Разъяснения

Страх - плохой советчик, но он показывает много вещей, которые, как кажется, не видят.

Один итальянский журналист, как это обычно и случается в его профессии, извратил и переврал мои соображения об моральных противоречиях, в которые ввергла страну, где люди больше не уважают даже мертвых, эпидемия. Точно так же, как не стоит упоминать его имя, не стоит и опровергать очевидные манипуляции. Желающие могут прочитать мой текст "Заражение" (Contagio) на сайте издательства Quodlibet[1]. Лучше я здесь опубликую другие размышления, которые, несмотря на их ясность, предположительно также будут фальсифицированы.

Страх - плохой советчик, но благодаря ему проявляется многое из того, что мы притворялись, что не видим. Первое, что ясно показывает волна паники, парализовавшая страну, это то, что наше общество больше не верит ни во что, кроме голой жизни. Очевидно, что итальянцы готовы пожертвовать практически всем, нормальными условиями жизни, социальными отношениями, работой, даже дружбой, привязанностями, религиозными и политическими убеждениями из риска заболеть, который, по крайней мере сейчас, по статистике, не так уж серьезен. Голая жизнь - и страх ее потерять - это не то, что объединяет людей, а ослепляет и разъединяет их. Другие, как и в романе Алессандро Мандзони о чуме, теперь рассматриваются только как потенциальные переносчики заразы, которых нужно избегать любой ценой и держаться от них на расстоянии не менее метра. Мертвецы - наши мертвецы - не имеют права на похороны, и неясно, что происходит с трупами наших близких. Ближнего больше нет, и любопытно, что церковь хранит об этом молчание. Что станет с человеческими отношениями в стране, которая привыкает так жить, и кто знает, как долго? И что это за общество, в котором нет других ценностей, кроме выживания?

Другая, не менее опасное, чем первое, обстоятельство, которое выявила эпидемия, заключается в том, что чрезвычайное положение, к которому нас долго приучали власти, действительно стало нормой. В прошлом бывали и более серьезные эпидемии, но никому не приходило в голову объявлять чрезвычайное положение, подобное нынешнему, когда запрещено даже перемещаться с места на место. Люди настолько привыкли жить в условиях вечного кризиса и вечного чрезвычайного положения, что, кажется, не осознают, что их жизнь свелась к исключительно биологическому состоянию и потеряла всякое иное измерение, не только социальное и политическое, но даже человеческое и эмоциональное. Общество, которое живет в условиях перманентного чрезвычайного положения, не может быть свободным. Фактически, мы живем в обществе, которое принесло свободу в жертву так называемым соображениям безопасности и обрекло себя на жизнь в вечном состоянии страха и беззащитности.

Неудивительно, что говорят о войне с вирусом. Чрезвычайные меры фактически обязывают нас жить в условиях комендантского часа. Но война с невидимым врагом, который может таиться в любом человеке, является самой абсурдной из войн. На самом деле это гражданская война. Враг не снаружи, он внутри нас.

Беспокоит не столько настоящее или не только настоящее, сколько то, что придет потом. Точно так же как войны оставили в наследство миру целую кучу отвратительных технологий - от колючей проволоки до атомных электростанций, - так же весьма вероятно, что и после экспериментов в области здравоохранения, которые до этого властям не удавалось в реальности завершить, они сделают все, чтобы университеты и школы закрылись раз и навсегда, чтобы преподавание велось только в интернете, чтобы мы перестали встречаться и разговаривать о политике или культуре и обменивались только цифровыми сообщениями, чтобы везде, где это было возможно, машины заменяли любой контакт - любую заразу - между людьми.

17.03.2020, quodlibet