Новое путинское большинство

Глава 1.
Формирование и эволюция путинского
большинства в 1999–2013 гг.

1.1 Генезис путинского большинства и его первые исследования
Термин «путинское большинство» был введен в политический оборот еще накануне выборов 1999 года. Под ним авторами проекта движения «Единство» понималась вещь сугубо технологическая — достижение в Государственной думе после выборов в нижнюю палату парламента комфортного для правительства и, соответственно, бывшего тогда его председателем Владимира Путина, большинства. С выдвижением Путина в качестве кандидата в президенты в 2000 году под «путинским большинством» подразумевают уже избирателей Владимира Путина, и шире — всю базу поддержки власти и нового президента.

Резкий рост рейтинга Владимира Путина после его избрания президентом в марте 2000 года заставил специалистов задуматься над описанием социальной базы нового президента. Тем более что при всей неоднозначности термина «путинское большинство», этот термин прижился не только в медиа, но и в среде профессиональных социологов, хотя чаще они все-таки предпочитают говорить о сторонниках Путина.

Серьезные исследования группы поддержки Владимира Путина начались сразу после избрания Владимира Путина на пост президента. Социологи пытались осмыслить ту поддержку, которую оказал избиратель президенту, и понять, в чем феномен Путина, и сколько он продлится — не является ли «путинское большинство» кратковременным консенсусом противоположных по интересам групп населения?

Вокруг феномена путинского большинства практически сразу начались складываться мифы. Наблюдатели часто (в зависимости от собственных идеологических пристрастий) выделяли в электорате Владимира Путина те или иные доминирующие группы: средний класс, бюджетников, военных, силовиков, пенсионеров и т.д. Тем не менее, мы убеждены: для большей части периода доминирования Путина в российской политике, невозможно выделить устойчивую базовую группу поддержки, однозначно характеризуемую по социально-демографическому признаку. Путин не является ни «президентом женщин», ни «кандидатом пенсионеров» (как, когда-то Зюганов), за него не голосуют условно «продвинутые», или столь же условно «отсталые» группы населения (как за, соответственно, правых или Владимира Жириновского). За Владимира Путина голосует большинство.

Социологическая картина дает довольно ясное представление о массовости поддержки Владимира Путина. Ежемесячные опросы «Левада-центра» показывают динамику одобрения деятельности российского президента и фиксируют его неизменно высокий рейтинг с начала 2000-х годов.

Таблица 1. Вопрос: «Одобряете ли Вы деятельность Владимира Путина?»³

Для увеличения кликните по иллюстрации

По данным исследования группы «Циркон», проведенного во время первого президентского срока Владимира Путина, электорат Путина включал в себя представителей практически всех слоев населения. Как отмечал в 2001 году Игорь Задорин (глава группы «Циркон»), «характерной чертой электората Путина, отличающей его от других групп сторонников ведущих политиков, является его замечательная представительность. Если об электоратах Зюганова, Явлинского, Жириновского, Лебедя, Немцова с определенной степенью точности можно было говорить как о преимущественно «молодых» или преимущественно «старых», по большей части «богатых» или «бедных», даже преимущественно мужских (напр., про электорат Жириновского) или женских, то электорат Путина является вполне репрезентативным для всего населения России. Избиратели Путина практически в одинаковой степени представлены во всех социально-демографических категориях: среди мужчин и женщин, старых и малых, образованных и не очень, горожан и селян и т.п. Особенно необычно то, что избиратели Путина весьма пропорционально представлены во всех группах населения, различающихся по доходу. В этом смысле Путин — действительно Президент всех россиян».⁴

Таким образом, уже в начале нулевых считалось, что «путинское большинство» — продукт консенсуса всех групп населения, кроме, пожалуй, убежденного «коммунистического» электората. Впрочем, позже будет заметна трансформация этого электората — и коммунистический избиратель, и избиратель либеральных вождей уже через несколько лет массово отдаст свой голос за Путина. Этот феномен «Циркон» зафиксирует в 2004 году, накануне президентских выборов: «понятие путинского консенсуса сегодня означает не только объединение вокруг самого В.Путина, но и определенную ценностную унификацию самых различных социальных слоев и групп».⁵

