Немного о русской классике и о тех литературных критиках, которые хотят ее уничтожить

Галина Юзефович раскрылась тут по полной, выдав большой текст о том, как надо ненавидеть русскую литературу. Не могу не поделиться с вами тем, что думают т.н. литературные критики о нашей с вами литературе..

Цитаты отдельно, мои мысли отдельно.

Начинается с довольно амбициозного обобщения: «как нам всем сегодня должно думать и говорить о культуре, которая нас вскормила и при этом, как кажется многим, не уберегла Россию от вторжения в Украину, от Бучи, от уничтожения мирных городов».

Не пойму, почему Юзефович говорит «нам», не уточняя кому именно «им». Ведь, если бы она сделала это уточнение, то все ее дальнейшее повествование читалось бы абсолютно адекватно. К примеру, если бы Юзефович написала «нам – либеральным интеллигентам, русофобам, ненавидящим эту страну и этот народ», то, согласитесь, странно было бы подвергать критике то, что этим либералам-русофобам там в голове шепчется…

Я безумно счастлив за Юзефович, что у нее есть неопровержимые доказательства того, что в Буче не было постановки, и так далее. Сам я, правда, уверен в обратном. Очень трогательно выглядит это ее «не уберегла» от уничтожения. Удивительно, но с 2014 года – я проверил – у Юзефович не вышло ни одной работы, в которой бы она рассказывала нам о великой украинской литературе, которая не уберегла украинских националистов от уничтожения мирного населения Донбасса. Впрочем, мы же понимаем, что «это другое». Действительно, другое – ведь, уничтожение мирных городов – это также заслуга в первую очередь ВСУ.

Юзефович заявляет, что считает «культуру отмены» - нормальным и правильным, как она говорит: «происходящее видится мне эмоционально понятным в моменте».

Дальше у нее идет пассаж, в котором она легонько так пинает всяких там Пушкиных и Лермонтовых, которых «ее единомышленники» теперь считают за обязательное «заканселить». И мило и великодушно говорит, что канселить их не стоит. Ну, спасибо. Вот без разрешения Юзевович прям завтра Пушкина и Лермонтова бы из школьных программ исключили, а книги бы их сожгли… Аж от души отлегло.

Но тут Юзефович воспряла и вопросила: «Но что-то же надо закэнселить, правда? Правда. На мой взгляд, закэнселить нужно наше родное (и, насколько я могу судить, специфически русское), проросшее в нас на протяжение ста пятидесяти по меньшей мере лет убеждение, что классики – это вечные современники. Что Пушкин (или Ахматова) – они как мы, что их мысли, мотивы, эмоции, представления о добре и зле можно и даже должно механически надевать на себя. Что их слова и лексические конструкции значат ровно то же, что значат те же слова и конструкции сегодня. Что вообще разницы между людьми (лучшими, талантливейшими, умнейшими), жившими сто или двести лет назад, и нами нет».

Вот так вот. Ни много ни мало – отменить надо отношение к классикам. Читать их можно, конечно (спасибо за разрешение), но относиться к ним нужно как к каким-нибудь сказочникам. Это типа фольклор, и не стоит принимать во внимание все те идеалы и ценности, которыми жили эти предки русских.

Но это - на поверхности. А вот поглубже - Юзефович очень не нравится то, что русские люди воспитываются русской литературой с ценностями и идеалами, которые проповедовали в свое время те самые русские классики. Честь, достоинство, патриотизм, вера – все это, по мнению Юзефович – анахронизм, лишнее и наносное. Вредное, понимаешь!

Аргументация, почему это вредно – убийственна. Мол, «мы привыкли обосновывать классикой буквально каждый свой чих – на любой случай у нас заготовлена цитатка».

Что??? Кто это привык обосновывать свой чих цитатками? Вы привыкли? Я не привык. Никто в моем окружении не привык. От либералов я изредка слышу всякие глупости по поводу слезинки ребенка, но, учитывая, что оные либералы всех вокруг считают тварями дрожащими, а себя – право имеющими, то и аргументация у них ровно такая же, чаще всего. В общем, цитатки, за которыми некто «они» прячутся, используются все больше либеральной интеллигенцией.

Так что, аргумент, почему необходимо уничтожать русскую классику - не просто негодный, а вовсе иезуитский.

«Особенно удивительно в этом контексте выглядит, конечно, сегодняшняя полемика между условными «уезжающими» и «остающимися», ловко побивающими друг друга посредством Набокова и Ахматовой. Набоков и Ахматова принимали свои решения и писали свои строки в совершенно иной, не сопоставимой с сегодняшними реалиями ситуации», - раскрывает нам глаза Галина Юзефович.

Вот уж, действительно, сказала так сказала. «Иной, не сопоставимой» ситуацией. Ну, продолжила б уж, что во время Гражданской войны многие бежали, потому, что знали, что завтра их жизнь может закончиться. А сейчас бегут лениво так – в Армению какую-нибудь или в Грузию, или как Юзефович «в Турцию» в «длинные отпуска», как они все говорят, в надежде, что завтра в России все рухнет, и они тогда на «Абрамсах» въедут обратно.

