Коронавирус: взгляд из-за океана

После того, как в начале января Китай обнародовал свои данные о геноме нового коронавируса (2019-nCoV), американская биотехнологическая компания Inovio Pharmaceuticals объявила, что ее специалисты с ходу создали образец вакцины от этого смертельно опасного заболевания.

«Нам удалось быстро сконструировать свою вакцину – примерно за три часа с того момента, как последовательность ДНК вируса стала доступной, - сказал президент компании Джозеф Ким телеканалу Fox Business. – Теперь наша цель – в начале лета приступить к первому этапу испытаний на людях в США».

Известие это я прочел тогда с облегчением и не без зависти: молодцы какие, как быстро управились. Вскоре, однако, выяснилось, что завидовать было нечему. Во-первых, американцы, как это с ними порой бывает, сказали «гоп», еще ничего не перепрыгнув. А во-вторых, при ближайшем рассмотрении оказалось, что системно Америка, богатейшая страна мира, по всей видимости готова к борьбе с масштабной вирусной инфекцией не лучше, а может быть, и хуже других.

 

Дожить до апреля?

Начнем, естественно, с медицины. На сегодняшний день в США по меньшей мере три компании – Johnson & Johnson, Moderna Therapeutics и Inovio – наперегонки разрабатывают вакцины от COVID-19, как сокращенно именуют болезнь, вызываемую новым коронавирусом. Работа двух последних поддерживается грантами международной Коалиции за инновации в подготовке к эпидемиям (CEPI), базирующейся в Осло.

Компании Moderna помогает и правительство США – через Национальные институты здравоохранения (NIH) при Минсоцздраве. По свидетельству газеты Washington Post, опытные образцы «потенциальной вакцины» этой фирмы «уже изготавливаются роботами в южном пригороде Бостона».

Но даже по самым оптимистичным прогнозам специалистов, включая главного инфекциониста Америки д-ра Энтони Фаучи, начать испытания подобных образцов на людях можно будет не раньше апреля-мая нынешнего года. А к тому времени, не исключено, и потребность в них уже отпадет. Во всяком случае президент США Дональд Трамп, ссылаясь на свой обстоятельный разговор на эту тему с председателем КНР Си Цзиньпином, недавно сказал губернаторам американских штатов, что с наступлением в Китае теплой погоды, «где-то к апрелю или в апреле месяце», эпидемия должна пойти на спад, поскольку «вирусы такого типа в тепле как правило гибнут».

 

«Суровый урок»

Казалось бы, - ну и прекрасно, угроза сама собой сойдет на нет. Но эксперты хором утверждают, что успокаиваться ни в коем случае нельзя. Во-первых, пока еще на самом деле не ясно, как будет развиваться нынешняя эпидемия, уже признанная чрезвычайной ситуацией международного значения по классификации ВОЗ. Во-вторых и в главных, случившееся должно стать грозным предостережением на будущее.

«Этой новой вспышкой коронавирусной инфекции природа преподает нам суровый урок, - указал на днях президент исследовательской организации ACCESS Health International, отставной гарвардский профессор Уильям Хэзелтайн. – Она уже предупреждала нас, сначала через SARS (Тяжелый острый респираторный синдром, т.е. атипичная пневмония 2002-03 годов – прим. ТАСС), а затем через MERS (Ближневосточный респираторный синдром, выявленный в 2012 году), но мы не вняли ее сигналам. Если мы теперь и в третий раз сознательно проигнорируем природу, все наше мировое сообщество рискует заплатить невообразимую цену»: потери будут исчисляться «не сотнями и не тысячами человек, а гораздо большими величинами».

Специалист указал, что необходимы «не просто новая вакцина, а лекарство – или скорее сочетание лекарств – для противодействия семейству коронавирусов». Но на создание таких препаратов, по его словам, выделяются, по обычным отраслевым меркам, «жалкие крохи»: около 27 млн долларов в год по линии тех же NIH.

«Могла бы вмешаться биофарминдустрия, но она пока воротит нос, - констатировал Хэзелтайн. – Нерегулярный характер вспышек [эпидемии] и сравнительно небольшие размеры рынка лекарств против коронавирусов дают фармацевтическим компаниям мало стимулов для поисков решения».

Слова теоретика подтверждает практик. «Чтобы этим заниматься, надо иметь смелость и быть солидной компанией, поскольку никаких реальных стимулов, финансовых стимулов для этого нет», - заявил журналистам по поводу противодействия COVID-19 руководитель научной программы Johnson & Johnson д-р Пол Стоффелс. По его оценке, компании понадобится 8-12 месяцев для доведения своей вакцины до испытаний на людях.

В общем, понятно, почему та же Washington Post бьет тревогу: «Наука развивается быстро, но вирусы – еще быстрее». По ее словам, «эксперты считают, что частота вспышек будет только возрастать – из-за изменения климата, урбанизации и поездок людей по всему миру».

