Зачем Путин

Икона журналистики Кашин написал текст «Чем плох Путин». Там много всего — в тексте этом. Больше всего традиционных штампов — «узурпатор», «коррупционер», «государство, враждебное народу» (как будто хоть один день в истории нашей Родины государство народу было дружественным) и так далее.

Но то, что к штампам полностью не сводится — достаточно интересно. «Враг прогресса и культуры», «президент нереализованных надежд», «реваншист», «человек из прошлого».

Такая вот тоска условного либерала про упущенные возможности удивительно даже текстуально перекликается с тоской «хардкорного» государственника, националиста-фофудьеносца, публики из новообразованного «Комитета 25 января» и, к примеру, экономического дирижиста-глазьевца. Все упустили возможности по радикальному переустройству жизни в стране и жалеют страшно.

Что правда, то правда — Путин, разумеется, президент «нереализованных надежд». Но не только Кашина. В той же степени он «президент нереализованных надежд» и охранителя, который хочет чтобы «вся либерасня сдохла», и «советского человека», который жаждет «настоящий сэсээр», а не как сейчас, «чтобы Сталин и враги народа у стенки».

В вечном споре модерна и архаики в России каждая из сторон норовит достичь «окончательного решения» по поводу другой. Бесконечное расхождение по аграрному вопросу, когда всякий единственно, о чем мечтает, это чтобы оппонент в земле лежал. И в этом видит и «движение вперед», и «прогресс», и торжество «культуры».

Для меня безусловная заслуга Путина в том, что он не дал и не дает сбыться ничьим упыриным и человеконенавистническим надеждам — от крупного бизнеса до региональных властей и от творческого коллектива колумнистов «Известий» до не менее творческого коллектива «Эха Москвы».

Он — Путин — половинчатый, стремящийся к «среднему», не за красных, не за белых. Хотите воевать, уважаемые граждане — не надо себя обманывать, огромное количество хотело видеть войну по телевизору — вот вам война, только не здесь и не с какими-никакими братьями, а далеко и по возможности для нас бескровно.

Хотите «СССР» и «справедливости» — вот вам майские указы, вот вам движение «к средней зарплате по экономике». Хотите упиваться величием своей истории — вот вам единственная историческая дата, которая позволяет это делать без держания в уме контекста «недорезали», «недопороли», «недомочили» — 9 мая (в извращении смысла Дня победы Кашин тоже Путина упрекает).

Путин постоянно говорит — но это также постоянно остается неуслышанным или неверно интерпретированным — займитесь собой. Думайте о себе, о своих детях, о том, как вы будете жить завтра. Мыслите рамкой себя, своей семьи, своих соседей, улицы, города, региона. Живите собой, а не абстракциями вроде «класса», «идеологии», «общества» и так далее. Именно это и есть настоящий «консерватизм» Путина, а не стон коллективный «вернем все взад».

А в ответ на это со всех сторон. «Нет», «мы не хотим», «мы не можем рассуждать в такой рамке», «нам нужно чего-то глобальное», нам нужны какие-нибудь обломки, на которых можно написать свои имена и мы эти обломки готовы создать с большим удовольствием.

«Государственные интересы никак не связаны с интересами частного человека» — пишет Кашин. Замечательно. Лучшее, что произошло за последние 15 лет. И именно это сейчас и подвергается атакам как справа, так и слева, именно этому величайшему, невиданному в российской истории достижению сейчас достается больше всего. Спросите у родителей и бабушек с дедушками, кто еще помнит, как это бывает, когда в России сауроново око «государственного интереса» фокусируется на жизни простого частного хоббита.

Как это не грустно между нашей частной жизнью и Кадыровым, патриотами, государственниками, либералами, советскими людьми по способу мышления и людьми антисоветскими (а это примерно одно и тоже), людьми «с хорошими лицами» и людьми с лицами плохими, эффективными менеджерами и косными госуправленцами, патриотически настроенными депутатами и прогрессивными оппозиционерами стоит только Путин.

Он не стал президентом национального согласия, потому что — и мы это постоянно видим — никакого национального согласия так и не существует — но он стал президентом попытки национального согласия. Президент той самой «частной жизни». И хорошо бы, чтобы время торжества этой частной жизни — крайне для России несвойственное — продлилось как можно дольше. А может настолько долго, что люди, живущие в логике «окончательного решения» уже бы никогда не вернулись к рычагам и не стали бы все наново переустраивать.

И больше всего мне страшно, когда я смотрю на своих детей, это что в их жизни появится государство, которым руководят люди, лишенные того, что Кашин называет «цинизмом» и наделенные кашински определяемыми «благородными мотивациями» неважно какого цвета — «красными» или «белыми» эти мотивации будут.

Источник