Люди не связывают желание эмигрировать с политической обстановкой в стране

По данным опросов намерение поработать или поучиться за рубежом довольно распространено. Но речь здесь идет не об окончательном отъезде, а именно о намерении поработать или поучиться..

ТАСС-Аналитика: У оппозиции популярен тезис о том, что число эмигрантов из России постоянно растет и соответствующие настроения в стране усиливаются. Есть ли какие-то основания для подобных утверждений?

Игорь Задорин: Если говорить о настроениях, о декларациях, то, по опросным данным, все достаточно стабильно. За последние годы никакого усиления таких настроений не наблюдалось. Порядка 10-15% участников социологических опросов регулярно говорят о том, что, будь у них такая возможность, они бы уехали (хотя есть и сомнительные данные некоторых центров, говорящие о 30% таких деклараций). Но на реальном поведении это сказывается мало, потому что есть много ограничений и барьеров. Более того, государственная статистика до 2012 года показывала уменьшение реальной эмиграции. Впрочем, эта статистика фиксирует только совсем «капитальные», окончательные отъезды. Между тем, мы понимаем, что у нас развита такая половинчатая, гибридная эмиграция, когда человек сохраняет гражданство и даже прописку, но реально постоянно живет за рубежом. И вот количество такого народа на самом деле никто по-настоящему не считал. На мой взгляд, сейчас это самый интересный объект исследования. Важно посчитать не тех, кто окончательно уехал или тех, кто декларирует намерение уехать, но на самом деле никуда не уезжает, а тех, кто реально живет сейчас за рубежом, будучи учтенным как российский гражданин.

ТАСС-Аналитика: Наверное, в данном случае даже не совсем правильно употреблять слово «эмиграция»?

Игорь Задорин: Разумеется. Но в то же время нельзя говорить, что человек просто временно уехал на работу, потому что есть довольно много людей, которые живут за рубежом уже по 10-15 лет и имеют двойное гражданство. При этом они все равно тут учитываются, хотя в действительности у них там уже дети выросли и школы окончили. В определенном смысле этих людей можно назвать эмигрантами, но они не рассматриваются в качестве таковых, потому что «не снялись с учета» здесь.

ТАСС-Аналитика: А те, кто просто уезжают на работу или на учебу?

Игорь Задорин: Вот такого народа достаточно много. По данным опросов намерение поработать или поучиться за рубежом довольно распространено. В последнее время число людей, изъявляющих такое желание, немного выросло. Но речь здесь идет не об окончательном отъезде, а именно о намерении поработать или поучиться.

ТАСС-Аналитика: Насколько часто россияне мотивируют желание эмигрировать недовольством политической обстановкой в стране?

Игорь Задорин: Есть и такие конечно, но в общем потоке это крайне незначительная доля - проценты. Как правило, отъезд мотивируется не политическим, а социально-экономическим дискомфортом. Людей часто не устраивает их социальная среда. Многие полагают, что эта среда не дает им возможности реализовать себя. Объясняя свои мотивы, участники социологических опросов говорят, что здесь «грязно», «нет порядка», «люди друг к другу плохо относятся, не доверяют, злые и агрессивные» и т.д. Апелляция к социально-психологическому климату – очень распространенный тип аргументации. При этом приводятся позитивные аргументы в духе «там все люди добрые, отзывчивые, они улыбаются, там порядок и чистота». Понятно, что это не совсем так и с той, и с другой стороны, но те, кто уезжают, или заявляют о желании уехать, чаще приводят в качестве мотива именно социальный дискомфорт, а не политическую ситуацию.

ТАСС-Аналитика: Что можно сказать об иммиграции в Россию? Приезжают ли к нам профессионалы?

Игорь Задорин: Это уже избитый тезис, что у нас идет выбытие высококвалифицированных специалистов, которое восполняется за счет низкоквалифицированных кадров. В основном, это строительные специальности, ЖКХ и т.д. Правда, сейчас все чаще говорят о случаях, когда приезжают инженеры. Из той же Средней Азии приезжают уже не только временные рабочие на стройки, а инженеры и занимают соответствующие должности. Понятно, что этот поток не очень большой, потому что, строго говоря, таких специалистов и там-то не очень много. Это скорее частные случаи. Массовое явление – это все-таки замещение высококвалифицированных кадров низкоквалифицированными.

В то же время люди, которые приезжают, характеризуются повышенной социальной активностью и мобильностью. Это важно. Приезжают, собственно, наиболее энергичные и предприимчивые люди из населения средней Азии. Точно так же как от нас уезжают наиболее энергичные и предприимчивые соотечественники. В этом смысле важно отметить, что потери бывают не только с точки зрения квалификации, но и, скажем так, с точки зрения человеческого капитала. И тут надо говорить о том, что при всей низкой квалификации приезжающих, они довольно активны и энергичны. А история многих стран показывает, что наличие такой энергетики через некоторое время «перебивает» недостаток квалификации и культуры, и иммигранты (или их дети) начинают уже претендовать на гораздо более высокие социальные позиции. Поэтому по-настоящему острые проблемы начинаются не тогда, когда «понаехавшие» занимают рабочие места, на которые не хотят идти «аборигены», а тогда, когда они начинают конкурировать уже за более высокие статусы и деньги.

Вообще миграционные процессы надо оценивать не только количественно, но и качественно. Важно знать, каково качество уезжающих и приезжающих в смысле их квалификации, культуры, социальной активности, комплементарности местному населению (сочетаемости с ним). И управлять иммиграцией надо не только по количественным показателям, но и по качественным.