Ходорковский недоумевал, почему Путин, Устинов и Сечин его не боятся

Михаил Борисович, безусловно, умный человек. Но во время нашей встречи мне показалось, что он, как бы так выразиться, витал в облаках.

Александр Добровинский несколько лет представлял в суде интересы оппонентов ЮКОСа. Он также выступил в качестве свидетеля обвинения на заочном процессе Леонида Невзлина, где высказал уверенность в том, что руководство ЮКОСа организовало ряд покушений на бывшего руководителя East Petroleum Евгения Рыбина. В ходе судебного заседания Добровинский рассказал об угрозах в свой адрес, исходивших от лиц, связанных с империей Ходорковского.

Выступая свидетелем обвинения на заочном процессе по обвинению Леонида Невзлина в организации убийств и покушений, вы сказали, что абсолютно уверены в том, что покушения на Евгения Рыбина были организованы руководством «ЮКОСа». На чем основана ваша уверенность?

Мне придется вспоминать и рассказывать очень многое. Я очень хорошо помню, потому что такое не забывается никогда. Но это долгая история, ее не расскажешь в двух словах. Она началась задолго до того, как у меня в голове сформировалась эта уверенность.

Может быть, хотя бы несколько ключевых моментов?

Какие могут быть ключевые моменты, когда в ресторане «Джан Карло» ко мне подошел с пистолетом очень известный в Москве человек и сказал, что я буду следующим, если не прекращу работать против ЮКОСа? Просто надо понимать, что происходило в то время с этим делом. Или господин Алексанян, который приехал ко мне в офис и сказал, что Рыбин не жилец.

Он действительно произнес такую фразу?

Да, конечно.

Позже вы встречались лично и с Невзлиным и с Ходорковским. Какие впечатления у вас остались от встречи?

Михаил Борисович, безусловно, умный человек. Но во время нашей встречи мне показалось, что он, как бы так выразиться, летал в облаках, когда мы разговаривали на тему этой истории.

Насколько я понимаю, он тогда назвал Рыбина шантажистом и вымогателем…

О Рыбине там было всего два слова. Вы спрашиваете о впечатлении, я говорю: мне показалось, что он немножко ненормальный. Потому что в ходе разговора со мной и, как выяснилось позже, не со мной одним, он удивлялся, как «они» его не боятся? Я спросил, кто «они»? Он сказал: «Устинов, Путин, Игорь Иванович Сечин». Так что о Рыбине мы говорили мало. Он предложил мне работать с ним и сказал, что это будет политически грамотно, если их враг станет их адвокатом.

По вашим ощущениям, насколько он был осведомлен о методах работы службы безопасности ЮКОСа?

Я не говорю об ощущениях. Я не знаю

То есть вы допускаете, что он не знал о деятельности своего окружения?

Нет, я такого не допускаю. Что значит «по моим ощущениям»? Откуда же мне знать. Я могу исключительно с обывательской точки зрения говорить, что я думаю, что в этой структуре это должно было быть известно. Но юридически здесь не на что опереться. Надеюсь, Михаил Борисович меня извинит. Я просто так считаю.