В Новосибирске «Открытое мнение» решало ряд методологических задач

«Открытое мнение» призвано формировать культуру открытых данных, публичной презентации и публичной работы с массивами информации.

Это исследование не единичное. Оно представляет собой продолжение системной работы группы «Открытое мнение». Группа – это не объединение социологических центров, а сообщество экспертов как физических лиц. Участники представляют самые разные исследовательские центры: ФОМ, ВЦИОМ, ЦИРКОН, Институт социологии, НИУ ВШЭ и т.д. То есть это объединение профессионалов, решивших проводить социологические исследования для того чтобы в некоторой степени отстаивать интересы профессии.

На социологов сейчас вешается достаточно много ярлыков, обвинений в ангажированности, в том, что они не могут давать объективные и точные данные и т.д. Именно поэтому мы объединились и приняли решение проводить независимые, открытые исследования.

Второй важный момент, в отличие от опросов, которые проводят многочисленные социологические центры, наши исследования полностью открыты. Это означает, что на стадии создания анкеты исследования, проектирования выборки исследования, проведения самого исследования в колл-центре, публикации данных процесс носит открытый характер. Сначала публикуется предварительная анкета. Потом совместными усилиями сообщества она дорабатывается. После этого проводится сама процедура опроса. В дружественном колл-центре, который проводит эту процедуру, устанавливаются веб-камеры, обеспечивающие трансляцию происходящего в режиме онлайн, для того чтобы ни у кого не возникло впечатления, будто цифры просто рисуются. Потом в открытый доступ выкладывается массив данных, чтобы все желающие могли проверить результат, провести расчеты самостоятельно и увидеть, откуда берутся конечные цифры.

Это отличается от остальных опросов, где на выходе мы видим исключительно табличку распределений с комментарием социологов, проводивших опрос, а дальше уже не можем проверить, так оно на самом деле или не так. Сами не можем посмотреть интересующую нас информацию.

Эта информация обычно не раскрывается, так как представляет собой коммерческую тайну?

Есть два обстоятельства. Первое, потому что она является коммерческой тайной, либо таково требование заказчика. Второе, чаще всего бывает именно так - никакого требования заказчика исследования нет. Например, Институт социологии проводит массу исследований, не имеющих формального заказчика и выполняемых на бюджетные деньги. Тем не менее, они все равно не выкладываются в открытый доступ, потому что нет соответствующей культуры. «Открытое мнение», среди прочего, призвано формировать культуру открытых данных, публичной презентации и публичной работы с массивами данных. Потому что, по сути, проведенный опрос далее является уже неким достоянием общественности, особенно, сделанный на бюджетные деньги. Для того чтобы все ученые, специалисты могли затем эти данные использовать в своей работе: объединять массивы, сравнивать их и т.д.

Третий важный момент, исследования «Открытого мнения» принципиально не имеют конкретного заказчика и источника финансирования. Первое исследование вообще проводилось на деньги самих социологов. То есть социологи сами сбросились на то, чтобы оплатить работу колл-центров. В дальнейшем мы стали применять процедуру краудфандинга (через краудфандинговую платформу Planeta.Ru). По сути, мы обращаемся как к кандидатам, участвующим в выборах, так и к обычным жителям того же Новосибирска и говорим: «Господа, если вы за то, чтобы выборы были открытыми и честными, если в хотите видеть независимые социологические данные, которым вы моги бы доверять как сделанным профессионалами при полной открытости процедуры, если вы этого хотите, то создайте для этого условия – поддержите наш проект». Так принято на западе и везде, где есть гражданское общество: если общество хочет участвовать в каких-то процессах, оно должно это ресурсно финансировать. Пусть три копейки, но вы вкладываете в это, и тогда это еще вопрос ответственности. Когда человек платит собственные деньги, он вправе требовать некоей информации и, шире, качественного исполнения услуги. Соответственно, если вы хотите, чтобы выборы были честными и независимыми, создайте для этого условия.