 

Болеть – только за свой счет

Потребность в «реальных стимулах» для создания даже самых нужных людям лекарств – это, видимо, родовая черта любой рыночной экономики. Но у ее американской модели есть и собственные особенности, важные для эпидемиологических прогнозов. Например, среди 36 стран-членов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), нередко именуемой «клубом богатых держав», лишь две – США и Южная Корея – не имеют гарантированного по закону права трудящихся на оплачиваемый отпуск по болезни.

Соответственно, как указала в комментарии для научного вестника Conversation специалист по трудовым отношениям из Массачусетского технологического института Карен Скотт, «десяткам миллионов» ее сограждан не так-то легко выполнить даже самую базовую рекомендацию медицинских властей страны – «в случае заболевания не выходить из дома». А в целом Америка, на ее взгляд, «и близко не готова к тому, чтобы сдерживать по месту работы людей эпидемию, вызываемую коронавирусом».

Скотт, которая при администрации Барака Обамы была политическим консультантом в аппарате Национального экономического совета при Белом доме, утверждает, что сейчас «примерно каждый третий трудящийся в США не имеет права пропускать по болезни без потери заработка ни одного рабочего дня». В сфере обслуживания таких бесправных более половины от общего числа работающих. Да и вообще, как правило, чем ниже у человека зарплата, тем меньше льгот.

Более того, по словам исследовательницы, в американском обществе сформировалась «нездоровая трудовая культура». В 2018 году один из опросов показал, что почти 50% трудящихся, формально имеющих право на оплачиваемый отпуск по болезни, не пропускали по этой причине ни одного рабочего дня. И не потому, что были абсолютно здоровы, а потому, что ходили на работу больными.

Для такого в прямом смысле нездорового рвения придуман даже особый термин – “presenteeism”. По смыслу он противоположен понятию “absenteeism” (прогулы) и означает нечто вроде «присутствия на работе, несмотря ни на что».

Со ссылкой на оценки профильных организаций Скотт пишет, что работодателям “presenteeism” обходится примерно в 218 млрд долларов в год, т.е. дороже прогулов по медицинским причинам. Во время эпидемии свиного гриппа в США в 2009 году в частном секторе «по меньшей мере трое из десяти» заболевших продолжали работать, что повлекло за собой до семи миллионов дополнительных случаев заражения. В американском общепите каждый пятый занятый признается, что вопреки прямым запретам в должностных инструкциях выходит на работу даже при недомоганиях, сопровождаемых рвотой и поносом, – при том, что только норовирусные инфекции ежегодно поражают в США не менее 20 млн человек.

В общем, сложно не согласиться с выводом американки о том, что подобные «культурные нормы» в ее стране «ставят под удар здоровье не только самих трудящихся, но и их коллег, клиентов и всех окружающих». «Это тревожно и в лучшие времена, а в свете возможности пандемии потенциальные последствия выглядят просто пугающе», - пишет специалист.

 

«Крайняя форма государственной власти»

Однако, и это еще не все. Правовед из университета Эмори Полли Прайс предупреждает на страницах журнала Atlantic, что «в Америке карантин из-за коронавируса может обернуться колоссальной правовой неразберихой». По словам специалиста, дело в том, что ответственность за противодействие эпидемии не сосредоточена в федеральном центре, а «распределена между более чем двумя тысячами департаментов здравоохранения на местах, что крайне осложняет реализацию общенациональной стратегии».

В принципе, согласно публикации, юридические основания даже для самых решительных мер у властей США имеются. Со ссылкой на решения Верховного суда страны от 1824, 1900 и 1905 годов Прайс пишет, что «в США карантин – это крайняя форма применения государственной власти к людям, не совершившим никаких преступлений».

«Госчиновники могут запрещать поездки, требовать вакцинации, подвергать людей медосмотрам, изымать частную собственность, - уточняет эксперт. – Даже не больных людей можно принуждать к карантину: запирать у себя дома или где-то еще вместе с другими, которые могли подвергнуться воздействию вируса. Когда карантин медицински оправдан, индивидуальные права уступают соображениям общего блага».

Но все это, по словам Прайс, находится в компетенции властей на местах. Федеральное же правительство США реально обладает «карантинными полномочиями» только на границах страны. Именно поэтому, когда один из американцев, эвакуированных из китайского Уханя и размещенных на военной базе в Калифорнии, захотел ее покинуть, властям штата пришлось вводить собственный местный карантин, чтобы этому помешать.

На практике ситуация даже еще сложнее, поскольку существует федеральный закон 1890 года об эпидемических заболеваниях. Формально он дает Вашингтону право вмешиваться, когда возникает угроза распространения заразного заболевания «из одного штата… в другой». Но этот закон, как напоминает специалист, еще при принятии в позапрошлом веке многие критиковали, как антиконституционный. На практике он в современной истории страны не применялся и даже не обсуждался.