Отвлекусь на секунду – на днях прочитал комментарий когда-то приятеля, который в мае месяце улетел в Армению. В то время, когда остальные «беглецы от России» поиздержавшись из той самой Армении начали тихонько пробираться обратно. И вот, этот улетающий человек пишет в комментариях какому-то такому же, как он, мол, улетаю, потому, что мы не такие, как они, твари. То есть, этот когда-то мой приятель считает нас, здесь оставшихся – тварями. Меня считает тварью. А себя, вероятно – право имеющим гуманистом. Да-да. Не буду говорить о том, как в конце 90-х вел себя этот «гуманист», просто запомню, что, по его мнению, теперь я - тварь, а он - гуманист. И когда он приползет в Россию обратно, так и буду представляться ему: «здравствуй, мол, гуманист, с тобой говорит "тварь"»…

Но вернемся к Юзефович, которая зачем-то раскрыла нам глаза на то, что некоторые представители либеральной интеллигенции перекидываются строчками из Набокова и Ахматовой, объясняя, почему уехали или не уехали. Вот уж действительно, бином Ньютона. Строчками они перекидываются, чтобы оправдать себя. Поскольку сказать правду им банально стыдно. Обеим сторонам, кстати. Потому, что у нормального русского человека не возникнет вопроса оправдывать себя в том, что он здесь – на своей Родине - живет. А если возникнет, то значит он либо не нормальный, либо не относится к тому самому русскому миру. И причем тут русские классики – совершенно не понятно.

Далее Юзефович пишет, что, мол: «Пытаться «вчитать» в них наши сегодняшние смыслы – идея плохая и безнравственная, причем не только по отношению к окружающим, но и по отношению к самим классикам. Отказываясь понимать, что они на самом деле имели в виду, что хотели сказать, искусственно подменяя их мотивацию и смыслы своими, мы пользуемся посмертной беззащитностью и лишаем мертвых писателей и поэтов права на субъектность».

И где-то с ней тут частично можно было бы и согласиться. Выше же я уже говорил, что все эти цитаты - суть микширование собственного стыда, страха или еще чего-то. Но согласиться с Юзефович тут нельзя, поскольку на самом деле, она не призывает прямо выражать свои чувства. Нет. Она призывает отказаться от использования наследия классической русской литературы в принципе.

«Приближение, «одомашнивание», намеренное стирание различий между нами и ими давно считается чуть ли не единственным способом «продать» русскую культуру позднейшим поколениям, но печаль в том, что очень часто подобное делается из самых лучших побуждений – из желания увлечь классической словесностью, зародить интерес, воспитать, сделать лучше, поделиться прекрасным», - сетует Юзефович.

Так вышло, что я по профессии историк и любитель Древнего Рима. И так же вышло, что первым источником по истории античности, который я прочитал, были письма Плиния младшего. Потом еще много других работ прошло через мои руки. Но из текстов Плиния, а также из размышлений Сенеки я вынес одно твердое убеждение – это были ровно такие же люди, как и мы, мыслящие так же, как и мы. Гомо сапиенс вообще свойственно иметь аналогичное поведение, мотивацию, и так далее.

Не надо считать тех, кто жил до нас какими-то иными. Поставив себя на место тех, о ком пишет рука Плиния, Пушкина, Шекспира – мы с удивлением поймем, что их «шкурка» для нас - впору. И если Венечка Ерофеев бухал как не в себя – тут нет ничего удивительного – мы в постсоветские 90-е тоже без выпивки себя не представляли вообще-то. А то, что сейчас алкоголизация общества отступила чуть-чуть – совершенно не делает Венечку непонятным и нечитаемым для молодежи – я лично убедился в ходе общения с молодыми людьми 16 лет, недавно прочитавшими «Москва - Петушки».

При этом, отношение к Венечке, и к тому же «позднесоветскому обществу, охваченному алкоголизацией» через плевок, через выпяченную губу – это как раз и есть «культура отмены». Непонятное – в утиль. А лучше - сжечь?!

Давайте я вам расскажу контекст, а то вы не поймете душевных метаний Венечки, говорит Галина Юзефович.

Я бы, пожалуй, согласился с тем, что контекст важен. Если бы не человек, который взял на себя роль ментора и рассказчика. Я не могу позволить Галине Юзефович узурпировать право рассказа об историческом контексте. Потому, что могу представить себе, что именно она рассказывает об этом самом контексте. Вернее, даже не могу себе этого представить. Поверьте, лучше без контекста, чем с контекстом от Юзефович.

Так вот, суть текста т.н. литературного критика заключается не в том, что она предлагает «не канселить» Пушкина с Лермонтовым. Суть текста в том, что Юзефович выдвигает заявку на отмену ценности классиков как таковых. На превращение классиков в послушных толкователю болванчиков. А на роли толкователя Юзефович видит, безусловно, именно себя. Ну, и таких же как она «единомышленников».

Повторюсь – суть текста Юзефович в том, что она делает заявку для условного «антироссийского проекта» на создание и реализацию долгосрочной программы уничтожения русской классической литературы. На подрыв одной из важнейших ценностей, которыми обладает русский народ.

А сделать это необходимо для того, чтобы заставить русских полюбить то, что противно нашим ценностям, нашей культуре. Цитирую Юзефович, которая предлагает сосредоточиться «на воспитании в себе способности любить что-то, не уподобленное нам самим. Что-то чуждое – и прекрасное именно в силу этой самой чуждости».

Понятно же, что имеет в виду Юзефович? В своей заявке на проект она прямо говорит – русских можно уничтожить, только украв у них культуру. Украв у них героев. Украв у них честь и достоинство. Перетолковав все то, что было, так, как это нужно заказчику. И на выходе получить - любовь к чуждому.

Выбирай, заказчик, что тебе больше нравится! Толкователи в лице Юзефович смогут все это завернуть в красивую упаковку и продать это русским…