Последние дни человечества

Начиная с октября 1915 года, после начала Первой мировой войны, Карл Краус начал писать «для театра Марса» драму «Последние дни человечества», которую он не хотел ставить на сцене, потому что «посетители театров этого мира не выдержали бы этого зрелища»..

Драма — или, скорее, как гласит подзаголовок, «трагедия в пяти актах» — была «кровью от крови, сутью тех нереальных, немыслимых лет, которые вышли из поля зрения и из памяти, недоступны воспоминаниям и сохранились только в окровавленных снах, когда опереточные персонажи разыгрывали трагедию человечества». А в «Weltgericht», опубликованном после окончания войны, он будет говорить о «великом времени», которое он помнил, «когда сам был еще так мал и которое снова станет малым, если ему на то хватит времени», как о времени, «когда происходит то, что нельзя было себе представить, и когда должно произойти то, что уже нельзя себе представить и что, если бы можно было себе представить, не произошло бы».

Как и любой беспощадно ясный анализ, диагноз Крауса идеально подходит к ситуации, в которой мы сейчас находимся. Последние дни человечества – это наши дни, если верно, что каждый день – последний, что эсхатология – это, для тех, кто способен ее понять, историческое состояние par excellence. В частности, что касается войны, о нашем времени можно сказать, как говорит Краус, что «неспособное что-либо пережить и представить, оно не потрясено даже собственным крахом». И разве не верно это и сегодня, когда ложь о текущей войне призвана оправдать всякую войну в будущем, «что факт, что будет война, кажется возможным именно тем, кому лозунг «на войне как на войне» позволил делать что угодно и прикрыл их собственный позор»? И вполне вероятно, что, как Австрия в 1919 году, Европа не переживет своих лжи и позора и в конце концов сможет только повторить слова кайзера, которыми заканчивается пьеса: Ich habe es nicht gewollt, «Я этого не хотел».

Quodlibet, 11 октября 2025 года