Игра английского престола

Референдум в Шотландии завершился ожидаемым результатом. Он и не мог закончиться иначе – иначе его бы просто не начинали.

Референдум в Шотландии завершился ожидаемым результатом. Он и не мог закончиться иначе — иначе его бы просто не начинали. Как не начинает подобный референдум Испания в Каталонии. Как только ситуация начала чуть выскальзывать из-под контроля, тут же включилась мощная машина, призванная снова загнать народное мнение в отведённые для него рамки. Весь британский эстэблишмент, банки, СМИ и так далее выступали единым фронтом. Единственной значимой газетой, поддерживавшей независимость, была «Сандей херальд». Британская пресса сравнивала борьбу за независимость с угрозами Гитлера британской империи, а лидера движения за независимость Алекса Салмонда — с зимбабвийским диктатором Мугабе. СМИ угрожали шотландцам: последуете за «наивными дураками», заплатите высокую цену. Они играли на страхах. Были эти страхи оправданы? И да, и нет.

Оставались открытыми многие правовые вопросы.

Независимость Шотландии — это отделение или раздел? Если — отделение, то Британия уже без Шотландии является единственным легитимным и правовым наследником прежней страны. Шотландии же нужно все договоры (ООН, ЕС, НАТО, патенты, торговля, транспорт, таможня и прочая, и прочая) заключать по новой. И число этих договоров — 14 тысяч.

Шотландские сторонники независимости выступали за раздел, но с этой точкой зрения не готов был согласиться Евросоюз, имеющий в своём составе Испанию, Бельгию, Италию и Францию, страны, опасающиеся сепаратизма в рамках собственных границ. С другой стороны, и в Шотландии как «чёрной дыре» ЕС не был заинтересован, так что выход явно был бы найден.

Сепаратисты собирались и дальше пользоваться фунтом в качестве местной валюты.

В этом им категорически отказывал Лондон. Но и Панама пользуется американским долларом, не имея ни одного соглашения об этом с США. Другое дело, что чужая валюта означает невозможность проводить собственную кредитно-денежную политику. Ввод собственных денег, привязанных к фунту, решает эту проблему, но дорого стоит. А вопрос, примет ли ЕС Шотландию в свои ряды оставался открытым уже хотя бы по соображениям высказанным в предыдущем абзаце. Впрочем, на мой взгляд, и этот вопорс был бы решён положительно — законы геополитики не оставляют в этом сомнений.

Нужно сказать, что из 59 шотландских делегатов в парламенте Великобритании лишь один-единственный представляет правящую консервативную партию. Подавляющее большинство принадлежит партии лейбористов (социал-демократы), шотландским либерал-демократам (социально ориентированнным) и шотландской национальной партии (снова социал-демократы). Английская либеральная политика в Шотландии совсем не популярна. Если в Англии цена на получение высшего образования растёт как на дрожжах, то в Шотландии к институтам всё ещё существует бесплатный доступ. Если Англия собирается приватизировать собственную систему здравоохранения, то Шотландия делать это категорически отказывается. Если Англия — страна финансового капитализма, то Шотландия делает ставку на социальную рыночную экономику, в котором производятся реальные вещи, которые могут позволить себе купить широкие массы. Традиционно в Шотландии солидарность и справедливость значат больше, чем в Англии.

Впрочем, и свести ситуацию к битве систем тоже не получится.

Перед финансовым кризисом Эдинбург был вторым после Лондона крупнейшим (по балансовой сумме) банковским центром мира. Королевский банк Шотландии, ныне национализированный, был десятым по размерам банком в мире. В шотландском финансовом секторе заняты 100 тысяч человек — в два с половиной рза больше, чем в секторе индустриальном. Не случайно, что именно в банки в Эдинбурге громко и организованно выступили против независимости, угрожая покинуть Шотландию, забрав с собой рабочие места банкиров, семьи банкиров и те деньги, что банкиры тратят в Эдинбурге и окрестностях. С другой страны и лондонские планы приватизации наверняка затронут шотландский общественный сектор (здравохранение и образование), в котором заняты 550 тысяч шотландцев.

Шотландия — это не только нефть и виски. В «Силикон глен» за последние годы открылись разнообразные исследовательские и высокотехнологические фирмы. Каждый третий европейский компьютер (и каждый десятый в мире) производится в Шотландии. Нефть и газ. Отличные условия для ветряных и приливных электростанций. При этом живёт в Шотландии 5,3 миллиона человек — население Дании или Финляндии. И нет причин, по крайней мере экономических, почему независимая Шотландия не могла бы достить уровня жизни этих стран. Впрочем, как было сказано выше, реальных возможностей проверить это у Шотландии не было ни сейчас, ни вряд ли они появятся в среднесрочной перспективе.