Снова про милдронат, или Что делать

Что сделало возможным мельдониевый скандал в спорте и соответствующие атаки Запада на Россию, и что можно предпринять, чтобы эти атаки прекратить? Специально для сайта Центра политического анализа отвечает на вопрос Дмитрий Коган из Германии.

Всё в истории с милдронатом оказалось так, как я и предполагал и даже проще: сейчас уже совершенно очевидно, даже взявшей паузу самой WADA, что нужны многие месяцы, чтобы вывести препарат из организма. Несколько отдельных одарённых физически, но не умственно спортсменов могли решиться на свой страх и риск «залёта» на 4 года дисквалификации принимать полезные, но не вовсе не сильнодейственные «витаминки», несколько десятков спортсменов могли продолжить приём милдроната по незнанию о его запрете, но чтобы таковых оказалось сотни, да в разных видах спорта, да ещё и в разных странах… Если бы речь шла, скажем, о немецких спортсменах, уверен, их даже не стали бы отстранять от соревнований: тест ведь показывает только то, что милдронат когда-то принимался атлетом, но когда-то этот приём не являлся чем-то запретным. Доказать факт нелегальных действий тест не может, а наказывать за легальные поступки нельзя.

Сразу нашлись бы тысячи аргументов. Все немецкие газеты выкладывали бы каждый день новые тесты, попавшихся на немецком милдронате спортсменов, чтобы продемонстрировать urbi et orbi: спортсмены препарат уже точно не принимают, а тесты всё равно позитивные. Общественное мнение вовсю бы негодовало, немецкие федерации отказались бы признать справедливость тестов, пока не получит доказательств обратного. Никто, как российский спортивный министр, не рассуждал бы, что потери для немецкого спорта конечно велики, но могло же быть и хуже…

Уверен, что даже в самых сладких своих снах WADA не мечтала поставить такое множество карьер российских спортсменов под вопрос, но в этом-то и прелесть для Запада тактики сдерживания России, что в большой политике, что в политике в миниатюре — спорте. Образно говоря, разбросать коровьи лепёшки под ноги бегуну не стоит практически ничего. В худшем для бросающих случае бегуну придётся приложить дополнительные усилия для продвижения к цели; возможно, он замедлится. В лучшем же случае бегущий в это самое дерьмо и угодит.

Теперь, даже если всех спортсменов полностью оправдают, потребуется время для разбирательств: какие-то соревнования успеют пройти для западных участников без российских конкурентов, подготовку россиян к другим соревнованиям можно успеть по крайней мере нарушить.

Встаёт вопрос, что, во-первых, сделало подобные атаки на Россию в спорте возможными, и что, во-вторых, можно предпринять, чтобы эти атаки прекратить? До сих пор Россия предпочитала двигаться в спортивной политике двумя путями. Путь первый: полностью разоружиться, лечь лапками кверху и надеяться на любовь и уважение себе в такой позе. Своеобразное повторение большой внешней политики России в 90-х годах. С аналогичным результатом: добиться к себе не только уважения, но даже снисхождения не удалось. Расчёт на крошечку с барского стола не оправдался ни там, ни там.

Яркий пример выбора подобного пути в спорте — российский биатлон. Когда российские западники дорвались до власти в стране, они развалили страну, когда они же в лице Прохорова дорвались до власти в биатлоне, они развалили биатлон. Причём развалить, за что бы они ни взялись, им удаётся так, что потом и десятилетиями не собрать.

Когда несколько лет назад Прохоров заявлял, что «через пять лет мы будем законодателями мод в биатлоне», я уже тогда писал про «мудрого гастарбайтера», у которого по примеру Ходжи Насреддина за эти годы то ли шах умрёт, то ли осёл. Что ж, мой личный итог управления Прохоровым российским биатлоном таков: всё время пока шёл последний биатлонный чемпионат мира, мне ни разу не захотелось включить телевизор. И результаты ЧМ, к сожалению, полностью совпали с теми, что я себе заранее и представлял.

