Имперский дизайн и его проблемы

После «Наводнения Аль-Аксы» ХАМАС от 7 октября и последовавшего за ним удара по сектору Газы администрация Байдена осуществила то, для чего нашелся эвфемизм «акция балансирования».

С одной стороны, американцы поддерживают коллективное наказание палестинцев; с другой стороны, предостерегают Израиль от злоупотреблений. Поддержка США бомбардировок с воздуха и армейских рейдов вглубь сектора Газы никуда не исчезает, но Белый дом поставил «непростые вопросы» по поводу наземного вторжения, которое ранее на этой неделе уже началось: существует ли реально достижимая военными средствами цель? Существует ли дорожная карта по освобождению заложников? Что делать в случае, если ХАМАС будет уничтожен? Вашингтон оказывает давление на израильтян по таким вопросам – и отправляет своих советников, чтобы помочь решить их – одновременно давая зеленый свет резне. Реакция администрации Байдена на обострение ближневосточного кризиса была вызвана целым рядом факторов, в том числе обойти республиканцев на повороте, не исключая и реактивный инстинкт «встать на сторону Израиля». Однако как таковую ее также можно поместить в контекст более широкого представления о будущем Ближнего Востока, которое появилось при Трампе и было оформлено Байденом.

Осознавая хаос, вызванный попытками смены режима, и желая завершить «поворот к Азии», начатый в начале 2010-х годов, США попытались частично отдалиться в сторону от проблем региона. Их цель — предложить модель, которая заменила бы необходимость непосредственного вмешательства системным надзором со стороны. Однако чтобы представить себе хоть сколько-либо реальное сокращении присутствия, США сначала необходимо добиться соглашения по вопросам безопасности, которое укрепило бы дружественные американцам режимы и ограничило бы влияние несогласных. Соглашения Авраама от 2020 года позволили продвинуться в этом направлении, поскольку Бахрейн и ОАЭ, согласившись нормализовать отношения с Израилем, присоединились к широкой «реакционной оси», включающей Саудовское Королевство и египетскую автократию. Трамп увеличил масштабы торговли оружием с этими государствами и наладил связи между ними – военные, коммерческие, дипломатические – с целью создать надежную фалангу союзников, которые будут склоняться на сторону США в Новой холодной войне, одновременно выступая в качестве оплота против Ирана. Как считается, ядерное соглашение Обамы не смогло помешать Исламской республике продолжать проецировать свое влияние, и только «максимальное давление» способно это сделать.

Усевшись в Овальном кабинете Байден продолжил ту же самую политику: было решено использовать саммит в Негеве для укрепления связей между странами, подписавшими Соглашения Авраама и добиваться размораживания официальных отношений между саудовцами и израильтянами. Соглашение по иранской ядерной программе (СВПД) остаются мертвой буквой, а усилия по сдерживанию Тегерана продолжаются посредством сочетания санкций, дипломатии и демонстрации военной силы. Как сказал Бретт Макгерк, координатор Белого дома по Ближнему Востоку, в своем выступлении перед Атлантическим советом, предпосылками этой политики являются «интеграция» и «сдерживание»: налаживание «политических, экономических отношений и связей в области безопасности между партнерами США», которые будут отражать «угрозы со стороны Ирана и его союзников». Разработав данную программу и в надежде на торговый бум между Израилем и его арабскими партнерами, Байден начал выполнять обещанное его предшественником «сокращение», осуществив вывод войск из Афганистана, одновременно сокращая военное присутствие и контингент в Ираке, Кувейте, Иордании, Ираке и Саудовской Аравии.

Действующий президент также пересмотрел подход США к палестинскому вопросу. В то время как Трамп прекратил помощь оккупированным территориям и пытался добиться заключения своего бредового «мирного соглашения», Байден просто согласился на несовершенную реальность, в которой Израиль, несмотря на отсутствие осуществимого плана для палестинцев, казалось, получал относительную безопасность благодаря коллаборационистам на Западном берегу и контролю со стороны военных в секторе Газы. Говоря абстрактно, он, возможно, хотел возродить «двухгосударственное решение», когда ядерная мощь окружает беззащитную и бантустанизированную палестинскую нацию. Но поскольку это было политически невозможно, Израиль научился жить в ситуации, которую Тарек Бакони описывает как «равновесие насилия»: бессрочная оккупация, перемежающаяся периодическими столкновениями с ХАМАС, которые были достаточно мелкими, чтобы на них не обращало внимания израильское население.

