Как бы чего не вышло

Привычка бояться у нашего народа в крови. Бояться на всякий случай. Как бы чего не вышло! Вспомните классиков — например, Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина и его «Современную идиллию».

«Он имел доброе сердце и просвещенный ум, но был беден и дорожил жалованьем. Впоследствии мы узнали, что и у исправника, и у его помощника тоже были добрые сердца и просвещенные умы, но и они дорожили жалованьем. И все корчевские чиновники вообще. Добрые сердца говорили им: оставь! А жалованье подсказывало: как бы чего из этого не вышло!» — писал Салтыков-Щедрин.

Или чеховского учителя Беликова. «И дома та же история: халат, колпак, ставни, задвижки, целый ряд всяких запрещений, ограничений, и — ах, как бы чего не вышло! Постное есть вредно, а скоромное нельзя, так как, пожалуй, скажут, что Беликов не исполняет постов, и он ел судака на коровьем масле, — пища не постная, но и нельзя сказать, чтобы скоромная», — это строки из легендарного «Человека в футляре».

На самом деле сегодня ничего не изменилось. Буквально на днях я оказался в зоне оползня на волжском склоне в Ульяновске — грунт пришел в движение и уже практически уничтожил дорогу. Под угрозой оказались сразу несколько частных домов — при плохом раскладе они рискуют сползти в Волгу.

Видели бы вы эти дома — чахлые развалюхи, на некоторые которые, как говорится, без слез и не взглянешь. Но в них до сих пор живут люди. Местные власти предупредили обитателей оказавшихся в зоне риска домов — приготовьте документы и ценные вещи, не исключив, что скоро придется эвакуироваться.

Что меня в очередной раз удивило в этой истории? Когда я разговаривал с местными жителями, большинство из которых — пожилые люди, они изо всех сил клеймили чиновников, жаловались на жизнь, но буквально прятались от фотоаппарата и отказывались называть имена.

«Не надо меня фотографировать! Не надо называть моего имени!» — почти агрессивно отмахивались люди. Люди, чьи дома вот-вот могут развалиться и накрыть их своими же стенами, люди, у которых кроме этих обветшалых домиков нет ничего. Эти люди искренне боялись. В их глазах читался настоящий страх.

«Чего вы боитесь? Вы ведь уже в буквальном смысле этого слова сидите над пропастью», — отвечал им я. И услышал в ответ — ну, вы по поняли. «Как бы чего не вышло!».

«Зачем нам эти неприятности, — деловито объясняла мне одна женщина. — А вдруг комиссия какая приедет — скажут, почему жаловались. Нет, нам этих проблем не надо. Может, еще все и устаканится».

Признаюсь, мне было совершенно непонятно, что еще может выйти такого — приедет губернатор и расстреляет их? В полночь примчится «воронок»? Ну, правда? Какие еще испытания и кто может им придумать?

В такие моменты мне не жалко моих соотечественников. Иногда мне даже становится от этого тошно — ведь именно этот иррациональный страх бесповоротно стопорит развитие общества.

И как тут не вспомнить другого классика — Владимира Высоцкого: «Настоящих буйных мало — вот и нету вожаков». А раз так, то терпите — может, еще все и устаканится, может, дом и не сползет.