Изобретение врага

Полагаю, что многие задавались вопросом, почему Запад, и в частности европейские страны, радикально изменив политику, которую они проводили в последние десятилетия, вдруг решили сделать Россию своим смертельным врагом.

Ответ на самом деле, безусловно, возможен. История показывает, что когда по какой-то причине принципы, обеспечивающие идентичность, терпят неудачу, изобретение врага является средством, которое позволяет – пусть даже ненадежным и в конечном итоге губительным образом – подобному сопротивляться. Именно это и происходит на наших глазах. Очевидно, что Европа отказалась от всего, во что верила на протяжении веков – или, по крайней мере, думала, что верила: своего Бога, свободу, равенство, демократию, справедливость. Если даже священники больше не верят в религию, с которой идентифицировала себя Европа, то и политика уже давно утратила способность направлять жизнь отдельных людей и народов. Занявшие их место экономика и наука никоим образом не способны гарантировать идентичность, которая не имеет ничего общего с формой алгоритма. Изобретение врага, с которым можно бороться любыми средствами, на данный момент является единственным способом приглушить все более нарастающий страх перед лицом всего того, во что человек больше не верит. И уж точно не является признаком богатого воображения выбрать в качестве врага того, кто на протяжении сорока лет от основания НАТО (1949) до падения Берлинской стены (1989) позволял вести так называемую холодную войну на всей планете, которая, как казалось по крайней мере в Европе, окончательно сошла на нет.

В отношении тех, кто по глупости упорно пытается таким образом обрести заново хоть что-то, во что можно верить, следует помнить, что нигилизм - утрата всякой веры - это самый опасный из гостей, которого не только невозможно укротить ложью, но который может лишь привести к гибели тех, кто принял его в свой дом.

Quodlibet, 31 мая 2024 г.