Подобная региональная программа не могла избежать серьезных проблем. Во-первых, если смыслом ее реализации было переключение внимания на крупномасштабные политические проблемы – уйти с Ближнего Востока, чтобы сосредоточить все внимание на Китае – то результат оказался частично контрпродуктивным. Поскольку, сигнализировав о сокращении желания вмешиваться в региональные дела, США дали понять своим союзникам, что им не придется делать выбор с нулевой суммой между американским и китайским партнерством; отсюда все более теплый прием КНР в арабском мире: строительство военной базы в ОАЭ, посредничество в сближении Ирана и Саудовской Аравии, а также поток инвестиций в технологии и инфраструктуру. Во-вторых, связывая свою имперскую стратегию с процессом нормализации отношений с Израилем, США стали особенно полагаться на этот поселенчески-колониальный проект как раз накануне того, как власть в нем была захвачена его наиболее экстремистскими и непредсказуемыми представителями: Смотричем, Бен-Гвиром и Галантом. Если американская поддержка Израиля исторически превосходила всякие разумные политические расчеты, то при Трампе и Байдене она приобрела внятное обоснование: поставить своего союзника в центр стабильной системы безопасности на Ближнем Востоке. Однако израильский кабинет, пришедший к власти в 2022 году – одурманенный элиминистскими фантазиями и полный решимости втянуть США в войну с Ираном – оказался наименее способным сыграть эту роль.

Теперь, после событий 7 октября, наивные мечты об устойчивом равновесии растворились, а фантазии кабинета Нетаньяху наоборот, гальванизировались. Действия ХАМАС были направлены на то, чтобы разрушить политическую конъюнктуру, благодаря которой режим апартеида убедился, что он в состоянии подавить любое серьезное сопротивление его правлению, и в которой Палестина быстро бы перестала быть проблемой как для Израиля, так и за его пределами. Это невыносимое положение дел было их главной мишенью. Руководство сектора Газы ожидало жесткого ответа, включая наземное вторжение. Они также ожидали, что это создаст проблемы для Соглашений Авраама, вызвав региональную оппозицию израильским зверствам как со столоны населения стран, так и со стороны их элит. И все это только подтверждается: соглашение между Саудовской Аравией и Израилем отложено, следующий саммит в Негеве также отложен, арабские страны охвачены массовыми протестами, а их правители вынуждены осудить Нетаньяху. Что это означает для масштабных политических амбиций Вашингтона в целом? Окончательный ответ будет зависеть от траектории развития конфликта.

Как отмечают многие наблюдатели, заявленная цель Израиля «уничтожить ХАМАС» представляет собой риск затяжной эскалации. Планируя городскую войну против подпольной партизанской армии, правительство национального единства рассматривало различные варианты завершения, включая депопуляцию северного сектора и массовое изгнание на Синай. Реализация любой из вышеперечисленных стратегий рискует пересечь весьма неопределенные красные линии, что в свою очередь может спровоцировать серьезную реакцию со стороны Хезболлы и – потенциально – Корпуса стражей исламской революции. (Йеменские хуситы уже запустили ракеты по Израилю, а также отправили в атаку беспилотники, и готовы отправить еще больше в ближайшие недели.) Развертывание Байденом военно-морских сил в Средиземном и Красном морях, а также челночная дипломатия Блинкена призваны предотвратить развитие такого варианта. Пока слишком рано оценивать последствия их усилий, но неудача приведет к тому, что гегемон еще глубже погрузится в эту кровавую трясину. Результатом будет расширение трещин в арабо-израильской оси и отвлечение Америки от ее приоритетов на Дальнем Востоке.

