Несостоявшийся «анабасис» Пригожина. Что это было?

Политолог Павел Данилин о том, как ситуация с Пригожиным складывалась, развивалась, и на каком этапе гнойнику было решено дать взорваться.

Мои читатели и комментаторы заметили, и даже поставили мне на вид, что я ничего не писал о «Вагнере». Но, поскольку я ничего не писал - ни хорошего, ни плохого - об этой ЧВК, сегодня мне намного проще, чем разным интересантам, которые когда-то получали деньги с его стороны или со стороны его противников за то, чтобы его превозносить, или же, наоборот, хулить его всячески. Я никому ничем не обязан и могу говорить беспристрастно.

В одном из своих обращений Евгений Пригожин сказал одну очень простую и понятную вещь: «ЧВК «Вагнер» в результате интриг должна была прекратить свое существование 1 июля 2023 года». И я с ним на сто процентов согласен. Именно в результате интриг Пригожина «Вагнер» должен был прекратить свое существование как независимая ЧВК к 1 июля. И именно это очень не понравилось ее владельцу – Пригожину.

Причины? Их уже многие вскрыли – это отказ от контракта с кейтеринговой компанией Пригожина со стороны Минобороны. Контракт огромный – около 200 миллиардов рублей. Прибыль тоже огромная. После того, как Пригожин стал на себя «слишком много брать», решили его немного отодвинуть от пирога. Это ему страшно не понравилось. И он начал «решать вопрос» так как умел – нахрапом идя на Министерство обороны и лично на министра. Оскорбления, шантаж. Пригожина можно было одернуть и поставить на место. И Путин несколько раз давал ему понять, что действия, предпринимаемые им – недопустимы. В последний раз – на встрече с корреспондентами. А чуть раньше - потребовав подписания соглашений с Минобороны. Казалось бы, все понятно - даже не намеки, а прямо все сказано было.

Но тут возникли две проблемы. Первая – психологическая. Пригожин долгое время был демиургом в своем ЧВК. Он решал вопросы жизни и смерти в прямом смысле слова. Он находился рядом со смертью очень долго и очень близко. И в какой-то момент он либо сошел с ума, либо поддался соблазнам одурманивания себя. Тем более, что для этого были все условия. А еще вокруг были те, кто его славословил, те, кто радовался его относительной щедрости в свой адрес, те, кто превозносил его успехи, заливал ему в уши елей. А также те, кто его боялся, и боялся сказать хоть слово против. Так родилась «звездочка». Пригожин прошел огонь, но не прошел медные трубы. И адекватность в его действиях пропала. Владимир Путин в итоге прямо дал понять, что Пригожин неадекватен. В каком смысле? Ну, президенту виднее, а свое мнение я высказал.

Вторая проблема – геополитическая. Вокруг Пригожина начали концентрироваться те, кто собирался устроить в стране майдан. Революцию. Переворот. Как хотите, так и называйте. Там появились и те, кто ему дул в уши, и те, кто связан с разными разведками. И нарыв начинал гноиться. И надо было его взрезать и выпустить гной, чтобы не дать превратиться в гангрену. Поэтому не было принято никаких мер в отношении Пригожина раньше. Поэтому ему дали сделать все, что было сделано.

Да, был здесь один просчет. Но в целом из ситуации удалось выйти с целой вереницей плюсов для государства, пусть некоторые и считают пока, что государство оказалось в минусе.

Зато на Западе воют от сожаления – произошел фальстарт, и один из фаворитов гонки за русским майданом не просто снят с дистанции, а дисквалифицирован. Вместе со всеми коучами, судьями, болельщиками… Стоило ли оно того? Но об этом чуть ниже.

Резонный вопрос, а почему же все-таки в прошлом году было решено немного отодвинуть Пригожина от военных контрактов по кейтрингу Министерства обороны? Отвечаю. Есть тому несколько причин. И тут опять же начну с себя.

Действительно, я не писал почти ничего о «Вагнере». Плохого не писал, потому, что нельзя писать плохо о военных частях твоей же воюющей армии. Плохого не писал, потому, что там воюют герои. Хорошего не писал, потому, что считаю, что национальные ЧВК должны быть встроены в систему Министерства обороны, подчиняться Минобороны, даже если получают контракты у частных структур. Хорошего не писал также потому, что пиарщики ЧВК Вагнер, говоря о бойцах этой группы, которые, конечно - безусловные герои и молодцы – постоянно противопоставляли их всей остальной российской армии. Не знаю уж, исходя из чего они делали это – чай не Кока-Кола и не Пепси-кола. ЧВК «Вагнер» самоотверженно и героически держали всегда только часть фронта. Малую часть (от 20 до 100 км из 1200). Хорошо держали. Отлично держали. Но, при этом, пиарщики создавали у публики впечатление, что именно ЧВК «Вагнер» и держит весь фронт. Что, согласитесь, как минимум неправда, и звучит оскорбительно в отношении солдат российской армии из менее распиаренных соединений. Да и в отношении всех солдат российской армии.