Второй путь оказался для российского спорта более продуктивным. Он принёс ему много замечательных и даже великих побед. Смысл этого пути в закрытых кулуарных переговорах и договорённостях с конкретных людьми. Понятно, что такая скрытая от общественности работа должна вестись и ведётся всеми, но опираться только лишь на неё чревато. На ней можно выиграть домашний чемпионат мира по лёгкой атлетике, но стоило смениться людям, управляющим «королевой спорта», и российская лёгкая атлетика рискует совсем не попасть на Олимпиаду.

Добиваться чего-либо с позиции слабости всегда рискованно и сложно. Настоящую и долгосрочную уверенность как в том, что победы будут, так и в том, что их позже не отберут, дают только действия с позиции силы. Конкретный пример того, как можно цивилизованно бороться с WADA и даже её побеждать, нам показывает Германия и немецкая конькобежка Клаудия Пехштайн.

Международный союз конькобежцев (ISU) дисквалифицировал 5-кратную олимпийскую чемпионку в 2009 году на основании подозрительных кровяных показателей, которые, по мнению ISU, могли быть объяснены лишь применением допинга. Пехштайн, однако, нашла врача, который объяснил показатели генетической аномалией. И кстати в настоящее время подобные кровяные показатели уже не являются доказательством использования допинга атлетом. Тем не менее, Спортивный арбитражный суд (CAS) в ноябре 2009 года вынес решение против Пехштайн, оставив дисквалификацию в силе. Пехшайн в свою очередь обратилась уже в обычный немецкий суд, потребовав от Международного союза конькобежцев 4,4 миллиона евро в качестве возмещения ущерба.

Суд признал недействительным правило, заставляющее спортсменов по всем вопросам своей спортивной судьбы идти в CAS. Но вердикт CAS суд признал, так как спортсменка сама туда пошла. Последнее отверг уже суд следующей инстанции, приняв дело о возмещении ущерба к рассмотрению. По его мнению, спортсменку нельзя было заставлять идти в CAS. Наконец, дело дошло до Федерального верховного суда Германии. Заседание состоялось в марте, решение суда ожидается в июне. Если Пехштайн победит, Спортивный арбитражный суд потеряет для спортсменов (как минимум из Германии) своё значение.

По мнению судей второй инстанции международные федерации злоупотребляют своим положением монополиста, а также оказывают определяющее влияние на выбор и состав судей в CAS — ни о каком справедливом рассмотрении дела там не может быть и речи. Представителей ISU также спросили, на каком основании на гражданку Германии не должен распространяться Основной закон ФРГ, немецкая конституция, и положенные ей основные гражданские права?

Победа Пехштайн будет означать возвращение презумпции невиновности в спорт. Уже ISU в немецком суде должна будет доказать то, что Пехштайн принимала допинг. А это невозможно.

Перенесём теперь дело Пехштайн на российскую землю. Хождение её по судам длится уже семь лет. В России процесс не занял бы столько времени. Судиться в Германии дорого, одно лишь рассмотрение в Верховном суде стоило Пехштайн 75 тысяч евро. Что примечательно, 20 тысяч пожертвовал профсоюз полицейских (Клаудия служит в полиции, как и многие другие немецкие спортсмены), 20 тысяч — профсоюз футбольных игроков (Fifpro), ещё 30 тысяч были собраны из частных пожертвований (люди несли даже по пять евро) — оказывается, немцы в этом отношении никак не отличаются от российских граждан с обострённым чувством справедливости, готовых в сложной ситуации поддержать своих спортсменов. Предположу, что судиться в России дешевле. Врачи и лаборатории, способные провести необходимые исследования, также присутствуют.

Так что же нужно, чтобы весь спортивный мир и не только он с напряжением следил не за делом Пехштайн, а за делом, к примеру, российских биатлонисток в российском суде, да не сейчас, а ещё много лет назад, когда процесс хождения за правдой в спорте ещё не находился в таком печальном, как сейчас, состоянии? Нужно уважение к собственной стране, к её людям, к её судебной системе. И ещё готовность отстаивать свою позицию до конца, не боясь потерять в малом, чтобы выиграть в большом. Когда иная сторона понимает только язык силы, бессмысленно разговаривать с ней на языке слабости.