Почему крипта не сделает нас свободными

В январе 2025 года президент США Дональд Трамп подписал указ №14178 «Укрепление лидерства Америки в области цифровых финансовых технологий»..

Этот указ запретил федеральным агентствам предпринимать какие-либо действия по разработке, выпуску или продвижению цифровой валюты центрального банка (CBDC) как внутри страны, так и за рубежом. Он также отменил предыдущие федеральные инициативы по внедрению цифрового доллара, включая указ 2022 года и рамочный документ Министерства финансов, принятый при администрации Байдена.

В указе, направленном на защиту личных свобод от произвола властей, утверждалось, что цифровая валюта ЦБ (CBDC) представляют угрозу финансовой конфиденциальности, институциональной независимости и демократическому суверенитету. Блокируя появление государственного цифрового доллара, администрация Трампа утверждала, что защищает американцев от потенциального централизованного контроля транзакций и политически мотивированных ограничений личных расходов. Однако в том же указе содержалась директива, указывающая на совершенно иную причину: подготовка рабочей группы по разработке федеральной структуры для частных цифровых валют, известных как стейблкоины.

Стейблкоины — это класс криптовалют, предназначенных для укрепления фиксированной стоимости, обычно привязанной к фиатной валюте, например, к доллару США. По сути, они функционируют как цифровые долларовые токены, обеспеченные денежными резервами или краткосрочными казначейскими облигациями. В отличие от волатильных криптовалют, таких как биткоин, стейблкоины предназначены для повседневного использования, денежных переводов и интеграции в децентрализованные финансовые системы.

Решение Трампа запретить цифровую валюту ЦБ, одновременно с ускорением трека по государственному признанию и регулированию стейблкоинов, демонстрирует скорее расчетливый ход, чем принципиальную позицию против цифровых валют. Этот указ не положил конец цифровизации денег — он лишь перенаправил их в руки частных структур, действующих под надзором государства. Тем самым он заменил одну форму централизованного контроля другой, якобы обеспечивая одновременно «свободу рынка».

Разработка этой стратегии сейчас ускоряется различными законодательными инициативами, поддержанными криптоиндустрией и ее союзниками в Конгрессе. На прошлой неделе протрампистские законодатели, выступили в поддержку Законопроекта о руководстве и установлении национальных инноваций для стейблкоинов США (GENIUS), который должен обеспечить прозрачность регулирования для эмитентов стейблкоинов и формализовать модель государственно-частного партнерства для цифровых денег. Принятый затем Палатой представителей, этот закон позволит частным организациям, таким как банки, финтех-компании и криптокомпании, выпускать стейблкоины, но только с одобрения и при условии надзора со стороны Федеральной резервной системы. Важно отметить, что большинство стейблкоинов номинированы в долларах США, как правило, в соотношении 1:1, так что их стоимость точно отражает курс доллара. Подобное привязывает их к денежно-кредитной политике правительства США, включая процентные ставки, инфляцию и уровень долга. Таким образом, эти цифровые резервы глубоко интегрированы в денежную систему ФРС, так же как их эмитенты финансово зависят от инструментов, управляемых ФРС. Несмотря на то, что стейблкоины не выпускаются ФРС, они полностью зависят от доверия к доллару.

Если стейблкоины действительно будут полностью интегрированы в банковские системы, платёжные приложения и централизованные биржи, то они также будут взаимодействовать с более широкой финансовой системой через связанные с ФРС каналы для расчетов, такие как ACH, Fedwire или SWIFT. И здесь становится ясно, что, вопреки утверждениям сторонников, нынешнее движение в сторону стейблкоинов — это шаг к созданию цифрового паноптикума, технически конфиденциального, но формируемого государственными органами. Архитектура надзора такая же, как и у CBDC, меняется только брендинг. Как только транзакции со стейблкоинами будут осуществляться платформами, работающими под федеральным регулированием, потенциал для мониторинга, заморозки или ограничения доступа к средствам может только возрасти.

Личные финансовые инвестиции Трампа в стейблкоины вызвали массу критики, а согласование продвижения политики с частными инвесторами поднимает очевидные вопросы о конфликте интересов. Однако переход на стейблкоины следует рассматривать в более широком контексте финального кризиса денежного средства как такового как средства сбережения. Доллар США всё чаще рассматривается как ненадёжный инструмент, поскольку он подкреплён растущей эмиссией долговых обязательств, которая, в свою очередь, зависит от низких процентных ставок и, следовательно, уязвима для инфляционного давления. Привязанные к доллару стейблкоины не являются решением: токен, привязанный к обесценивающемуся активу, не обеспечивает денежной безопасности; он просто оцифровывает нестабильность, добавляя ещё один уровень абстракции.

Стейблкоины не открывают путь к финансовой свободе или прозрачности, а служат переходным механизмом в процессе цифровизации денежно-кредитного контроля. Их внедрение позволяет центральным банкам и властям «модернизировать» валютную инфраструктуру и «экспериментировать» с программируемыми функциями, сохраняя при этом полный контроль над регулированием. Избегая политической реакции, связанной с цифровой валютой центральных банков, руководители государств смогут позиционировать себя как поборников свободы и инноваций. Тем временем цифровая трансформация денег продолжает внедряться, скрываясь под иллюзией децентрализации.

Таким образом, выбор между цифровыми валютами центральных банков и стейблкоинами — это организованное состязание между конкурирующими моделями централизованной власти. Независимо от того, выпускаются ли цифровые доллары ФРС или частными корпорациями под её надзором, мы всё равно сталкиваемся с переходом к безналичной, программируемой и контролируемой денежной системе.

Так что пока общественность по-прежнему сталкивается с ложной дилеммой: государственные деньги для слежки или частные «деньги свободы». Но оба варианта ведут к одному и тому же: экономике, где конфиденциальность размывается, автономия становится условной, а участие в рыночном обмене регулируется условиями, не контролируемыми обществом. В этой ситуации запрет на цифровые валюты центробанков выглядит как попытка отвлечь внимание общественности от скептицизма, одновременно усиливая государственный контроль под другим названием.

Compact