Как «Единая Россия» получила конституционное большинство в Думе

Эксперт ИСЭПИ Александр Пожалов разбирается, что стало условием победы «Единой России» на выборах в VII Думу.

Началась развеска ярлыков про то, «победу единороссам обеспечили регионы электоральной аномалии», а «власть не смогла удержаться в заданных ей самой пропорциях официальной социологии» (ну то есть сидят Памфилова, Володин, Медведев и остальные причастные к выборам, смотрят на заданную ими же самими социологию от ВЦИОМ и ФОМ… но к вечеру раз — и не удержались). Здесь фактическая сторона сразу смешивается с интерпретационной, выдаваемой за единственную аксиому.

Если же отделить фактическую сторону от интерпретаций, то имеем следующее.

1. Обусловлен ли неожиданно внушительный общероссийский результат ЕР в 54% высокими процентами за ЕР и высокой явкой в таких электорально значимых по численности регионах, как Татарстан, Кемеровская область, Крым и Дагестан, а также остальных малых северокавказских республиках в совокупности? — Да, безусловно.

2. Обеспечили ли именно эти регионы победу «Единой России»? — Нет. Это даже не они обеспечили партии конституционное большинство. Основу конституционного большинства составили 203 победы одномандатников, подавляющая часть которых не была подстрахована списками и поэтому шла на победу до конца (уж если вложилась в кампанию изначально). По спискам даже при результате 40% «Единая Россия» получала бы не менее 110 мандатов.

3. Является ли результат ЕР и явка в этих регионах неожиданно аномальным? — Нет. По крайней мере, для всех, кто следит за историей выборов, за рейтингами власти в Татарстане, Кемеровской области и Крыму (главы регионов вели свои списки) и элитно-клановыми особенностями голосования в северокавказских нацреспубликах (главы которых, не избираясь теперь напрямую, опять же вели списки ЕР в своих регионах). В Крыму и вовсе нельзя говорить о высокой явке (лишь 50%) и аномальной власти (72% для первых в регионе федеральных выборов). Несмотря на явку 70%, из группы регионов со сверхподдержкой ЕР выпала крупная Башкирия (чуть меньше 57%) — хотя ее по-прежнему вписывают в «зону электоральных аномалий». Это тоже было прогнозируемо для тех, кто следил за ситуацией в регионе и вокруг Хамитова, ставкой ЦК КПРФ на активную кампанию именно в этой республике (а не в Татарстане), ставкой ЛДПР на городскую часть республики (группа Сухарева), башкирским списком СР. При этом сразу после съезда ЕР было понятно, что так как республики везде составили отдельные группы ЕР, они будут активно работать на явку — количество списочных мандатов в республике зависело только них самих. Тогда как в межрегиональных группах ЕР работать на явку только в одном регионе, как правило, означало бороться за возможный дополнительный мандат для своего соседа на полупроходном месте — и вызывало резонные вопросы у губернаторов.

4. То, что общий результат ЕР 54% оказался выше экзит-полла, — это свидетельство того, что власть не смогла удержаться в заданных ею же пропорциях официальной социологии? — Нет, это математическое следствие того, что общероссийский результат каждой партии (не только ЕР) чутко реагирует на явку в густонаселенных регионах. Гораздо ниже прогнозов оказалась явка в Москве и Санкт-Петербурге, где ЕР набрала гораздо меньше 40%, и в традиционно проблемных сибирских регионах (например, в Новосибирской области явка упала более чем на 20%). Покажи две столицы при таких рейтингах хотя бы ожидавшиеся социологами 40–42% явки (а ведь этому должен был способствовать и конкурентный ход кампаний в московских и петербургских округах) — и результат ЕР по стране был бы ниже. С другой стороны, результат ЕР по стране был бы еще выше 54% — покажи Краснодарский край «ткачевские» 72% явки, а не минус 20%, как сейчас (это падение, впрочем, тоже открыто прогнозировалось). Или выдай нынешняя Тульская область, которую почему-то вписали в зону «новой электоральной аномалии», «груздевские» проценты за ЕР (при Груздеве было 61% — стало 53%) и явку (было 73% — стало 45,5%).

5. Почему экзит-поллы по ЕР оказались меньше официального результата? — Валерий Фёдоров и его коллеги поправят. Но предположу, что все потому же: исходя из последних предвыборных опросов, социологи ждали другого распределения явки в густонаселенных центральных регионах и соответствующим образом взвешивали полученные на выходе с участков данные для общероссийского расклада. Поэтому даже разница в экзит-поллах ВЦИОМ и ФОМ оказалась очень большой — 44,5% и 49%. В целом вопрос о явке, ее географической структуре и структуре по электоратам партий — был главным «черным ящиком» этих выборов при попытке спрогнозировать их результаты. Об этом говорили все социологи и эксперты. Об этом говорил и я в интервью сайту ВЦИОМ за пару недель до выборов, когда назвал примерно тот же коридор для «Единой России» от 43% до 50% как одинаково вероятный и зависящий только от явки. Не случайно социологи теперь отказались давать прогнозы исхода выборов, а публиковали только текущие рейтинги.

Но так сидеть и разбираться — долго и нудно.

Источник