Схожий вывод делали и специалисты ФОМ в 2005 году: «Электорат В. Путина составляют люди, которые по основным социально-демографическим характеристикам не отличаются от населения страны. Разве что среди них значимо больше, чем в среднем, «оптимистов» — людей, которым, по их собственному ощущению, удалось найти свое место в жизни, и которые надеются, что в будущем их благополучие упрочится. Можно сказать, что ядро электората В. Путина составляют среднестатистические россияне, у которых, по сравнению с остальными, только один «флюс»: позитивное восприятие жизни, основанное на собственных реальных достижениях... Другая часть электората В. Путина — "такие, как все"».⁶ Таким образом, социологи фиксируют, что к середине 2000-х «путинское большинство» сохраняет свой облик, несмотря на довольно значительные изменения в стране.

Безусловно, картина, какой ее видели социологи в 2001–2002 и в 2004–2005 годах, не была статичной. Уровень поддержки, доверия и одобрения и социально-политическая база Путина находились в постоянной динамике.

График 1. Динамика одобрения Владимира Путина («Левада-центр»)⁷

Для увеличения кликните по иллюстрации

После пиковых значений в период 2000–2002 годов рейтинг Путина немного проседает, но остается стабильно высоким на протяжении всех 2000-х. Локальные падения социологи фиксировали только в 2004–2005 годах и в 2011–2012 годах. Эти снижения рейтинга связаны, прежде всего, с кризисом «монетизации льгот» (первое снижение) и усталостью населения от экономических неурядиц и в целом материальной неопределенности в период после кризиса 2008–2009 года (отложенное падение пришлось уже на 2011–2012 годы). Однако и в эти периоды уровень поддержки Владимира Путина был крайне высоким. Таким образом, можно говорить о стабильно высоком уровне популярности Владимира Путина среди россиян и о существовании путинского большинства в качестве объекта исследования.

График 2. Динамика рейтинга Владимира Путина (ВЦИОМ)

Для увеличения кликните по иллюстрации

Впрочем, к базе поддержки Владимира Путина вполне можно отнести и многих из тех, кто настороженно или даже негативно относится к действующему президенту в данный момент. «Путинское большинство», изначально представлявшее из себя срез всех слоев и страт населения, чутко реагировало на протяжении последних 14 лет на ситуативные изменения в повестке, что влияло на рейтинги, но не саму структуру этого большинства.

Вот один из примеров: согласно опросу ФОМ от 29–30 января 2005 года (то есть на волне протестов против монетизации льгот), на стандартный вопрос «если бы в следующее воскресенье состоялись президентские выборы, то за кого бы Вы проголосовали» из числа заявивших о доверии президенту, готовность голосовать за него высказали 72 процента, казалось бы определенных сторонников. Еще 11 процентов доверяющих Путину тогда заявили о голосовании за других кандидатов. При этом в группе условных сторонников Путина («отчасти доверяю, отчасти нет») готовность проголосовать за Путина высказали 32 процента, а в группе условных противников («не доверяю») — 7 процентов.⁸ То есть, и среди граждан, которые заявили о недоверии президенту, нашлись его вероятные избиратели.

1.2 Борьба интерпретаций
Происходящее время от времени снижение рейтинга Путина, как бы этого ни хотелось отдельным политикам и толкователям, само по себе не является сигналом разрушения путинского большинства, но, скорее, ситуативной реакцией отдельных составляющих его групп и субгрупп, на которую могут влиять самые разнообразные факторы — от социально-экономического положения и провозглашенного курса социально-экономической политики (тот же фактор монетизации льгот) до моды и влияния конкретной субкультуры (например, субкультура пользователей социальных сетей, участников митингов и т.д.).

