Казанович, Казанович – зови меня кварк!

История с лжефизиком Михаилом Казановичем и его неадекватным поведением в семейной жизни широко шагает по сети.

История с лжефизиком Михаилом Казановичем и его неадекватным поведением в семейной жизни широко шагает по сети. Если коротко, то журналист Ольга Андреева написала «крик души» о том, как в течении пяти лет жила с человеком, который сначала казался «мужчиной мечты», а потом превратился в кромешный ужас и для неё и для её детей.

Если не очень коротко, то Ольга Андреева, прекрасная барышня сорока двух лет встретила таинственного незнакомца-технаря. И не просто технаря, а физика, кандидата наук, который интересовался проблемами Вселенной. Возникла любовь, дело дошло до свадьбы (насколько можно понять из текста Андреевой), а после свадьбы начались ссоры с элементами рукоприкладства. Элементы падали и на жену, и на детей.

На моменте рукоприкладства и того, что вокруг него давайте остановимся особо. Поскольку сетевое сообщество уже осудило «эту тупую бабищу», которая терпела, а теперь ещё что-то там и про семейное счастье смеет рассказывать.

Так вот, факт рукоприкладства в семье — это, простите, дежурная бытовуха.

Тут, конечно, могут сильно возбудиться профессиональные феминистки, но в нашей очень кривой и искореженной поздним советским периодом семейной культуре, женщина счастлива вопреки тому, что благоверный отвешивает ей «в торец». И это неправильно. И это очень печально. Больше того, это страшная катастрофа семейных отношений. И в этой катастрофе никак нельзя обвинять женщину. Ровно потому, что ответственность и право выбора «в торец — или поговорить» — лежит исключительно на мужчине.

Но женщина прощает и неправильный выбор. И получив уже не рукой, или там ногой, а уже, например, тяжелой финской «хрустальной» салатницей по голове, всё равно любит. Осуждать ли за эту любовь, которую называют созависимостью модные психологи, женщину? Скорее, осуждать стоит мужчину. Потому, что с позиции грубого шовинизма «баба дура не потому, что дура, а потому, что — баба». Женщина в какой-то момент становится самим воплощением преданности по отношению к своему мужчине. Без критического осмысления того, что это за мужчина, без осмысления того как он себя ведёт и кому причиняет боль.

И только дело мужчины вести себя по отношению к женщине ответственно. Только дело мужчины понять, что когда он бьет свою женщину — это именно его несостоятельность, отсутствие самоконтроля и комплекс неполноценности бьют по нему же самому. Превращая его из мужчины в животное. Самое страшное, что женщина готова прощать и это.

Поэтому все эти рассказы про то, что Ольга Андреева — «сама хороша», кажутся несколько, как бы это помягче, надуманными.

Вы, как говорится, сами попробуйте в семейной жизни побывать, а там посмотрим, кто из вас «доктором наук» окажется.

И это всё, что касается непосредственно семейной лирики. Дальше начинается уже социальная трагедия. Ольга Андреева пишет, что в её окружении были и журналисты и ученые. И все верили, что Казанович кандидат, а потом и доктор наук. Надо полагать, все эти ученые были на празднике жизни Казановича. Докторскую отмечали.

Почему никто из этих ученых не поинтересовался, нет, не темой диссертации, а темой ВАКовских статей и темой монографий? Для допуска к защите кандидатской по старым правилам нужна была одна статья в журнале ВАК. Потом нужно стало три статьи. Точные названия статей все аспиранты, идущие на защиту забывают, но название журнала помнят, и экземпляр имеют при себе. Неужели никому не было интересно? Для допуска к защите докторской диссертации необходимо написать и выдать в тираж монографию. Неужели никто не спросил тему монографии? На этом бурном «отмечании защиты докторской», почему никто не попросил посмотреть и ознакомиться с авторским экземпляром монографии? Ученые же. Этикет, неписаные правила общения ученых требуют. Нет, вы будете смеяться, но требуют понюхать типографскую краску монографии. Серьёзно. Иначе праздник для ученых — не праздник.

Но нет, Михаил Казанович шумно отмечает с друзьями «защиту докторской», не предоставляя на всеобщее обозрение удостоверения ученой степени доктора наук. Не показывая сброшурированную копию диссертации. Не демонстрируя авторский экземпляр своей монографии. И вот это уже повод для нескромных рассуждений по поводу ученых, окружавших Ольгу Андрееву. Ни в коей мере не стоит сомневаться в том, что это ученые с настоящими дипломами и удостоверениями. Просто эти ученые так своеобразно относятся к своим научным изысканиям, что не хотят спрашивать о чужих. Ну, и рефлекс — пьянка есть, значит и защита есть. Банкет после защиты подтверждает всё.

И вот, что интересно, для любой профессии характерна ситуация встречи коллег на отдыхе за чем-нибудь горячительным, но «выхожу на пляж, а там станки… станки… станки». Даже для ученых.

Даже когда за общим столом происходит встреча технарей и гуманитариев. Они находят общий язык, они говорят о сборе документов перед защитой, о самом протоколе защиты, о статьях, истериках, спорах с научным руководителем и полемике с «черным оппонентом». А этого в истории Андреевой просто нет.

Еще для ученых характерна демонстрация «артефактов» типа монографий, журналов ВАК, корочек, удостоверения — это строгий ритуал. Но об этом в описании «отмечания защиты» тоже ни слова.

Если всей этой ритуалистики не происходит, то научное академическое сообщество настораживается. И вот в этом моменте хотелось бы предостеречь Ольгу Андрееву, которая поняла, что Михаил Казанович — лжеученый. Есть вероятность, отличная от нуля, что лжеученых в её окружении куда больше. Даже с настоящими кандидатскими и докторскими государственного образца. Впрочем, это уже вопросы не к госпоже Андреевой, а к состоянию нашей академической науки.