«Манифеста» в Петербурге: они бы предпочли отказаться

С 28 июня по 31 октября в Петербурге пройдет Десятая биеннале современного искусства «Манифеста». Среди крупнейших европейских фестивалей «Манифеста» имеет славу наиболее социально ангажированного и чувствительного к острым вопросам актуальной политики. Ряд художников уже выступили с заявлениями о бойкоте мероприятия в связи с действиями России на Украине. Насколько сегодня осмысленна такая «бартлбианская политика» в качестве критического жеста, попытался разобраться Центр политического анализа.

Способность оценить материальные условия собственного высказывания и вообще поставить себя самого под вопрос – ключевое качество современного критически мыслящего интеллектуала. Не то чтобы кто-то запрещал тебе быть соловьем кровавого режима или перламутровой пуговицей на кафтане флорентийского олигарха, однако, надо понимать, что именно ты в данный момент камуфлируешь, канализируешь и легитимируешь.

Легитимировать «антигейские законы» и «захватническую войну в Крыму» в художественной среде, похоже, не хочет никто. Так уж сложилось, что последние решения российского руководства практически нашли не так уж и много поддержки в среде как российской, так и интернациональной интеллигенции. Масла в огонь добавили заявления Каспера Кенига, куратора Петербургской биеннале, о том, что платформа «Манифесты» не предназначена для высказываний, сводящихся к «дешевой провокации». Некоторые усмотрели здесь заявку на политическую цензуру.

Вместе с тем вопрос, означает ли участие в фестивале, финансируемом, в том числе принимающей стороной – поддержку всех политических шагов данного государства остается открытым. Там, где «толерантные» бюджеты Евросоюза сливаются с «украинофобными» бюджетами России, проблема «запаха денег» становится по-настоящему нетривиальной. Различать тончайшие оттенки аромата, улавливать флюиды этой материи – второй ключевой навык современного интеллектуала.

Главный редактор «Художественного журнала» Виктор Мизиано, курировавший первую «Манифесту» в Роттердаме, отмечает благотворность самой дискуссии о бойкоте в российской художественной среде. Искусствовед напоминает о том, что для международной художественной сцены бойкот тех или иных мероприятий давно уже норма, если не сказать – рутина. В России же до последнего времени все нитки современного искусства были завязаны на большую власть и большие деньги, что серьезно било по автономии художественного сообщества и качеству художественного процесса. Вместе с тем, по словам куратора, вопрос о том, насколько инфраструктура, предоставляемая государством, выражает собой «дары власти», а насколько изначально – собственность общества, как субъекта политической практики, остается в высшей мере дискуссионным. «Инфраструктура, которую мы получаем благодаря, в частности, публичным деньгам – является ли она субъектом власти или все-таки мы имеем дело с субъектом общества? Имеем ли мы, как общество, право на этот субъект?»,- таким вопросом задается Мизиано.

В том, что касается позиции главного куратора биеннале Каспера Кенига Мизиано, не склонен усматривать каких-то этических противоречий. Так, по его словам, нашумевшая фраза о «свободе творчества в рамках российского законодательства», в которой была усмотрена тяжелая поступь канцелярита, очевидным образом была интонирована иронически и отсылала к формальным условиям контракта куратора.

Художественный критик Арсений Штейнер в свою очередь полагает, что разговоры о массовой кампании по бойкотированию «Манифесты» беспочвенны. «Все, кто хотел сделать себе на этом пиар, от «Манифесты» уже отказались, приглашали их или нет», - отмечает Штейнер, приводя в качестве примера группу «Что делать?» (Виленский, Тимофеева, Пензин, Олейников и др.), отказавшуюся от участия в биеннале еще до объявления состава участников. Критик утверждает, что большинство российских художников относятся к «Манифесте» достаточно спокойно, взяв за образец взвешенную позицию Озеркова с Пиотровским. Рассуждая о значении «Манифесты» как институции Штейнер отмечает, что, появившись в один день с провозглашением Евросоюза, «Манифеста», с одной стороны, представляет собой «интервенцию чужой культуры», с другой – крупную панъевропейскую выставку, принять которую для Петербурга – большая часть и большое испытание.

Художник Антон Николаев солидаризируется Марией Алехиной и Надеждой Толоконниковой, которые утверждают, что после событий в Киеве и в Крыму «Манифеста» в Эрмитаже попросту неуместна: «У нас сейчас много серьезных внутренних проблем, связанных с тем, что у нас огромная страна. И делать сегодня такую парадную вывеску в Петербурге значит обманывать и себя и других», - отмечает художник. По мнению Николаева, «Манифеста», если она все-таки пройдет в России, должна быть кардинально переформатирована. Из крупного институционального события с прицелом на «столичный» дискурс биеннале должна превратиться в серию небольших фестивальчиков в глубине России: «Западные люди общались бы с жителями глубинки, минуя такое сомнительное промежуточное звено как столица, где просто дискурс сложился такой, что у гостей создается впечатление, будто они приехали в Европу», - такой формат диалога представляется художнику по-настоящему уместным здесь и сейчас.