Эти же факторы, впрочем, влияют и на интерпретаторов рейтинговых колебаний. Использовать социологию для подтверждения собственных политических целей — нормальная практика в нашей политике. Так, особенности методологии наших социологических центров вполне успешно были «приспособлены» сторонниками монетизации льгот при обосновании необходимости проведения этой трудной реформы.

Что имеется в виду? Попытки объяснить феномен путинского большинства, выявить его структуру предпринимались неоднократно. Еще в 90-х годах специалисты-социологи из ФОМ предложили следующую градацию граждан по тому, насколько удачно те смогли вписаться в новую российскую реальность — деление на оптимистов, адаптированных пессимистов и неадаптированных пессимистов. В опросах традиционно проводилось деление по этим трем группам. И оказалось, что доля оптимистов в базе социальной поддержки действующего президента традиционно была более высокой. Согласно опросам ФОМ, доля доверяющих Путину среди оптимистов и адаптивных пессимистов была выше средней по выборке, у неадаптивных пессимистов доля доверяющих была ниже.

Возьмем для примера опросы ФОМ: от 11–12 сентября 2004 года и от 5–6 мая 2006 года. В первом из них социологи зафиксировали уровень доверия к президенту на уровне 48 процентов, при этом уровень доверия к Путину среди оптимистов был 50, среди адаптированных пессимистов — 53, а среди пессимистов — 44 процента от их числа.⁹ Еще более разительная картина наблюдалась в 2006 году. Тогда при общем уровне доверия президенту в 51 процент среди оптимистов нашелся 61 процент доверяющих Владимиру Путину, среди адаптированных пессимистов — 52, среди неадаптированных пессимистов — 44.¹⁰ Из этого вполне логично следовал вывод, что социальная база Путина состоит из людей, которые смотрят в будущее скорее с оптимизмом, при этом сами вполне удовлетворены жизнью и много добились. Это чаще люди с более высоким уровнем достатка (или им так кажется), с более высоким социальным статусом. Если пользоваться терминологией прежних эпох — это буржуа, житель города (но не Москвы) или села вполне довольный тем, как он устроился в жизни.

Однако данные социологии получили неудачную политическую интерпретацию и были использованы для реализации программы монетизации льгот. На первый взгляд, логика политического менеджмента была верной: коли за Путина голосуют оптимисты и адаптанты, то необходимо усилить их блок за счет сред социальных гарантий, при этом предполагалось, что ядро поддержки президентского курса не пострадает. Но реальность преподнесла сюрприз. Оказалось, что в электорате Путина значимую часть составляли те самые «неадаптированные пессимисты», которые отнюдь не восприняли монетизацию в качестве блага. В итоге рейтинг главы государства получил локальное проседание в 2004–05 годах из-за временной потери популярности Путина в слабоадаптированных к рыночным реалиям группах населения.

Путинский электорат, таким образом, по преимуществу представляет собой бенефециаров социально-экономической стабильности, но в широком смысле этого слова. Здесь и те люди, которые выиграли от экономического благополучия, и те, кто не смог адаптироваться, но пользуется плодами завершения эпохи политических пертурбаций и социальных экспериментов. Впрочем, после монетизации льгот, по всей видимости, произошло изменение в восприятии путинского большинства экспертами и медиа. Если в начале и середине 2000-х доминировал тезис «Путин — президент молодых», а само большинство рассматривалось как коалиция «вписавшихся в реформы», прогрессивных россиян, то позже постепенно начинают доминировать оценки групп поддержки Путина как «консервативных», «патерналистских» и даже «клерикальных»¹¹  и «отсталых»¹². А особенно такого рода оценки начинают доминировать в медиа и экспертной среде во время столичных «болотных» протестов конца 2011–2012 года. Хотя объективных данных для таких интерпретаций нет и никогда не было.

