в развитых странах обязаны занять высвобождающееся время масс. И тут, не по замыслу ZOG или иных вымышленных представителей закулисы, а самым естественным путем, на помощь правящему классу приходит модель общества потребления. Общества, в котором процесс выбора и покупки товаров стал пожирающим время развлечением, а для создания мотивации к тратам далеким от первой необходимости были привлечены далекие прежде средства массовой культуры и искусства – вызвав резкий рост значения маркетинга и индустрии моды. Синий или зеленый, европейский или китайский, а что говорят об этом товаре или услуге в интернете? Индустрия общения и обмена информацией по средством социальных сетей набравшая чудовищную популярность в последние годы – все это по сути те же «нейтрализаторы времени» появившихся у масс 2 и 3 слоя в пирамиде трудоустройства.

«Вы нас даже не представляете!» - был великий лозунг захлестнувшего Францию лево-анархического протеста 1968 года. Так вот за последние 50 лет потенциальных бунтарей не только представили в малейших подробностях и предложили им самим себя публично описывать (вспомните ваш профиль в фейсбуке, ЖЖ, твиттере, ВКонтакте), а так же придумали замечательное противоядие. Впрочем, массы людей сами его подсказали.

 

Политический уровень

Каков же нынешний политический слой обеспечивающий действие подобной схемы «утилизации избытка времени и денег»? С одной стороны он традиционно буржуазен. Западная модель либеральной выборной демократии и частной собственности торжественно шествует по планете. В 20 веке мы были свидетелями построения двух полноценных проектов отходящих в левую и правую стороны от баланса буржуазной демократии. Однако и Советский и Нацистский проекты потерпели крах. Тем ни менее, наиболее качественные структурные и институциональные, философские изменения коснулись за это время именно левого, социалистического и коммунистического сегмента политического сектора. Начиная с торжества Большевистской революции в России левая идея вышла из теории в практическую плоскость приведя к серьезным послаблениям в пользу необеспеченных слоев в государствах оставшихся буржуазными и к развитию плановых экономик в странах выбравших путь тотального государственного социализма. В конечном итоге именно эти страны во главе с Россией тяжелее всего пережили экономический и культурный коллапс Советской системы. Впрочем, трагические формы кризис левой идеологии принял на мой взгляд много раньше, когда после 1968 года стало ясно, что Советское руководство не готово идеологически опереться на новые прогрессивные ветви марксисткой идеологии в Европе. В итоге произошел серьезнейший перенос активности и трансляция интересов левых партий. По сути, левые в развитых буржуазных странах отказались от защиты большинства эксплуатируемых работников в пользу борьбы за права меньшинств. Классические же социалистические режимы, опиравшиеся на экономику тотального планирования и государственной собственности, не смогли справиться с невероятно усложнившейся структурой производственных отношений. Советская экономика оказалась не способна производить товары с высокой степенью сложности вторичной кооперации в гражданском секторе, где спрос определялся миллионами экземпляров быстро изменяющейся продукции. Условно говоря, система производства товаров всегда шла на несколько шагов позади аналогичных западных производителей. Особенного градуса этот процесс достиг по мере развития компьютеризации и электронного обмена данными после начала развития 5 ТВ. Тут особенно показателен пример СССР достигшего колоссальных успехов Фундаментальной математике, физике и логике, но не создавшего, ни одного завоевавшего мир тренда в IT индустрии, для которой физическая электроника и фундаментальная математика являются базовыми. Застряв в догматах «опоры на пролетариат и крестьянство», переведя борьбу с буржуазией из классового конфликта в план международного противостояния СССР и США, советское руководство отступило в конечном итоге на классические имперско-консервативные позиции, удачно похороненные заявленной гласностью и «перестройкой». В итоге модель которую представлял СССР утратила всякую конкурентоспособность и привлекательность для своих союзников, за чем последовал экономический и политический коллапс системы.

