Поздравляю! Поздравляю? Поздравляю...

Крым – это важный урок, который российский народ преподнес власти. Российской власти. Это демонстрация того стального внутреннего потенциала, который не удалось расслабить многолетними внушения о том, что народ у нас вороват и пьющь.

Пожилой охранник в небольшом баре на бульваре Москвы, куда я заглянул вечером после президентского Послания, встретил меня именно этим словом — с приподнято-восклицательной интонацией. Мне показалось важным начать эту колонку именно с такого «Поздравляю!», потому что его я слышал чаще всего. Позже пролилась первая кровь в Крыму, появились и другие смысловые оттенки. Наверное, на том трудном пути, который предстоит преодолеть до создания действительно полноценных новых субъектов Федерации, мы еще не раз произнесем это слово с усталым вздохом — что поделать. Но «момент истины» был единодушным.

На этом фоне жалким и по-человечески несчастным предстал один из моих любимых поэтов и композиторов Андрей Макаревич, фланировавший днями ранее с пацификом на груди «против войны» на демонстрации вместе с любителями поорать бандеровское «Слава Украине — Героям слава». Вспомнилась его прекрасная проза, воспоминания о старом Гурзуфе (ныне и вправду — согласимся с живым классиком — до неузнаваемости изменившимся), о портвейне из бочек на улице и многом другом, связанном с Крымом.

Представить себе, что националистическое отродье займет все то, что не вытравить из наших детских и юношеских воспоминаний, невозможно. Или уж вовсе увясть душой. Тут за пацифик не спрячешься — выбор невелик. Впрочем, что дискутировать об этом — возможно, кто-то сидит на заборе кладбища и на душе у него осень (упаси Боже, без намеков — копирайт Бабеля). Это каждый решает для себя сам, живи мы все тысячу лет.

А все же — что дальше?

Многие обозреватели в той или иной форме пишут о точке невозврата, пройденной Россией с признанием Крыма, о новой стране, в которой мы вроде как проснулись. Наверное, дело не в этом — или уж точно не только в этом.

Точку невозврата прошло общество. Если это — точка невозврата к готовности терпеть унижения, нудно трындеть под бутылку и аккомпанемент какого-нибудь «эха москвы» про то, что ничего в этой стране не получится, объясняться друг другу в нелюбви к ней с затаенной гордостью этим обстоятельством — тогда это лучшее, что случилось с Россией за последние 20 лет. (Алексей Венедиктов, приношу извинение — в данном тексте название радиостанции упоминается не как имя собственное, а как обобщенный образ).

Точка невозврата ведь — это и момент, когда пилот принимает решение взлетать и не имеет возможности более его изменить. Это решение всегда рискованно — в большей или меньшей степени. Но если его не принимать, то про полет можно забыть. Читай — про модернизацию, про рывок в будущее. Про собственное достоинство, наконец. И впустую выгорят нефтепродукты в двигателе, и закиснет рулевое управление, и экипаж привыкнет играть в «очко» под крылом, вспоминая, как раньше славно летали.

Крым — это важный урок, который российский народ преподнес власти. Российской власти. Это демонстрация того стального внутреннего потенциала, который не удалось расслабить многолетними внушения о том, что народ у нас вороват и пьющь, что ему не то что короткоствольное оружие — топор доверять нельзя, что он работать не умеет и к тому же — любимое выражение господ либералов — «атомизирован». Оно, может, для красного словца и так сойдет, а как доходит до дела — извините, подвиньтесь.

Те, кто сейчас ужасается «проснувшейся» (а толком не спавшей никогда) пассионарностью людей и полагает, что без них — либеральных пастырей — страна зайдет в тупик, по привычке преувеличивают роль своей личности в почти чужой для них, как оказывается, истории. Истории страны.

Нужно еще многое осмыслить и сделать. Многое построить. Обустроить свою землю. А до того — получить твердые гарантии, что она — своя (а иначе кто ж будет обустраивать). Будет трудно. Пора идти на взлет. Поздравляю.