Итак, три элемента: первый – объединение профессионалов, второй – открытость, третий – независимость источника финансирования, краудфандинг.

Сейчас многие пытаются использовать такой инструмент как краудфандинг. В вашем случае, начал ли он реально работать за эти несколько лет?

Если говорить о последнем исследовании, то поскольку мы запустили процедуру буквально на этой неделе, сейчас мы проводим активное информирование. Я думаю, что на эти выходные придется пик нашей информационно-пропагандистской кампании. В понедельник мы как раз будем презентовать данные и сможем проинформировать максимальное количество новосибирцев о том, что проведено такое-то исследование с такими-то результатами. И люди уже будут готовы сбрасываться не на какие-то абстрактные вещи, а на готовый продукт. То есть: исследование проведено, результаты есть – подержите этот проект! Я думаю, что следующая неделя станет пиком поступления средств от краудфандинга.

По вашим ощущениям, сформировался ли уже общественный субъект, готовый выступать заказчиком таких исследований?

Здесь есть сложности. В Москве и Петербурге эта история работает уже достаточно хорошо, потому что есть новый слой, проявляющий требовательность гражданского общества. Социальная группа, которая готова требовать от власти открытости и, соответственно, готова платить за эту открытость. В регионах с этим конечно гораздо хуже. Пока что, и мы видели это во время протестов 11-12 года, подобная социальная группа, которая была бы готова требовать честности, прозрачности не только выборных процедур, но и в целом тех процедур, которые связаны с властью – в регионах гораздо меньше, и она пока практически не акцентирована.

Новосибирский опыт в этом отношении крайне важен. Поскольку Новосибирск все-таки во многом академическая, научная столица с интеллектуально продвинутой аудиторией, важно чтобы город показал, что он готов идти по этому пути. Понятно, что даже слово краудфандинг для многих жителей Новосибирска будет ново. Тем не менее, столь важный повод и столь яркая, активная предвыборная кампания, наверное, должны создать некий стимул, для того чтобы аудитория начала воспринимать нашу деятельность как насущно необходимую. Конечно, подобная задача не решается одномоментно, но эту работу, тем не менее, надо проводить.

Возможно, все это не сразу даст плоды, и все необходимые средства мы собрать не сможем. Например, по Химкам мы собрали две трети средств от необходимых. Но без такой работы мы вообще никогда этот валун не сдвинем с мертвой точки. Эту работу надо проводить постоянно, и постепенно, я думаю, через несколько лет, мы сформируем определенную культуру восприятия социологической информации, когда люди не будут просто огульно хаять социологов или, наоборот огульно принимать на веру все сделанное теми, кто себя социологами называет. Сейчас ведь порой утверждают, что даже непрофессионалы могут в порядке волонтерства собраться, провести опрос, и собрать реальные данные. То есть надо прививать некую культуру восприятия социологических данных, и тогда постепенно будет меняться и результат.

В Новосибирске прослеживается ли интерес людей к социологической работе?

Это мы поймем в понедельник-вторник. В первую очередь по активности СМИ – в понедельник у нас будет пресс-конференция – и мы поймем, насколько тема интересна по реакции самих новосибирцев. Следующая неделя активного краудфандинга даст понять, насколько новосибирцы готовы к тому восприятию социологии, о котором я говорил.

Это уже пятый проект «Открытого мнения». Чем он отличается от предыдущих?

Во-первых, есть чисто внутренняя особенность. Мы стали более технологичными. Первые проекты проводились инициативно, и мы должны были прострагивать для себя очень много вещей. Сегодня мы стали куда более опытными в этом плане.

Во-вторых, до этого мы не делали проектов, за исключением небольшого опыта в Астрахани, полностью ориентированных на регионы. В регионе есть своя специфика в том, что касается аудитории, ее восприятия, и в т.ч. готовности кандидатов идти на контакт, готовности органов власти даже не идти на контакт, а просто – слышать. Есть своя специфика, связанная с региональными особенностями.