В случае, если армии вторжения удастся уничтожить ХАМАС в политическом и военном отношении, США также придется столкнуться с проблемой преемственности власти в Палестине. В настоящее время администрация Байдена надеется заставить арабские государства предоставить ресурсы для управления территорией, чтобы избавить Израиль от этого бремени. Официальные лица США сообщают, что американские, французские, британские и немецкие солдаты могут быть отправлены на защиту этой гипотетической диктатуры. Но если региональные державы откажутся сотрудничать, что кажется вполне вероятным, альтернативные предложения включают в себя «миротворческую» коалицию по образцу Синайских многонациональных сил и наблюдателей – в которые Пентагон в настоящее время предоставляет почти 500 военнослужащих – или администрацию под эгидой ООН. Такие схемы фактически вернут США статус неоколониальной власти на Ближнем Востоке, несмотря на их многолетние попытки перепоручить эту роль локальным сателлитам. Они превратят американские войска в очевидную мишень для ненависти и протеста, вызванных сионистской войной – незавидное наследие, которое Байден оставит после себя.

Но до этого может и не дойти. Есть и другие предсказуемые сценарии, которые были бы более благоприятны для Белого дома. Учитывая отказ Египта содействовать этническим чисткам палестинцев, изгнание в краткосрочной перспективе 2,2 миллиона жителей Газы кажется маловероятным. Это, в сочетании с американским дипломатическим давлением, очевидно, заставило Израиль изменить план своего вторжения, предпочтя поэтапную операцию вместо быстрой зачистки. Остается неясным, уменьшит ли это вероятность вмешательства со стоны Хезболлы или Ирана. Но первая сторона помнит о своем шатком положении в Ливане, которому может еще больше навредить военный конфликт, а вторая стремится избежать риска прямого вмешательства. Саудовцы, хотя внешне и критически относятся к позиции США, не меньше их хотят предотвратить конфликт, который рискует охватить весь Ближний Восток и подорвать их «Стратегию 2030». В каждом случае ряд внутриполитических причин противоречит регионализации войны. Что это как не луч надежды для угасающей империи?

Однако независимо от того, удастся ли обуздать насилие, успех Израиля вряд ли гарантирован. 40 000 закаленных бойцов ХАМАС, владеющих опытом гибридной войны и способных устраивать засады на врага через подземные туннели, резко контрастируют с израильскими резервистами, которые только что прошли переподготовку. Когда начинаются уличные бои, численная и техническая асимметрия между ними может показаться менее значимой. Таким образом, можно представить себе график, согласно которому котором боевики сражаются с войсками Нетаньяху, пока все не зайдет в тупик, табу на прекращение огня снимается, и обе стороны в конечном итоге объявляют о победе: ХАМАС, потому что он отразил экзистенциальную угрозу со стороны Израиля; Израиль, потому что он может заявлять (хотя и неискренне), что нанес непоправимый ущерб ХАМАС и предотвратил риск повторения атак с его стороны.

После этого сектор Газы медленно начнет восставать из руин и вернется к чему-то, напоминающему статус-кво, но с худшими гуманитарными условиями, а также с раненым соседом, который еще больше одержим его уничтожением. Хотя США заявляют, что хотят уничтожения ХАМАС, они могли бы извлечь выгоду из этой ситуации в нескольких важных отношениях. Это избавило бы их от координации послевоенного управления сектором; это позволило бы Израилю возобновить нормализацию после некоторого перерыва; и, в лучшем случае для Байдена, это ограничит дальнейшую эскалацию, а также подорвет попытки России и Китая объединить обе стороны израильско-палестинского конфликта. Таким образом, парадигма Авраама может быть восстановлена, по крайней мере, до следующего масштабного обострения. Таким образом, вместо того, чтобы трансформировать Ближний Восток, война может оставить нетронутой «архитектуру безопасности», построенную Трампом и Байденом. Однако неустойчивость этой конструкции уже доказана. И вопрос времени, когда она снова даст сбой.

NLR