Поэтому, как пишет Прайс, непонятно даже, «кто вправе определять национальную политику в случае чрезвычайной ситуации, связанной с эпидемией». Сама правовед считает, что это должны быть профессионалы из федерального Центра по контролю над заболеваниями (CDC), поскольку в противном случае Америке «будет грозить нечто гораздо худшее, чем конституционный спор» и препирательства между различными властями на местах.

После эпидемии лихорадки Эбола, вспыхнувшей в Африке в 2014 году, администрация Барака Обамы в США создала координационные центры для отслеживания эпидемических угроз и реагирования на них в аппарате Совете национальной безопасности США при Белом доме и в Министерстве национальной безопасности США. Однако, по сообщению журнала Foreign Policy, при Трампе в 2018 году обе эти структуры были расформированы в рамках общей кампании по сокращению бюджетных расходов. Теперь Соединенным Штатам приходится «импровизировать в условиях медицинского кризиса», страна «никогда еще не была менее подготовленной к пандемии», - утверждает издание.

 

Угроза и ущерб

Официально пока глава Минсоцздрава США Алекс Азар ввел в стране медицинское чрезвычайное положение в связи с распространением COVID-19. Он же возглавил профильную рабочую группу при президенте страны. Сам Трамп выпустил прокламацию о приостановке допуска в страну лиц, от которых может исходить угроза заболевания. Госдеп США распространил ноту с пояснениями, из которых явствует, что обладатели определенных въездных и транзитных виз все же смогут в порядке исключения приезжать в Америку, но и они «могут подвергаться медосмотру и при необходимости карантину на срок до 14 дней».

В целом CDC оценивает «потенциальную угрозу» COVID-19 для США и всего мира, как «высокую». Но для основной массы населения, которая «вряд ли могла подвергнуться воздействию вируса», непосредственная опасность «считается низкой».

Тем не менее, политические власти страны бьют тревогу. В понедельник Белый дом запросил у Конгресса США 2,5 млрд долларов для противодействия распространению инфекции. Усиливаются опасения по поводу ее потенциального воздействия на экономику.

Коронавирус уже наносит ущерб американо-китайским отношениям. Газета Financial Times высказывает предположение, что данная угроза может стать «поворотным пунктом в процессе разъединения» США и КНР – в частности, из-за распада производственно-сбытовых цепочек между компаниями и переориентации их на новых партнеров.

Наблюдается за океаном и усиление политических нападок на Пекин, а также бытового расизма против азиатов. Но надо признать, что подобные эксцессы встречают отпор в американской прессе. Например, Washington Post напечатала разгромные отклики специалистов на распространявшиеся политическими «ястребами» наподобие сенатора Тома Коттона домыслы о том, будто появление нового вируса могло быть связано с «утечкой» в китайской программе военных биологических разработок. Журнал Forbes опубликовал комментарий профессора Нью-Йоркского городского университета Брюса Ли с констатацией того, что вирус действует на людей вовсе не избирательно, а поражает в пределах досягаемости всякого, «у кого есть легкие и дыхательный аппарат».

 

«Карантин» для экстремистов?

Правнучка Льва Троцкого – Нора Волкоу, возглавляющая в США Национальный институт проблем наркомании, мне в свое время говорила, что в наиболее разрушительных проявлениях экстремизма, включая терроризм, присутствует элемент патологии. Вспомнилось мне это потому, что помимо коронавируса у нас в последнее время в центре внимания находится так называемое дело “Сети”. Многие удивлены и возмущены приговором участникам организации, которая признана в России террористической.

Спорить об этом не хочу и не могу: не знаю конкретных обстоятельств дела и вообще я не юрист. Хотя если, например, доказательства подложные, а признания «добывались» незаконными методами, то виновные, по моему убеждению, должны быть за это наказаны.

Да и вообще в деле «Сети» много вопросов, в том числе и фундаментальных. Например, о том, какой политический «вирус» опаснее для конкретно нашего общества, в свете нашей истории: деструктивный, зовущий «разрушить до основанья весь мир насилья», или охранительный, требующий подавлять инакомыслие в зародыше? Это, по-моему, вполне можно и нужно обсуждать.

Но сейчас я о другом. Вот в ситуации с медицинским карантином заведомо безвинно и без всякого решения суда поражаются в правах даже не больные люди. Их принудительно держат в строгой изоляции, какие бы их жизненные планы это ни нарушало. Повсюду, в том числе и в Америке, кичащейся своей приверженностью правам человека и власти закона.

То есть само по себе право общества ограждать себя от опасности непреложно. Источники угроз изолируются – будь то на инкубационный период или на срок, определенный законом.

У американцев на этот счет есть поговорка: Better safe than sorry. Лучше сразу позаботиться о своей безопасности, чем не сделать этого и потом пожалеть.