Так ли невинны антипатриотические шаржи «Charlie Hebdo»?

Рисунки французского сатирического журнала «Charlie Hebdo» с насмешками над катастрофой российского самолёта над Египтом и гибелью 224 человек, разумеется, оскорбительны и возмутительны. Хочется особенно подчеркнуть заявление главного редактора с отказом признать эти рисунки кощунственными.

Однако хотелось бы проанализировать эту ситуацию с точки зрения её возможных экономических последствий и исторических аналогов. Ведь экономический анализ неотделим от исторического анализа. А в новейшей истории Франции уже был пример аналогичного кощунства, который имел самые серьёзные последствия для самой Франции и французов.

…После Первой мировой войны Франция отчаянно не желала повторения своего участия в новой войне. Не случайно ни аннексия Германией Рейнской области, ни захват ею Чехословакии не встретили возмущения не только у политиков Франции, включая оппозицию, но даже у французской общественности. К слову, в то же самое время оппозиция в Великобритании подвергала критике премьер-министра Чемберлена за его политику уступок и умиротворения Германии. Поэтому перед Второй мировой войной, которая очевидным образом назревала тогда в Европе, вся Франция отчаянно гнала от себя как мысль о необходимости воевать даже во имя своей свободы и независимости, так и само предположение об этой опасности.

И не случайно во Франции накануне второй мировой войны модным и пышным цветом расцвело глумление и издевательство над понятиями патриотизм и родина. Патриоты, призывавшие французов к осознанию нависшей опасности, высмеивались с эстрады и страниц прессы и изображались полными дураками. Объектом жесточайших насмешек стал образ Марианны, символа Франции, которую сама же французская пресса и эстрада изображали во всяком неприлично виде и ситуациях. Об этом писал в 1944 году в эссе «У французской нации есть душа» будущий лауреат Нобелевской премии по литературе француз Франсуа Мориак: «…Марианна, эта вислогрудая мишень ярмарочных тиров, которую изобрели правые карикатуристы и над которой всласть измывалась так называемая „национальная“ пресса». Такая пропагандистская деятельность раскалывала нацию, став, по сути, формой национального предательства.

В результате, во Вторую мировую войну французы вступили без всякого желания воевать. Франция, искрившаяся шутками и нескончаемым юмором по поводу войны, в итоге оказалась лёгкой жертвой вермахта. Французская армия по численности и вооружению ничем не уступала немецкой, но была сокрушена ею за полтора месяца боёв, не отмеченных какими-либо серьёзными сражениями и крупными потерями.

Но кампания травли патриотов Франции со стороны части прессы и шоу-бизнеса в форме насмешек и издевательств, продолжалась и во время немецкой оккупации, ослабляя стремление и волю французов добиться освобождения Франции.

Франция в войне потеряла почти 700 тысяч человек. Четырёхлетняя оккупация Франции была не такой жестокой, как в странах Восточной Европе и, особенно, на территории нашей страны. Париж продолжал жить хоть и не слишком сытно, но весело. По-прежнему выходили новые французские спектакли, пресса, фильмы. Именно во время оккупации началась кинокарьера Жана Маре и Фернанделя. Освобождение Парижа в августе 1944 оказалось достаточно бескровным и потому никак не шло в сравнение с попыткой, например, поляков освободить свою столицу. Ведь в ходе только Варшавского восстания в августе—октябре 1944 года погибло 250 тысяч жителей города, большинство которых стали жертвами массовых казней, а Варшава превратилась в груду развалин.

Однако политические и экономические последствия проигранной войны и оккупации для Франции оказались близки к катастрофе. «Да, Франция, даже возрожденная, обречена занять скромное положение, и в этом плане у нас нет никаких шансов снова выдвинуться на первое место», — писал Франсуа Мориак. Ослабление экономики, положения в мире, ущерб международной репутации, произошедшие из-за поражения в войне, ничем не удалось восполнить. «Когда великая нация испытала все мыслимые несчастья, когда с ней, четыре года попираемой победителем, обращались, как с племенами, которых истребляли и увозили в неволю рабовладельческие державы, когда народ дошел до такого предела падения, что сам поставлял поработителям слуг и палачей, неуместно говорить с ним о душе и со стенаниями Я слезами пытаться оспаривать цифры, доказывающие его экономический крах», — вновь писал Мориак.

Неслучайно после освобождения во Франции было отмечено самое большое число (среди освобождённых стран) смертных приговоров за коллаборационизм, вынесенных при широкой поддержке озлобленных французов. Известна и история расстрела группы французских эсэсовцев по приказу генерала Леклерка без какого-либо суда и следствия.

Однако былое мировое лидерство Франции даже такими методами восстановить так и не удалось. Колониальная империя Франции стремительно распалась, французские войска вновь потерпели поражения в Алжире и Юго-Восточной Азии. Экономическое, стратегическое и политическое могущество Франции после войны значительно ослабли. Даже выход Франции из военных структур НАТО в 1966 году имел скорее политическое, чем военное значение.

Такой гигантской оказалась цена, которую Франция заплатила, в том числе, и за издевательство над своими святынями.

Понятно, что мало кто из французов заливался жизнерадостным смехом, рассматривая рисунки на тему гибели российских граждан в результате теракта, совершенного боевиками запрещенного в РФ Исламского государства. Не тема это для глумления, да и остроумием и тонким юмором карикатуры явно не блещут. Рост тиража журнала, возможно, и предполагался, но не произошёл. И очевидно, что издевательские рисунки имели целью вызвать гнев со стороны России, которую творческий с позволения сказать коллектив «Charlie Hebdo» ничуть не боится и потому уверен в своей безнаказанности.

Однако вскоре оказалось, что в списке Исламского государства после России вновь наступила очередь Франции, как это было в январе 2015 года, когда произошло нападение на редакцию самого «Charlie Hebdo». 13 ноября 2015 года террористы осуществили очередную атаку в Париже (по своим масштабам это была локальная военная операция), убив более сотни французов. «Charlie Hebdo» вновь разразился карикатурами, но вновь вызвал не смех, а, скорее, жгучее желание понять, зачем редакция пытается сделать невозможное — заставить смеяться и веселиться над телами убитых и искалеченных людей?

Конечно, Франции пока ещё далеко до масштабов тех боевых действий и потерь, какие у неё были в ходе последней войны с Германией. Однако надо допускать возможность того, что Исламское государство перейдёт к тактике периодических атак против Франции. В таком случае, это приведёт к вполне очевидным, возможно, даже тяжёлым последствиям для экономики Франции, ухудшению её инвестиционного климата, чего, несомненно, добиваются силы, стоящие за террористами. Сегодняшняя неустойчивость экономического положения Франции, которая пока никак не может добиться уверенного оживления своей экономики, избыток нефранцузского населения в стране, неконтролируемый приток новых иммигрантов требуют от властей мобилизации не только государства, но и общества на серьёзное изменение ситуации.

И в то же время своими провокациями «Charlie Hebdo» вновь ведёт Францию к поражению, теперь уже в новой войне — на этот раз, против мирового терроризма. Гибель людей, тем более, соотечественников, от рук террористов не может иметь смешных деталей и подробностей. Сегодня России и Франции, старым союзникам по Второй мировой войне, предстоит вновь встать вместе по одну линию фронта в войне новой — против терроризма. Но тогда России надо иметь уверенность, что на этот раз Франция будет готова к реальной войне, а не к весёлому приключению, и не опустится до хохм и глумливых шуток у нас за спиной.