Действительно, на фоне локального снижения рейтинга в 2011–2012 году ВЦИОМ фиксировал следующие изменения группы поддержки Владимира Путина: большинство президента стали составлять в несколько большей степени склонные к патернализму и надеющиеся на сохранение стабильности люди. «Положительные эмоции к президенту испытывают, как правило, единороссы (88%), женщины (65%), малообразованные (69%), и селяне (64%). Если десять лет назад нельзя было выявить явные группы тех, кто испытывает антипатию к Путину, то сегодня о ней чаще заявляют мужчины (27%), жители средних и крупнее городов (25–26%) и высокообразованные (25%)»¹³, — оценивали итоги опроса от 24–25 августа 2012 года специалисты ВЦИОМ. И хотя в отчете сказано, что эти категории лишь в большей степени стали представлены в путинском электорате, политологический «мейнстрим» сделал из этого однозначные политические выводы.

Вот что пишет о состоянии базы поддержки президента на октябрь 2012 года политолог Дмитрий Орлов: «Путинское большинство … довольно жестко обусловлено социологически и с точки зрения политики доходов. По данным опросов «Левада-центра», в 1999 году к «бедным» относили себя 49% населения, к «самым бедным» — 19%. Это устойчивое «большинство нищеты» (в сумме 68%) восприняло послание власти, основанное на идее порядка, но не могло быть ее устойчивой социальной базой. В 2005-м «бедных» было лишь 35%, а «самых бедных» — 8% (в сумме 43%). 71% респондентов, опрошенных ВЦИОМ 6–7 октября 2007 года, накануне «референдумных» парламентских выборов, посчитали «бедными» семьи с доходом на члена семьи до 5 000 рублей. При этом практически у всех этих людей доход в 5 000 рублей на члена семьи уже был. Вспомним электоральные результаты Дмитрия Медведева в 2008-м (70,2%) и Владимира Путина в 2012-м (63,6%). Они не случайны», — так характеризует его политолог Дмитрий Орлов¹⁴.

Представляется, что данная точка зрения (выражающаяся в сумме в том, что за Путина — бедные и деклассированные) не совсем отражает реальность. Впрочем, это еще не самая критическая оценка путинского электората времен борьбы за власть в 2010–2012 годах. Этот тренд породил второй миф о группах поддержки Владимира Путина — в оценках начинают доминировать характеристики, связанные с категориями «зависимость», «несамостоятельность», в предельных описаниях они превращаются в уничижительные формулировки типа «быдло», «анчоусы», «ватники». Подобное объяснение (повторимся, ничего общего не имеющее с реальными выводами социологов) было объективно выгодно части российского крупного бизнеса и российской политической элиты, не заинтересованной в возвращении Путина на президентский пост. Не стоит сбрасывать со счетов влияние СМИ либерального крыла и соцсетей, где подобные оценки доминируют до сих пор.
Уничижительная интерпретация путинского электората особенно активно продвигается сторонниками «либерального» крыла политического спектра и медиа-сферы. «Раньше это был средний класс, голосовавший в обмен на возможность посещать рестораны и ездить на заграничные курорты. Теперь голосование происходит в обмен на сохранение плохо оплачиваемого рабочего места в бюджетной сфере», — так, скажем, описывал сторонников Путина политический обозреватель Андрей Колесников.¹⁵

«Путинское большинство» в этом контексте начинает восприниматься как антагонист «продвинутого», «антипутинского меньшинства». Лев Гудков из «Левада-центра» писал: «Обозначилось и консервативное, антиреформистское, антимодернизационное относительное большинство — население в малых и средних городах, которое боится перемен, боится нового, поскольку эти люди ясно сознают, что они не конкурентны, как и предприятия или организации, в которых они заняты. Этот сегмент общества — примерно 45% населения...»¹⁶

Таким образом, оценка состояния электората за несколько лет (2010–2012) меняется кардинально. Хотя при этом, реальная социальная база Владимира Путина на протяжении всего периода президентства Дмитрия Медведева, социально-демографически, в целом оставалась более-менее стабильной.