Параллельно с усилиями пиарщиков, нереальную публичную активность – и ровно в том же направлении – проявлял и глава ЧВК «Вагнер» – Евгений Пригожин. Многих ли вы военных знаете, которые публично выпячивают себя лично, при этом в пух и прах разнося публично деятельность других подразделений своего министерства? Статья 7 закона «О статусе военнослужащих» содержит довольно четкие запреты на выступления в СМИ с критикой армии, своих и чужих подразделений, своих командиров. Кстати, ровно по этой же статье, представители Министерства обороны были лишены возможности публично критиковать действия Пригожина.

На каком-то этапе критика армии начала объединяться с политической критикой, которой Пригожин подвергал своих оппонентов. Для меня очевидно, что здесь происходило смешение недопустимого. С одной стороны – глава ЧВК получал огромные ресурсы, в том числе и для того, чтобы его контора реализовывала себя по максимуму. С другой стороны – он не только нарушал все мыслимые и немыслимые правила поведения внутри военной системы, но еще и начал использовать эти ресурсы для решения своих политических задач. Ограничения, которые имеются для военнослужащих, на сотрудников ЧВК не распространялись. Ограничения на пиарщиков Пригожина не распространялись тем более. Пригожину несколько раз давали понять, что подобное поведение недопустимо. Однако результатом стало только еще большее информационное давление со стороны СМИ и сетевых структур, лояльных Пригожину на Министерство обороны, да и не только на него.

В результате, понятное дело, были приняты некоторые решения – в том числе и по кейтерингу, в том числе и по тому, что членам семьи Пригожина не дали премиальные участки земли в Петербурге. Это нормально и это объяснимо. Если актор, который должен делать то, для чего его организация создавалась, начинает заниматься «аутсорсом» - это можно понять. Но, если бизнес, который получает субподряды, начинает прямо работать против интересов выдающего ему финансирование игрока, то это уже понять нельзя.

Именно поэтому и были приняты решения по отъему у Евгения Пригожина части средств, которые ранее им пускались на решение вопросов, не входящих в зону интересов Минобороны, а в условиях СВО и вовсе им противоречащих.

Повторюсь, речь тут чисто о бизнесе и неправильной, перверсивной бизнес-логике.

Определившись с тем, почему все же Пригожина решили немного отодвинуть от огромных потоков денежных средств, пора перейти к описанию ситуации, сложившейся на финале битвы за Бахмут.

Именно тогда появились темы с «дайте снарядов», штабеля трупов и прочее и прочее. А также именно тогда появились рассказы о том, как все вокруг – особенно представители других частных военных компаний, - бегут, десантники бегут, а вот «вагнеровцы» спасают армию. Именно тогда появились, в том числе и личные нападки на Министра обороны, а также угрозы покинуть вверенный участок фронта.

То есть, в апреле-мае текущего года Евгений Пригожин потерял связь с реальностью и от обычного самопиара и черного пиара в отношении своих конкурентов непосредственно перешел к атаке на них, подрывающей государственные основы.

Я не буду разбирать вопрос о снарядах – его уже до меня давно все обсосали со всех сторон. И теперь известно, что проблема со снарядами – это была не проблема «Вагнера», а тот факт, что изначально ЧВК получало снаряды по премиальным условиям – чуть ли не на порядок больше (а может, и на порядок), чем аналогичные по размерам и по нарезанным задачам подразделения армии России. Впоследствии этот перекос был устранен, и снабжение «Вагнера» стало осуществляться по нормативам наступающей части российской армии.

Я не буду говорить о том, что съемки на фоне трупов – это не об адекватности.

Но вернемся к бизнес-логике. Мы наблюдали, если говорить в бизнес терминах, ситуацию, когда подразделение компании, преимущественно финансируемое и снабжаемое, переводится в разряд обычных подразделений. Конечно, его сотрудники, не говоря уж о его руководстве – в бешенстве, но…

Но факт в том, что требование о подписании контрактов с Минобороны поставило бы руководство «Вагнера» в положение, в котором больше ничего подобного - никакой подобной вольницы - быть не могло бы. Пригожин говорит, что он принес контракт в Минобороны. В реальности это был документ, не являющийся контрактом, который подписывают добровольческие и частные формирования, а документ, составленный самим Пригожиным. То есть, де-юре «Вагнер» отказался от подписания контракта.

И опять же, если говорить в терминах бизнес-логики, лишенное премиального довольствования подразделение корпорации выставило ультиматум руководству корпорации – либо возвращение премиального обслуживания, либо… А когда совет директоров корпорации потребовал от подразделения подписания новых внутренних регламентов, это подразделение принесло свой документ, в котором были написаны свои хотелки, и который совершенно не соответствовал документу, который подготовило руководство корпорации.

