Синдром недостаточной воспитанности

Убийство в московской школе полицейского и учителя стало главной шок-новостью понедельника. Несмотря на попытки СМИ найти особый мотив у школьника-убийцы, психологи ничего оригинального в случившемся не видят: сорвавшийся социопатичный юноша расправился с человеком, который стал угрозой его главному жизненному устремлению, в данном случае, аттестату отличника. Более того, эксперты, опрошенные Центром политического анализа, уверены, что такие «срывы» предсказуемы. Правда, в России пока нет системы, способной вовремя выявлять очевидные для специалистов, но, подчас, непонятные для окружающих симптомы грядущего эмоционального взрыва. По сути, речь идет о недостатках воспитания.

Трагедия произошла в московской школе №263. Обвиняемый в совершении этого преступления - окончивший 9-й класс «отличник» Сергей Г. во время четвертого урока зашел в школу с двумя охотничьими ружьями своего отца. Угрожая охраннику, он, как рассказывают очевидцы, заставил охранника отвести его в кабинет, где шел урок географии. Там, согласно наиболее распространенной в СМИ версии, молодой человек застрелил двумя выстрелами своего бывшего преподавателя, а чуть позже одного из полицейских, прибывших по звонку «горячей кнопки», которую нажал охранник. Все это время 24 ученика, находившихся в классе, оставались в заложниках. Уговорить молодого человека сдаться полиции смог только его отец.

Достаточно долгое время после произошедшего о мотивах преступника ничего не сообщалось. В СМИ звучали самые разные версии: от межнационального конфликта, до теракта. Однако все оказалось банальнее: предполагаемый убийца Г., по описанию его бывших одноклассников, был замкнутым, нелюдимым молодым человеком. Единственная ясная характеристика, которую ему дают, - он очень серьезно относился к учебе. Именно это, по всей видимости, и стало причиной отчаянного поступка. Географ якобы занижал оценки Г., чем создал угрозу для получения аттестата «отличника».

Как объясняет доктор медицинских наук, психиатр-криминалист Михаил Виноградов, Г. подпадает под распространенный и давно описанный психотип: тревожный, мнительный, беспокойный, но целеустремленный человек.

«Перед нами тихоня, обижаемый всеми мальчик, но стремящийся к получению «золотой медали». На пути к достижению цели учитель ставит ему всяческие, на мой взгляд, не совсем обоснованные препятствия. В школе он также подвергается нападкам со стороны сверстников, и его отец, видя это, отдает его в секцию самбо. Но у мальчика уже возник т.н. «накопительный» аффект. Злоба накапливается, и в конечном итоге он берет оружие отца, которое тот почему-то хранит в доступном месте, и идет мстить учителю. Как всегда в подобных ситуациях жертвой становится не только учитель, но вообще любой, кто подвернулся под руку», - объясняет он.

Виноградов полагает, что к трагедии привела нехватка родительского и учительского воспитания.

«Они [родители и учителя] не могли не видеть конфликта, не могли не замечать, что с мальчиком твориться что-то неладное. Но, к сожалению, зачастую в наших школах смотрят на проблемных детей сквозь пальцы до тех пор, пока не происходит трагедия» Эксперт: Виноградов Михаил Викторович

О предсказуемости такого происшествия говорит и руководитель отдела медицинской психологии Научного центра психического здоровья РАМН, автор доклада Сергей Ениколопов. Впрочем, по его мнению, не каждый способен определить, что даже близкий человек оказался на грани психического срыва.

«Все это было ожидаемо. Но ожидаемо только теми, кто проблемой насилия и агрессии серьезно занимается. А поскольку у нас в стране этим на нормальном уровне занимается очень немного людей, то и ожидание это не среди всех. И нужно понимать, что подобное будет еще [происходить]», - говорит эксперт.

По его мнению, проблема в тотальном недоверии к психологии и психиатрии, а также в дурном имидже этих наук, который им создали СМИ.

«В СМИ психиатрические клиники называют «дурилками», дурдомами», «психушками». Это способствует тому, что в школе, например, обращение ребенка к психологу стигматизирует его (имеется в виду, за это он может подвергнуться насмешкам одноклассников – ред.). Учитывая такое отношение, кто-то из родителей захочет обратиться со своим ребенком в клинику, где, по версии СМИ, одни убийцы в белых халатах и нацистские преступники?», - возмущается Ениколопов.

При должном отношении же подобные эмоциональные взрывы в большинстве случае можно выявить заранее, утверждает он. Но для этого, как минимум, учителей стоит обучать базовым знаниям психиатрии и психологии.

«В Москве 3-4 ВУЗа, не включая Университет, которые способны быстро разработать такие программы и готовить людей… Речь не о том, как лучше преподавать, запоминать, не психологию мышления, а элементы клинической психологии, элементы консультативной психологии. В школе должен быть, по крайней мере, человек, который высказывает свои подозрения, что тот или иной ученик ведет себя странно, его следовало бы протестировать, побеседовать с ним. Особенно важно это делать в период экзаменов – это очень стрессогенная вещь», - продолжает психолог.

В свою очередь, психотерапевт Марк Сандомирский полагает, что о конкретной психопатологии убийцы будет судить судмедэкспертиза. По его мнению, обсуждать стоит  «душевное нездоровье общества». «Подобного рода инциденты вырастают на определенной социально-психологической почве», - говорит он.

При этом, по его словам, среди подростков «рост агрессии идет опережающими темпами». Влияет на это сразу несколько факторов.

Во-первых, сейчас в молодежной среде преобладает «поколение жесть» – это юноши девушки, рожденные в наиболее агрессивные 1990-е годы. Во-вторых, усилившееся социальное расслоение. В-третьих, нездоровый психологический климат в школах, связанный с подготовкой к ЕГЭ, а также, порой, и некомпетентностью учителей.

«Еще одним важным трендом для современной молодежи становится инфантилизация, одной из сторон которой является дефицит эмоционального интеллекта, коммуникативная некомпетентность. Подростки не умеют нормально общаться, контролировать свои эмоции, конструктивно решать возникающие конфликты. У них нет для этого практических навыков позитивного общения, саморегуляции и адаптации», - говорит Сандомирский.

Выход из сложившейся ситуации психотерапевт видит во внедрении в школы систематических занятий, курсов и тренингов по практической, повседневной психологии.

«Детей и подростков нужно обучать простым и эффективным навыкам преодоления стрессов, конструктивного разрешения конфликтов и повышения психологической адаптивности», - объясняет он.

Кроме того, в школах необходимо вести «скрининговую психологическую диагностику», выявляя молодых, склонных к отклонениям. «Психологи сейчас есть во многих школах, однако в их функциональные обязанности подобная углубленная диагностика и коррекция не входят», - говорит Сандомирский.