1.3 Игра на понижение
Снижение рейтингов, которое социологи фиксировали с 2011 года и особенно столичные протесты сезона 2011–12 заставили многочисленных наблюдателей и экспертов вернуться к теме путинского большинства. Сам «отец» термина «путинское большинство» Глеб Павловский успел сформулировать этот тезис в ночь выборов в Государственную думу в 2011 году так: «Большинство простое в Государственной Думе останется, но путинского большинства больше нет — это очень важная новость, я считаю, этих выборов».¹⁷ Позже этот тезис неоднократно воспроизводился.

Рассуждения непримиримых оппонентов Путина в 2012–2013 году велись в наклонении «кончилась ваша власть». Вот, например, одна из наиболее эмоциональных интерпретаций: «Кризис прошлой зимы обнажил распад пропутинского большинства, своеобразного проавторитарного консенсуса, сложившегося в первой половине 2000-х годов. Стало очевидно, что старая парадигма трещит по швам, не устраивает продвинутые и наиболее динамичные слои населения, а в условиях снижения темпов роста экономики теряет к тому же поддержку обывателей и регионов. Хуже того: зимние протесты не только обнаружили процесс распада пропутинского консенсуса, но и выдвинули вполне консенсусную альтернативную повестку — повестку более справедливого распределения политической власти (тема «честных выборов») и более справедливого распределения благ от экономического роста (тема коррупции)».¹⁸

Социолог Денис Волков из «Левада-центра» осенью 2013 года так описывал колебания рейтинга Путина: «Зенита славы политик достиг в сентябре 2008 года в результате мобилизации общественного сначала в ходе избирательной кампании, а затем и российско-грузинской войны, по завершении которой, действия Путина на посту премьер-министра одобряли 88% россиян. Сразу после этого начался период «увядания», медленного снижения популярности Путина, которое продолжается уже 5 лет (сегодня его рейтинг колеблется в районе 62–65%, не одобряют действия президента около трети населения страны) с перерывом на 3–4 месяца предвыборной президентской кампании 2012 года (в мае 2012 года рейтинг поднялся до 69% опрошенных, но затем снижение возобновилось)».¹⁹ Из этого социолог делает странный вывод о том, что позиции Путина в 2013 году были плохи, как никогда. Волков говорит о размывании социально-политической базы и возможном падении доверия к президенту.

Рассуждения политологов публицистов и социологов на тему «распада путинского большинства» кажутся не вполне корректными. Само по себе снижение рейтинга не означает изменения структуры группы поддержки Путина и, как минимум, непосредственно не коррелирует с электоральной поддержкой президента и его курса. Доказательством тому — результаты выборов марта 2012 года, на которых за Владимира Путина проголосовали 45,6 миллионов избирателей.²⁰ Тезис о падении популярности и конце путинского большинства, таким образом, кажется бездоказательным.

Интерпретация социальной базы Владимира Путина зависит во многом от того, каких ситуативных представлений придерживается тот или иной аналитик. Сущность явления при этом не раскрывается, остаются по преимуществу поверхностные оценки или даже идеологические штампы. Тот же Глеб Павловский сегодня так оценивает путинское большинство начала 2000-х: «"Путинское большинство" — это неустойчивая конструкция на электоральной основе, теряющая свою структуру».²¹

Такого рода интерпретации объяснимы не только конъюнктурными соображениями: зачастую явление, которое наблюдалось по отношению к одной или нескольким субгруппам экстраполировалось на всю макрогруппу или даже на все население в целом. Скажем, когда московская интеллигенция вышла на митинги «за честные выборы», аналитики поспешили интерпретировать это как потерю Владимиром Путиным поддержки всей интеллигенции (что было не так) и всего городского населения из числа так называемого креативного класса. Еще раз стоит подчеркнуть, что неверная интерпретация данных социологии целым рядом политиков и экспертов приводит к тому, что в их построениях искусственно сталкиваются «две России»: так называемая Россия «креативного класса», «лучших людей» и вся остальная страна. Хотя на деле наблюдается процесс флуктуационного «прихода» и «ухода» из группы поддержки Владимира Путина отдельных субгрупп.