Вернемся к Пригожину. Его войска были выведены на отдых после того, как бахмутская операция завершилась успехом. Его журналисты побывали на встрече с президентом, где через них глава государства в очередной раз обратился к Пригожину с требованием вести себя в соответствии с моментом.

Но к этому времени в голове у Пригожина, не знаю уж по какой причине, созрел замысел глобального шантажа государства. А возможно, и государственного переворота. Кто ему подсказал этот замысел, сказать трудно. Но то, что он на него повелся и решился на его проведение из-за звездной болезни и отсутствия вокруг хоть кого-то, кто мог бы подсказать, что это – гибельное дело – факт. Впрочем, окружение Пригожина прекрасно понимало, что адекватность их демиургом потеряна. И если будешь много говорить, то последствия могут быть очень плохими.

Разобравшись с тем, как на этапе мая прошлого года бизнес-логика в действиях Пригожина сменилась откровенным шантажом своего работодателя, следует разобраться с тем, как готовился сам мятеж. И почему его подготовке не стали противодействовать. Знали же о нем в ФСБ? Точно знали. Докладывали ли о нем? Точно докладывали. Так почему же?

Выше я упомянул об одном просчете. Так как свечку не держал, то могу сказать, что просчет, на мой взгляд, заключался в том, что было сочтено на этапе подготовки, что окружение Пригожина его остановит и сдаст. То есть, вспышка мятежа внутри подразделения, четко зафиксированная, привела бы, по мнению тех, кто дал этому мятежу произойти, к его быстрому разрушению внутри самого подразделения и выдаче потерявшего берега руководителя правоохранительным органам, или же к какой-то иной картине завершения этого мятежа исключительно внутри подразделения. Тем более что, чем мятеж был ближе, тем больше у спецслужб было информации о сторонниках мятежа, каналах финансирования, группах поддержки в Ростове и Москве…

Второй вариант просчета мог заключаться в недооценке сроков выступления. Но в это я не особо верю, потому, что, уже разбирал (и это можно прочитать у меня в канале), что решение о выступлении на Ростов принималось не спонтанно. Не после постановочного якобы удара, которого не было. Оно было подготовлено, так же, как и солярка, так же как и огромное количество автотранспорта. Просто представьте себе количество солярки для техники, а также бензина для легковушек, которое было необходимо? Всех необходимо было вооружить и держать в состоянии сначала повышенной готовности, потом в состоянии военной опасности. То есть, в любом случае, команда на приведение отдыхающих в лагерях «вагнеровцев» в состояние повышенной готовности, было отдано с утра в пятницу, 24 июня.

И все забегало, и все забурлило…

На этом этапе информация о том, что мятеж начинается – уже должна была быть у руководства. И наверняка она была. Но, повторюсь, был расчет на то, что «вагнеровцы» не пойдут на измену.

Скажу сразу, что просчет этот был объясним. И последующие события показали, что для того, чтобы рассчитывать на то, что «вагнеровцы» не будут участвовать в кровопролитии, были все основания.

По цифрам давайте посмотрим. Всего у Пригожина было в лагерях в ЛНР около 20 тысяч человек. В марш на Ростов-на-Дону вышло менее 10 тысяч человек. То есть, Пригожин считал, что эта половина просто его пошлет, если он отдаст приказ о мятеже. Вышедшие 10 тысяч (кто-то говорит о 8 тысячах), в свою очередь, не знали, куда идут. В Ростове осталось с Пригожиным полторы тысячи «вагнеровцев» – его гвардия. Которой как раз и сообщили, что они делают и зачем. А остальная группа была направлена на Москву тремя ударными кулаками. Утром после того, как ПВО колонны сбило первые транспортные вертолеты и самолеты, сомнения у «вагнеровцев», что их втянули в переворот, пропали. А уж после выступления президента Владимира Путина и четкой позиции всех вокруг, осуждающих их за измену, начался тихий саботаж.

Передовая колонна на момент обхода Воронежа составляла до 2000 человек. Она остановилась в селе Красное в Липецкой области в 390 км от Москвы. Остановилась, чтобы понять, что там как там. Да и переть на Оку, где ее точно раздолбали бы (в колонне было три танка всего) желания было мало. Остальные две колонны рассосались – одна в Белгород уехала, чтобы там мирно встать в расположении, другая просто растворилась в полях. Да и в Ростове у вагнеровцев были большие вопросы о том, что они делают. Спасибо ростовчанам, которые сделали не меньше, чем москвичи в 1991 году.

Параллельно шли переговоры с Пригожиным, который видел все эти проблемы, и постепенно понимал, что это конец.

Но тут спасибо Лукашенко, что предложил ему выход. Результат – мятеж провалился. Как и планировалось. Но несколько позже, чем хотелось бы…