К сожалению и сейчас среди многочисленных альтернативных планов развития у левых нет доминирующей позиции. Модели от Шведского социализма, до Китайской капиталистической мимикрии не могут быть переняты другими обществами и носят сугубо национальный оттенок. Во многих доктринах по-прежнему упор делается на доминирование государства в собственности над средствами производства, хотя очевидно, что в мире стремительно усложняющегося производства подобные модели мало конкурентоспособны и эффективны лишь в узких отраслевых спектрах: оборонной промышленности, создание глобальной инфраструктуры. Ни один из популярных действующих социальных философов, за исключением, пожалуй, Славоя Жижека, не уделяет в своих работах особого внимания проблеме времени в разрезе потребности/возможности/профессии, отраженной на схеме выше. Между тем, очевидно, что инерциальное развитие 5-ой ТВ, зарождение новой 6-ой ТВ посредством усложняющейся робототехники, компьютеризации, биотехнологий, доступности все больших объемов информации отдельным людям приведут к дальнейшему сокращению численности и значения классического пролетариата и крестьянства во всех без исключения странах. Социалистам пора перестать тешить себя иллюзиями насчет того, что они страдают - «за себя и за того парня». Страусиная позиция – «мы понимаем, что в Европе почти не осталось пролетариата, но есть рабочие в третьем мире» - с достижениями следующей волны научно-технического прогресса потеряет остатки актуальности. Весьма скоро доступ к благам 1-ого уровня пирамиды будет доступен подавляющему числу людей, а запросы рынка труда укажут на практически тотальный запрос на более образованные кадры. Уже сейчас что бы работать на станках далеко не последнего поколения студентам инженерных специальностей приходится проходить несколько лет обучения. Пролетариат неизбежно распадается на окончательно люмпенизирующийся класс тех кто «не хочет учиться» и тех, кого в классических марксистских моделях пролетариатом и не назвать. В тоже время борьба людей высокооплачиваемого наемного труда за свободное время будет, как и прежде, принимать хаотически подстроенные под рынок формы: от гипериндивидуалистического фрилансерства, до редких социальных экспериментов типа немецкой модели «коворкинга». К сожалению, большинству левых партий, идеологов и философов нечего предложить этому наиболее могущественному классу завтрашнего дня. У наиболее развитой небуржуазной политической силы нет альтернативного плана развития общества и идейный кризис, разразившийся после краха Советской модели, до сих пор не преодолен.

Таким образом, в настоящее время кризис развития охватил классическую буржуазную и альтернативную социалистическую политические модели. Лишь национализм с его простыми и понятными лозунгами защиты от низкокачественной трудовой миграции еще какое-то время будет прибывать на плаву, в тоже время, подталкивая к краху позитивные интеграционные наднациональные процессы – кризис Еврозоны, стимуляция националистического поворота в национальной идеологии КНР, и.т.д.

Эти процессы протекают на фоне стремительного истощения запасов углеводородного сырья, и по сей день являющегося основой энергообеспечения мировой экономики на базе 4-ой и 5-ой ТВ. Программы по внедрению энергоэффективных технологий, атомная энергетика. Зеленая энергетика как-то сглаживают эффект и вызывают у масс аберрацию реальности - успокаивая людей по поводу сроков возникновения жесточайшего энергетического голода. Однако на самом деле они служат лишь отсрочкой неизбежного кризиса поставок энергоресурсов грозящего жестокой военной конкуренцией за контроль над ключевыми источниками сырья. В этом контексте драма передела политической карты Ближнего Востока будет только набирать обороты и вполне может завершиться мощнейшим конфликтом в южной Азии с применением различных типов ОМУ. Подобный конфликт может оказаться смертельным ударом для уже и без того задыхающейся под гнетом национальных и частных долгов мировой экономики. Результатом этого удара станет новая, невиданная прежде рецессия, коллапс экономик ведущих стран, изменение статуса мировых резервных валют и как следствие резкое падение затрат на НИОКР, тогда как именно научные изыскания, порождающие принципиально новые технологии должны послужить отправной точкой спасительной 6-ой ТВ. Ожидание и поиск фундаментальных направлений и инженерно-технологических предвестников этой Волны является, по сути, нашей последней надеждой перед лицом вплотную надвинувшегося на нас Нового Средневековья.

Таким образом, я беру на себя смелость утверждать, что происходящее сейчас во всех сферах деятельности человеческой цивилизации можно рассматривать как связанный процесс: это не только системный экономический кризис, но кризис развития человеческой цивилизации, с которым сравнимо только крушение классических государств Античности в 4-5-ом веках нашей эры. Качественные свидетельства кризиса отмечены на всех системных уровнях процесса развития: Философско-мировоззренческом, научно-техническом, экономическом и политическом.

По сути - кризис развития это сомнения человечества в своей миссии и ближайшие два десятилетия покажут, способна ли цивилизация преодолеть его. Способны ли люди сформулировать и поверить в Новую Мечту.

Москва, Красноярск 10-17 февраля 2012 года