1.4 Практичные сторонники
Как мы сегодня знаем, подобные рассуждения о путинском большинстве в инвективном ключе были, как минимум, преувеличением. Стабилизация рейтинга Владимира Путина в 2012 году, затем рост его рейтинга в 2013 и особенно в первой половине 2014 де факто разрушили миф о том, что группа поддержки президента сужается и сужение это необратимо.

Впрочем, интерпретации, отказывавшие путинскому большинству в праве на существование, не монопольно правили бал в социологии 2012–2013 годов. Исследование, проведенное на митингах оппозиции и на провластных мероприятиях социологами, удивило их самих. «Результаты нашего анализа показывают, что сторонники власти и оппозиции радикально отличаются только по трем вопросам — поддержке Владимира Путина, признанию/отрицанию фальсификаций на выборах и оценке "правильности" развития страны. Демографически (по возрасту и полу) эти группы существенно не отличаются (везде было больше молодых мужчин). По большинству социальных вопросов, которые мы им задавали, они тоже не демонстрируют радикальной разницы (однако субъективно антипутинцы оценивают свое экономическое положение как "среднее", а не "хорошее")», — такой вывод из анализа опросов, проведенных на митингах в поддержку Владимира Путина и митингах протеста, делает социолог Ирина Соболева.²²

То есть, вновь подтверждается концепция ФОМ, касательно того, что у Путина сторонники — оптимисты и адаптанты. Тогда как неадаптированные пессимисты, несмотря ни на что — ни на достаток, ни на собственное положение — легко пополняют когорту его противников. Также стоит отметить вывод, касающийся того, что разницы между теми, кто пришел на «Болото» и на Поклонную гору — практически нет. Они — представители одних и тех же страт и сред. Причем, на Поклонную гору и к Лужникам приходили не только сторонники Путина, но и вполне критически настроенные по отношению к нему люди, убежденные, впрочем, что поддержка Владимира Владимировича станет лучшим ответом попыткам либерального реванша.

Редакционная статья в «Независимой газете» в августе 2012 года, в частности, содержала следующее описание путинского большинства: «Эти люди могут относиться вполне критически и к власти в целом, и к правящей партии, и к Путину — например, из-за того, что их политика недостаточно «левая», или из-за того, что какая-то конкретная социальная проблема не решена».²³

И такие вот «практичные» сторонники составляют большинство электоральной базы президента. Исследования политической базы Владимира Путина не только на федеральном, но и на локальном уровне дают возможность убедиться в этой особой политической практичности путинского электората. В качестве примера можно привести результаты исследования «Избиратели В. Путина на выборах президента 2012 г», проведенного в городе Волжский Волгоградской области. Как пишут авторы, «в результате анализа данных были определены основные электоральные характеристики сторонников кандидата В. Путина. Уровень их социального самочувствия несколько выше, чем у всех опрошенных. Более половины (58,5%) его избирателей склонны оценивать ситуацию в стране как «стабильную, но с множеством нерешенных проблем» (в целом по выборке таких избирателей 46,7%). Кроме того, у 53,2% респондентов данной когорты за последний год не произошло существенных изменений в их жизни, а у 29,3% за последний год жизнь "несколько улучшилась"».