И третий важный момент – работа самих колл-центров. Все-таки «Открытое мнение» действительно было пионером в проведении общероссийского опроса по смешанной выборке мобильных и стационарных телефонов. Сейчас ведущие центры, такие как ФОМ и ВЦИОМ, и многие другие переняли у нас эту практику. Собственно, одна из задач «Открытого мнения» - это апробация новой методологии: работа с формулировками вопросов, анализ других социологических инструментов, апробация каких-то новых методик. У нас в анкете, в том числе было несколько чисто методических вопросов и ставилось несколько методических, исследовательских задач, которые хотелось бы решить для продвижения вперед механизмов социологических исследований.

Не могли бы рассказать чуть подробнее о методологических нововведениях в последнем проекте?

Например, мы проверяли субъективное и объективное восприятие гражданами их уровня дохода. Как известно, есть субъективная и объективная шкала оценки дохода. Граждане либо называют конкретную сумму своего среднего дохода, либо, в соответствии с другой методикой, отвечают на вопрос анкеты о том, на какие вещи им хватает средств (автомобиль, техника, одежда, etc). Есть и третья шкала, когда спрашивают: «А как вы считаете, вы много/мало зарабатываете? Ваш доход средний/выше среднего?). Совмещение этих шкал оценки в опросах исследователи чаще всего не осуществляют, потому что это увеличивает анкету на несколько вопросов, а каждый вопрос это дополнительные затраты. Но мы здесь все-таки проводим некоторые методологические эксперименты для сравнения данных. Для того чтобы понять, как те или иные вопросы работают.
Также была некая специфика в формулировках вопросов. Мы проверяли, какие формулировки с точки зрения прогноза явки или электоральной активности лучше работают. Плюс, конечно, некое новаторство в методологиях построения выборки. И, разумеется, самый большой блок, которым сейчас в выходные будут заниматься наши коллеги, – это моделирование, прогноз результатов, особенно учитывая специфику Новосибирска, которая состоит в том, что накануне выборов вокруг оппозиционного кандидата, чего никогда не бывает в России, объединяются другие кандидаты. И оппозиционный кандидат от коммунистов имеет реальные шансы на победу. Это очень важно смоделировать, учитывая, что – приоткрою завесу тайны – имеется большой процент неопределившихся избирателей, и факт массового снятия кандидатов может переломить ситуацию.

Смоделировать поведение неопределившихся избирателей – главная задача социологов сейчас. И это тоже, определенно, будет включать новаторский элемент: мы будем проводить конкурс прогнозов. После того как мы вывесим массив данных, каждый из социологов со всей стороны сможет сам смоделировать  и сделать свой прогноз результатов выборов. А мы проведем конкурс этих прогнозов, и победитель получит приз от «Открытого мнения»

Не привело ли к каким-то техническим сложностям в ходе полевого этапа работ огромное число кандидатов в списке?

В процессе опроса – да. Колл-центры действительно отмечали, что необходимость по несколько раз зачитывать длинный список кандидатов осложняет работу с респондентами. Они, конечно, утомлялись, и это увеличивало время проведения интервью. Мы обсуждали, возможно, ли как-то этого избежать, но, к сожалению, при условии сохранения методики и техники, без зачитывания списка на 17 фамилий обойтись было нельзя. Вопрос о голосовании за того или иного кандидата с предъявлением списка и без предъявления списка – это совсем разные поведенческие модели. И конечно менять одну на другую, даже для того чтобы упростить анкету и сделать общение респондента с интервьюером более комфортным, к сожалению, было нельзя.

Насколько я понял, новосибирцы в целом продемонстрировали высокую степень вовлеченности в политику вообще и в кампанию по выборам мэра в частности?

Да. Сейчас анализируется уровень отказов от ответов – он вполне приличный. Новосибирцы достаточно активно шли на контакт и в этом плане, конечно, в Москве и в Петербурге уровень отчужденности и, скажем так, усталости от политики у респондентов несколько выше.