Кто на самом деле выиграет от закона о просветительстве

1 июня в РФ вступил в силу закон о просветительстве. Накануне этой даты с экспертом ЦПА, доцентом Философского факультета МГУ Вячеславом Даниловым побеседовал корреспондент издания "Настоящее время".

- С чем может быть связано принятие такого закона? Почему правительство решило контролировать просветительскую деятельность?

- Мне трудно судить, с чего бы начальству вдруг зачесалось просветительство. Может быть, некоему силовику в неурочный час показали выступление социолога-просветителя Виктора Вахштайна о просветителях как квазинаучной секте. Или крошка-сын пришел к депутату-отцу с коллекцией книг "Страдающего Средневековья" и папа с ужасом заметил, что страдает не средневековье, а русская интеллигенция под давлением стопки бумаг из бешеного принтера.

Если речь шла об ограничении "западной пропаганды" и "подрыве суверенитета", то такой закон нужно было принимать куда раньше, когда страна находилась в поле активности западных фондов, которые два десятилетия фактически в одиночку занимались тем, что они полагают просветительством. Сейчас, в связи с принятым законодательством об иностранных агентах, деятельность данных структур в определенной степени оказывается ограниченной, и закон выглядит излишним.

Если речь идет о качестве просветительской деятельности и присутствии на этом рынке государственного агента или частно-государственного сильного партнерства, с расчисткой поля для него, то нужно было куда раньше восстанавливать "Знание" и готовить соответствующие кадры.

Если речь идет о наведении порядка, как его понимают чиновники, на неконтролируемом сервисном рынке, то здесь тоже трудно понять мотив, так как рынок этот достаточно хорошо саморегулируется, а в период пандемии к тому же и сжался, если говорить об офлайновой его части.

Возможно, что правительство сейчас преследует все три цели, полагая, что в одном законе удачно их достигнет.

- Может ли этот закон привести к цензурированию просветительских материалов?

- У него, к сожалению, нет такой цели. Его задача – упорядочивание просветительства как деятельности. То есть он направлен на самих просветителей, формы просветительства, площадки и т.п., но не на содержание. Если и есть здесь некий элемент "цензуры", то он связан с отсечением от аудитории тех, кто по каким-то причинам (образовательному цензу, цензу в форме педагогического стажа) говорит что-то "не так", а не что-то "не то". Так что закон не гарантирует, например, отсутствие эксцессов, когда на площадке образовательного учреждения некий лектор выступает с ревизионизмом относительно Холокоста.

- Определение «просветительской деятельности» фактически «резиновое», к ней можно отнести каждого, кто делится информацией. Как повлияет данный закон на развитие образовательных учреждений и проектов, индивидуальные лекции и мастер-классы? Может ли дополнительная бюрократия уничтожить образовательные проекты?

- Закон отправлен на доработку и в части определения просветительства, и в части уточнений определения, как и комплекс нормативных документов, прилагающихся к закону и уточняющих его применение. В нынешней же форме закон о просветительстве ударит в большей степени как раз по патриотическому воспитанию, по донесению до граждан позиции власти по разнообразным вопросам, по "беспартийному", внеполитическому просветительству.

- Насколько грамотно составлен закон, возможно ли его последовательное применение?

- Что считать грамотным? Если цель закона – его точечное применение по конкретным кейсам, то возможно, что да. Если речь идет все-таки о реальном ковровом регулировании просветительсва, то скорее нет. Я постоянно слышу голоса либеральной интеллигенции, которая полагает, что данный закон направлен против нее. Однако в нынешней редакции ей как раз меньше забот, чем например, членам РВИО или "Знания", которых регулятор как раз касается в большей степени. "Проповедовать" в баре можно что угодно и как угодно, тогда как в университетской аудитории или в д/к – нет.

- Станет ли сложнее приглашать сторонних лекторов или иностранных специалистов в российские учебные учреждения?

- Это не вопрос только лишь просветительства, некоторые нормативные акты и распоряжения минобраза еще прошлого года, а также широкая трактовка законодательства об иноагентах существенно осложняет практику приглашения иностранных специалистов и преподавателей. Мы здесь сталкиваемся с проблемой, которая достаточно тяжело решается образовательным менеджментом на местах. С одной стороны звучат требования выполнения программ по повышению престижа отечественного высшего образования, попадания в международные рейтинги и роста в них, что предполагает высокий уровень открытости к предоставляемой вузом образовательной услуге, требования к высокому качеству преподавательских кадров и открытости системы найма для внешних рынков. С другой – мы видим четкое требование минобраза на "закрытие" отечественной образовательной системы от "гастарбайтеров". Как проскочить между молотом и наковальней этих требований – пока вопрос индивидуального опыта и инициативы конкретных менеджеров образования.

- Как Вы думаете, как данный закон повлияет на развитие общества в долгосрочной перспективе? Может ли он ограничить свободу научного поиска и снизить уровень образования граждан?

- Даже если принять закон в нынешней редакции, то года за два система найдет способ жить и выживать при данной регуляции. В этот же период сложится практика правоприменения, система "лицензирования", оформятся крупные игроки на данном поле типа, я надеюсь, "Знания", а существующие игроки (наиболее серьезные игроки здесь – не вузы или западные фонды, а те, кто предоставляет услуги допообразования для детей, вот там крутятся основные деньги) найдут способы приспособиться или обходить требования весьма сырого закона.

К науке закон отношения не имеет и никакого ограничение свободы научного поиска не предполагает. Наоборот, он направлен на отделение науки от просветительства. Что же касается вопросов массового внеаудиторного образования, запросы которого удовлетворяет как раз просветительство, то здесь – при условии сохранения спроса на некую "правду", как ее понимает обыватель, и с которым СМИ не справляются, я вижу лишь укрепление интереса к квази и паранауке, предрассудкам и наивным верованиям. Грубо говоря, исторические ревизионисты, всякие гуру, сторонники теорий заговора безусловно выживут, так как у них есть опыт выживания в конкурентной среде. Когда на этом рынке будет ограничена конкуренция, они лишь только преуспеют. Выражаясь языком нынешних депутатов Госдумы, в результате применения закона о просветительстве проиграют как раз сторонники традиционных ценностей, а победят – сторонники ценностей так скажем "нетрадиционных".

Беседовала Анастасия Дзуццати

Фрагмент интервью опубликован на сайте издания "Настоящее время".