Космос как кино

В 1846 году, когда стало доступно точное определение расстояния между звездами и Землей (и времени, необходимого их свету, чтобы достичь Земли), юрист Феликс Эберти опубликовал работу «Звезды и история мира».

Он верно предположил, что — при идеальных условиях для наблюдения — луч света, покинувший Землю в Страстную пятницу 30 года н. э., все еще будет удаляться от нас в космос: это означает, что вся предыстория хранится во вселенной в световых следах. Таким образом, вся история мира путешествует через космос как ДВИЖУЩИЕСЯ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТИ ИЗОБРАЖЕНИЙ (Эберти не знал слова «кино»).

Этот вывод, по мнению Эберти, можно было бы также перевернуть. Если бы наблюдатель обладал абсолютно острым зрением, он мог бы наблюдать здесь и сейчас события того далекого исторического времени, глядя на ДРЕВНИЙ СВЕТ, прибывающий от небесного тела на расстоянии 2000 световых лет. Космос — это «вечный, прочный и точный архив образов прошлого». Эберти добавил, что представления о всезнании и вездесущности благодаря этому открытию «стали ясны и понятны как никогда».

В 1923 году Альберт Эйнштейн подготовил введение к новому изданию работы Эберти. Он написал, что эта небольшая книга представляет «с одной стороны, критику общепринятой концепции времени… а с другой стороны, она также показывает, как теория относительности, которую часто обвиняют в том, что она приводит к странным следствиям, на самом деле может спасти нас от некоторых еще более странных». Здесь Эйнштейн ссылается на фундаментальное утверждение специальной теории относительности о том, что путешественник во времени не может догнать световую волну, поскольку скорость света остается постоянной.

Введение Эйнштейна было зачитано на конференции астрофизиков и философов в Гонолулу. В докладе, опровергающем этот аргумент, астроном Андреас Кюпперс из Гарварда указал, что последнее открытие, а именно ОТРИЦАТЕЛЬНОЙ ЭНЕРГИИ (которая течет в противоположном направлении гравитационному притяжению), релятивизирует барьер, описанный Эйнштейном для КОСМИЧЕСКОГО ВСЕЛЕНСКОГО КИНО. Луч отрицательной энергии на самом деле вполне мог бы вернуть информацию в направлении, противоположном направлению луча света, хотя и не в виде фотонов. И теперь единственная проблема, которая мешает нам реализовать идею Эберти, заключается в том, что в настоящее время мы не можем ни увидеть, ни расшифровать ТЕМНУЮ ЭНЕРГИЮ (которая, вероятно, представляет собой флуктуацию вакуума).

– Вы имеете в виду, что в 217 световых годах отсюда есть световые волны, которые покинули Землю (которая в данном случае функционирует скорее как кинопроектор) во времена Французской революции. Если предположить, что наблюдатель сможет «увидеть» этот луч света, как он сможет его запечатлеть? Это лишь мгновение.

– Французский астроном Фламмарион расширил идеи Эберти именно в этом пункте: он придумал звезду со светочувствительной поверхностью, например, из йода (как в темной комнате); она должна иметь форму вращающегося цилиндра. И события будут постоянно «записываться на ней».

– Своего рода космическая колонна с афишами? Но не будет ли каждая новая надпись стирать предыдущую?

– Как и в случае с древним папирусом, который исписан поверх, мы сможем справиться с этой проблемой: мы прочитаем написанное сверху и снизу. С помощью рентгена.

– Но чтобы появились какие-либо новости (предполагая, что мы сможем решить все эти проблемы), например, от 1 августа 1798 года о взрыве огромного корабля L’Orient, небо над Абукиром должно было бы быть безоблачным.

– В ту ночь было ясно. Вот почему мы ждем прояснения вопроса, был ли один взрыв или два.

– Но в решающие моменты Французской революции небо над Парижем было закрыто облаками.

– С помощью инфракрасного прибора мы можем видеть сквозь облака.

– Но то, что вы увидите первым, – это широкоугольное изображение. Что можно увидеть в революции в таком виде? И ведь слишком много всего происходит за закрытыми дверями.

– Не стоит недооценивать нашу способность к зумированнию. Представьте, что дверь открывается, свет выходит из Ассамблеи, сначала вбок, а затем вверх. Секретные службы решили много подобных проблем, как сделать невидимые вещи видимыми.

Ученые все больше и больше волновались, обсуждая эти вещи на конференции. Им казалось несомненным, что образы всех предыдущих эпох проносятся мимо и сквозь нас. И в свою очередь это представляло особый интерес для философов, которые сами всегда являются еще и историками: они хотели бы иметь уже такое ВСЕОБЩЕЕ КИНО.

– Вы имеете в виду, что образы этой тотальности, даже если мы их еще не видели, влияют на нас?

– Как что-то подобное может не оказывать влияния?

– Вы имеете в виду, что наши глаза не могут расшифровать это, но мы все равно это чувствуем?

– Мы можем не чувствовать его, но это кино течет сквозь нас.

– Вот что я имею в виду.

– Хотя мы и не знаем, каковы последствия подобного.

e-flux