Как Академию наук переформатировали

РАН провела выборы новых академиков и членкоров, значительно омолодившись и прибавив в энергетике.

Российская Академия наук всё же повернула время вспять. Эту организацию долго упрекали в «стариковстве» — с потаённым намёком на старческий маразм и прочие пенсионные слабости. В своё время эти упрёки послужили одним из обоснований реформы РАН 2013 года, которая, как теперь видно, весьма пошатнула фундаментальную академическую науку в стране. Примерно как переход к ЕГЭ — школьное образование.

Но прошедшие выборы новых академиков и членов-корреспондентов эту «геронтологическую» аргументацию сильно поколебали: среди академиков на 14 лет, среди членов-корреспондентов — на 17. Нет, в короткие штаны на лямках учёным РАН наряжаться ещё рано — ведь точкой отсчёта в первом случае было 76 лет, а во втором — 69. Тем не менее, теперь академию, с её 60 годами среднего возраста, можно считать действительно молодой организацией — всё же наука не армия, и здесь, чтобы стать «маршалом», нужны реальные научные достижения мирового уровня. А для этого обычно требуются годы исследований.

Впрочем, и маршалами не становятся в 40 лет. Если, конечно, не война.

Война без особых причин
Лекарством против морщин в РАН была призвана стать реформа, начатая в 2013 году. До сих пор так чётко и не определённая в целях, так до сих пор не выявившая своего автора/авторов, она в целом свелась к тому, что у Академии были отобраны деньги и переданы в новосозданную стороннюю структуру — Федеральное агентство научных организаций (ФАНО). Управляемое действительно первоклассным менеджером в качестве руководителя, оно, однако, выше головы прыгнуть не может: распределяя деньги на фундаментальную науку, оно руководствуется экономическими, а не научными интересами. Результат оказался немного предсказуем: в бюджете на будущий год и без того небогатый научный загашник оказался сокращён на 9 миллиардов рублей, и теперь глава ФАНО Михаил Котюков лишь обещает перед Общим собранием РАН как-то извернуться, чтобы заштопать эту рану, хотя бы наполовину.

Таким образом, война без особых причин продолжается. То, что фундаментальные исследования есть воздух науки, в котором рождаются и живут исследования прикладные, позже превращающиеся в технологии, часть из которых, и немалая, воплощается затем в успешных испытаниях гиперзвуковых ракет, как сегодня, — это суетливых финансистов из правительственных коридоров не очень волнует.

Учёных судят по количеству публикаций, мало обращая внимания, например, на то, что те же способы управления гиперзвуковой боеголовкой через плазму, которой она окружена, долго не будут описаны в журнале «Сайенс». Но самое при этом примечательное обстоятельство заключается в том, что статус финансирования науки всё равно не зависит от количества публикаций.

На том сардоническая ухмылка «эффективных менеджеров» из правительства растворяется в воздухе…

Так бы депутатов с министрами выбирать!
Ответ не заставил себя ждать, и частично он оказался сформирован той самой пресловутой реформой РАН. Ранее выборы академиков проводились раз в два года. Последние были в 2011 году. В 2013 они были отменены из-за реформы. Затем — пертурбации, слияния, ликвидации — всё та же война без особых причин в миниатюре. И вот теперь выборы оказались, по словам президента РАН Владимира Фортова, «самыми масштабными за всю историю Академии наук». «Мы не проводили выборы в течение почти 5 лет, — сказал он. — Теперь же было выделено 518 вакансий, это очень много».

Действительно, обычно выбиралось примерно 100–130 человек. Но тут нужно ещё учесть, что около 100 членов РАН за эти пять лет ушли из жизни. И было выбрано 184 академика и 334 члена-корреспондента. При этом, по данным академика Фортова, было подано 2 273 заявки на 518 мест. Конкурс на место можно подсчитать самостоятельно. Слава богу, количество ЕГЭ-грамотных в России ещё не перевесило количество просто умеющих считать. В отличие от агентства ТАСС, которое дало такой расклад: «По итогам выборов в РАН были утверждены кандидатуры 176 новых академиков и 323 новых членов-корреспондентов. При этом Фортов отметил, что всего было подано 2 тысячи 273 заявки на 518 мест».

Конкуренция была настолько сильной, отметил Владимир Фортов, что суммарно оказалось не замещено 19 вакансий. На них не удалось выбрать претендента положенным большинством. Просто в силу того, из-за борьбы научных школ между собой ни один из кандидатов не набрал нужное количество голосов.

Дело в том, что выборы в Академии — сложная многоступенчатая система, рассказал президент РАН.

Сначала отделения РАН выдвигают кандидатов. Их имена публикуются, после этого происходит обсуждение их, так сказать, на местах. Любой научный сотрудник может высказывать своё мнение: люди пишут письма, выступают с критикой. Потом происходят так называемые смотрины: каждое отделение просит кандидата сделать научное сообщение. По тем, кто прошёл смотрины, начинаются заседания экспертных комиссий, которые уже рекомендуют тех учёных, которых считают перспективными для голосования. Затем происходит тайное голосование экспертной комиссии. Затем идет обсуждение по секциям. Утверждённые секциями кандидаты выходят на заседание отделений. После того, как проголосовало отделение, обобщённый список кандидатур выносят на общее собрание. Тут уже, в общем, рутина — сегодня, например, утвердили всех — но бывают и тут протестные голосования. Тем более что голосуют тайно.

«Почему такая сложная система? — пояснил академик Фортов — признавшийся, кстати, что в своё время он тоже не с первого раза прошёл отбор в Академию. — Потому что мы не хотим, чтобы в наши ряды попали случайные люди, слабенькие учёные. Стать академиком или членкором — это очень сложная вещь. Эта система довольно тяжеловесна, выборы занимают 4 месяца, но она ставит заслон очень многим людям, которые не заслуживают чести стать академиками и членкорами с точки зрения коллег-профессионалов».

Нельзя через такую систему пройти с плохими моральными качествами, добавил Фортов.

Много новых энергичных ребят
Обновление прошло по всем секциям, отметил глава академии. «Мы довольны, — сказал он, говоря о ещё одном новшестве — избрании людей на присвоение звания „профессор РАН“ (это что-то вроде относительно маловозрастного кандидата в членкоры). — Много динамичных энергичных ребят появилось».

Я оцениваю выборы положительно, хотя всегда, когда делается выбор, есть ощущение, что кого-то кого нужно не выбрали», — отметил Фортов. Но, добавил он, на следующих выборах любой кандидат может предпринять новую попытку. Надо больше работать и — тут президент РАН сделал подчёркивание — больше рассказывать о своей работе. Это очень важно.

Очень интересный эпизод на данных выборах был связан с тем, что в Академию прошло несколько родственников тех, кто уже числится в академиках или членкорах, — на уровне 10–12 случаев. Однако глава Академии указал, что эти случаи — на 500 избраний: «порядка 2 процентов».

«Мы не можем запретить этого, потому что это было бы нелогично и неправильно, потому что это ставило бы детей учёных вне научного поля, — подчеркнул Фортов. — Поэтому жёсткой системы блокирования детей академиков нет, но они проходят через ту же систему выборов, что и все другие».