Неуместный

11 декабря 2013 года исполнилось 95 лет со дня рождения выдающегося российского писателя, лауреата Нобелевской премии, Александра Солженицына. 9 декабря в речи, посвященной памяти борца с апартеидом Нельсона Манделы и произнесенной в посольстве ЮАР, президент РФ Владимир Путин упомянул имя Александра Солженицына, назвав его «гигантом» и уподобив Манделе и Ганди. О том, почему, несмотря на непрекращающиеся споры, вокруг личности и творческого наследия писателя, его юбилей так активно отметили на официальном уровне, мы спросили известных писателей и публицистов.

«Александр Исаевич не любил отмечать дни рождения, юбилеи, поэтому в нашей семье мы отмечали только дни рождения детей. Сегодня в Доме русского зарубежья соберутся друзья, единомышленники Александра Солженицына, приедут сыновья», - рассказала ИТАР-ТАСС президент Фонда Солженицына, вдова писателя Наталья Солженицына.

Тем не менее, в связи с юбилеем Солженицына, в Москве прошел ряд тожественных мероприятий. Накануне вечером в Большом зале консерватории в честь 95-летия со дня рождения писателя прошел помпезный концерт «Отраженье в воде». 9 декабря в Государственном музее изобразительных искусств имени Пушкина открылась выставка рукописей, документов и фотографий «Александр Солженицын: из-под глыб».

С точки зрения писателя и публициста Михаила Веллера, Солженицын законно занимает свою нишу в русской литературе. «Солженицын, чей литературный талант подвергался и продолжает подвергаться сомнению, совершил одну бесспорно великую вещь: он написал и напечатал «Архипелаг ГУЛаг», - книгу, которая буквально растолкала несокрушимый на вид монолит советской власти. Кроме того, он был нобелевским лауреатом, а Россия, к сожалению, чрезвычайно бедна на нобелевских лауреатов. К тому же, Солженицын был русским патриотом, а у нас русский патриотизм давно в дефиците, а, в случае, если он есть, он является неправильным, националистическим. Покойники же коррекции не подлежат, и признание к ним приходит легче и объемней, чем к живым»,- считает Веллер.

Публицист Дмитрий Лекух смотрит на фигуру Солженицына более скептически, считая, вслед за Эренбургом, что писатель «сыр и неряшлив» в текстах. Однако всё равно, по мнению Лекуха, он выгодно отличается от тех, чье творчество внесли в школьную программу в последнее время. Однако, как считает господин Лекух, точно определить место Солженицына в литературном наследии можно будет только после выработки «нового канона», новой «системы координат», «культурной иерархии», которая с его точки зрения, на сегодняшний день отсутствует.

«И пока она не будет «выработана», противоречия в оценках творчества Александра Исаевича будут оставаться, и это связано не столько с самим творчеством писателя, сколько с отсутствием критериев для его оценки»,- резюмирует Лекух.

О творческом пути Солженицына размышляет публицист и литературовед Михаил Бударагин. По его мнению, с Солженицыным случилась «очень грустная для любого литератора вещь: он вернулся в Россию не ко времени, и то, что он говорил и писал в 90-е годы, не воспринималось совершенно никак». Хотя сам Солженицын очень хотел быть услышанным.

Однако, говоря о любви к Солженицыну сегодняшней российской власти, господин Бударагин подчеркивает, что эта любовь вполне обоснована и положительно характеризует саму власть: «То факт, что власти интересен Солженицын, говорит о том, что власть нуждается в учителях, и это в целом положительно  характеризует российскую власть. Власть какого-нибудь полубезумного карликового государства, вроде Украины или Польши, в учителях не нуждается. А власть в любом сильном суверенном государстве, будь то США, или например Франция, или Британия, всегда опирается на литературное, нравственное, этическое основание. Ей необходима литературная, культурная, философская легитимация».

«Солженицын для современной российской власти подходит, наверное, на роль учителя лучше всего, - продолжает господин Бударагин, - ведь он одним из первых понял, что Советский Союз нежизнеспособен. Власть прекрасно понимает, что возврат к СССР технологически невозможен, поэтому Солженицын подходит власти куда лучше, чем, например, мечтающий о возрождении империи Александр Проханов».