«Среди проблем, которые избиратели В. Путина считают наиболее актуальными, первое место занимают «высокие тарифы на услуги ЖКХ» — 54,6%, второе (53,2%) — «высокий уровень цен на товары первой необходимости и лекарства», «нехватка мест в детских дошкольных учреждениях» — 42%. На прошедших 4 декабря 2011 года выборах в Государственную Думу большинство из них (59%) отдали свои голоса партии «Единая Россия». В то же время 8,3% голосовали за Справедливую Россию, 6,8% — за КПРФ, а 17,6% не участвовали в выборах. Результаты исследования позволили выявить основные социально-демографические характеристики избирателей В. Путина. Женщин (63,4%) среди его сторонников больше, чем мужчин. Наиболее крупными возрастными когортами были: респонденты старше 64 лет — 21,5% и когорта 55 — 64 года — 19%. Пенсионеры наиболее крупная социально-профессиональная категория, поддерживающая В. Путина (29,8%); ИТР/служащие составили 16,1%, рабочие — 15,6%. У 63,9% респондентов уровень дохода в данной категории не превышает 10 тыс. рублей на одного члена семьи. Образовательный статус большинства респондентов средний, у 41% из них среднее специальное образование», — вот что представляет собой путинское большинство на локальном уровне.²⁴

Таким образом, вновь и вновь мы сталкиваемся с тем, что перед нами не просто какое-то электоральное ядро. Нет, перед нами срез всей России. Всех ее групп и страт. И в этом, конечно, уникальность путинского большинства.

1.5 Мифы о путинском большинстве и реальность
Резюмируя, можно утверждать, что вокруг темы социальной базы Владимира Путина за 2000-е годы сложились два противоположных, в значительной степени мифологизированных представления. Первое: база поддержки Путина — активные россияне, выигравшие от реформ. Второе: база Путина — консервативная часть общества и/или наиболее патерналистски настроенная часть общества.

Поддержка такого рода мифов приводит к своего рода «интерпретационному сбою», когда аналитики начинают выделять якобы доминирующие группы в электорате Путина, несмотря на то, что разница между социально-демографическими группами в электорате составляет всего два-три процента, в целом укладываясь в рамки статистической погрешности.

Безусловно, путинское большинство на протяжении 2000-х и начала 2010-х годов претерпевало различные колебания: как чисто количественные (спады и подъемы уровня доверия в целом), так и качественные («разочарования» отдельных социально-демографических субгрупп). Однако основная характеристика, которую дали социологи еще в начале 2000-х в целом сохраняла свою актуальность на протяжении всего этого периода.

Согласно нашим данным, полученным в результате исследований, проведенных по заказу Центра политического анализа ФОМом и департаментом общественных связей Ярославской области, к 2014 году путинское большинство представляет собой гораздо более сложную сущность, нежели полагают некоторые интерпретаторы. Владимир Путин сохраняет статус «президента всех россиян», но отчетливо виден и иной тренд — социально политическая база Путина расширяется за счет множества конкретных субгрупп. У каждой субгруппы поддержки Путина свои, в основном вполне рациональные, причины для поддержки президента.
Методика количественных опросов не позволяет выявить эти субгруппы, что и добавляет неопределенности и играет на руку «мифотворчеству» при описании социальной базы Путина. По существу, аналитики вписывают свое представление о действительности (по типу «среди моих знакомых нет никого, кто голосовал бы за Путина») и выдают его за экспертное знание относительно путинского большинства. Именно это обстоятельство побудило нас провести собственное исследование социально-политической базы Путина.

_{_________________}
3  — Сайт «Левада-центра» — http://www.levada.ru/indeksy
4  — Задорин. И.В. Избиратели Путина: один год после победы. 23.03.2001 — http://www.zircon.ru/upload/iblock/4f1/Izbirateli_Putina-odin_god_posle_pobedy_2001.pdf?sphrase_id=1155
5  — Российское общество накануне президентских выборов. Совместный доклад Всероссийского центра изучения общественного мнения и исследовательской группы «Циркон». — http://www.zircon.ru/upload/iblock/b9d/Rossijskoe_obshhestvo_nakanune_prezidentskih_vyborov.pdf
6  — Климова С. Рейтинг президента как цена реформ. 15.02.2005 — http://bd.fom.ru/report/cat/pres/putin_/rating_Putin/gur050203
7  — Сайт «Левада-центра» — http://www.levada.ru/indeksy
8  — Климова С. Рейтинг президента как цена реформ. 15.02.2005 — http://bd.fom.ru/report/cat/pres/putin_/rating_Putin/gur050203
9  — Индикаторы. Опрос населения. 16.09.2004 — http://bd.fom.ru/report/cat/pres/putin_/rating_Putin/dd043701#tb043701
10  — Индикаторы. Опрос населения 11.05.2006 — http://bd.fom.ru/report/cat/pres/putin_/rating_Putin/dd061801#tb061801
11  — См. например: Григорий Голосов. РПЦ и новое «путинское большинство» — Slon.ru, 08.02.2013 — http://slon.ru/russia/rpts_i_novoe_putinskoe_bolshinstvo-885010.xhtml
12  — Одно из типичных определений от оппозиционных активистов: «Электорат Путина — 50-летние поклонницы таланта Стаса Михайлова, 19-летние учащиеся заборостроительных институтов, читающие книги про «убийство Сталина», ряженные псевдо-казаки и отсталые в развитии подростки, бросающиеся на геев, всевозможные чиновники и депутаты, заказывающие (по примеру своего президента) липовые диссертации, а также вступающие в РАЕН и всякие масонские ордена» — сайт «Эха Москвы». 28.06.2013 - http://www.echo.msk.ru/blog/dobrokhotov/1104818-echo/
13  — «Россияне о Владимире Путине: влияние, политика, образ». — http://wciom.ru/index.php?id=268&uid=113013
14  — Владимир Путин и его большинство. 03.10.2012. — http://www.apecom.ru/articles_article.php?id=2805_0_20_0
15  — Андрей Колесников. «Пехтинг» рейтинга: почему девальвируется образ Путина. — Forbes.ru. 27.02.2013 — http://www.forbes.ru/mneniya-column/vertikal/234851-pehting-reitinga-pochemu-devalviruetsya-obraz-putina
16  — Лев Гудков. Итоги путинского правления. - Polit.ru, 29.11.2007 — http://polit.ru/article/2007/11/26/itogi/
17  — Эхо Москвы. Интервью с Глебом Павловским. 04.12.2011 — http://www.echo.msk.ru/programs/beseda/836045-echo/
18  — Кирилл Рогов. В поисках нового путинского большинства // Новая газета, 28.01.2013 — http://www.novayagazeta.ru/politics/56435.html
19  — Денис Волков. Как рос и падал рейтинг Путина — Блог Дениса Волкова на сайте «Эха Москвы». 03.10.2013 — http://www.echo.msk.ru/blog/denisvolkov/1169716-echo/
20  — Официальный сайт Центризбиркома. http://www.vybory.izbirkom.ru/region/izbirkom?action=show&global=1&vrn=100100031793505®ion=0&prver=0&pronetvd=null
21  — Что на уме у «путинского большинства» осенью 2012-го? РБК-daily. 19.09. 2012 — http://rbcdaily.ru/politics/562949984744943
22  — Отличается ли электорат Путина от сторонников оппозиции? Соболева И. Slon.ru. 29.04.2013 — http://slon.ru/russia/otlichaetsya_li_elektorat_putina_ot_storonnikov_oppozitsii-936938.xhtml
23  — Общество отложенной ответственности. Независимая газета, 27.08.2012 — http://www.ng.ru/editorial/2012-08-27/2_red.html
24  — Дьяконова К.С., Лясина И.Ю., Соколов Р.В. Избиратели В. Путина на выборах президента России в 2012 г. (по результатам городского социологического исследования) — http://www.scienceforum.ru/2013/14/361

Вернуться назад и продолжить чтение