В Россию едут потому, что здесь интересно

15 июля 2013 / 15:22

Николай

Волгин

заведующий кафедрой труда и социальной политики, директор Международного Центра гендерного бюджетирования и управления МИГСУ

Если у нас будет перенасыщение неквалифицированной рабочей силой, тогда стоило бы возмущаться и ставить заслоны.

Действительно, в основном в Россию приезжают низкоквалифицированные работники. Но если посмотреть статистику за прошлый год и год текущий, то в десятку самых-самых востребованных работодателями профессий входят: инженер, высококвалифицированные рабочие и низкоквалифицированные рабочие. То, что они востребованы – очень хорошо. Ведь это основа развития реального сектора экономики. Именно эта сила и производит ВВП, конечный продукт как вновь созданную стоимость.

Для разговоров о миграции характерна неуважительная интонация, мол, «едут неквалифицированные», но если неквалифицированных требует сегодня экономика? Общество наше российское требует и неквалифицированных работников. Вот если у нас будет перенасыщение неквалифицированной рабочей силой, а они по-прежнему будут ехать из Таджикистана и других известных всем республик, тогда стоило бы возмущаться и, может быть, ставить какие-то заслоны. Но когда по официальным данным Росстата нам нужны не только инженеры и специалисты 6-8 разряда, но и низкоквалифицированные – надо не брезговать, а наоборот говорить спасибо. Они нам сегодня очень нужны.

К сожалению, в Россию едет не так много квалифицированных работников. Одна из самых серьезных проблем, ожидающих нас впереди, на мой взгляд, связана как раз с дефицитом инженерных кадров. Как известно в 90-е годы эта проблема провисла, точнее, просела – инженерный корпус минимизировался в связи с невостребованностью. Сейчас реальный сектор экономики вновь нуждается в хорошем инженере. Нам нужно как можно более активно заинтересовывать и мотивировать инженеров из-за рубежа приезжать в Россию. Каким образом? Думаю, российская экзотика здесь на третьем или даже пятом месте – в первую очередь, мотивировать нужно материально. Надо уметь это делать. Скажем, в США профессия инженера всегда была в числе наиболее высокооплачиваемых, лишь на 3-4% уступая профессиям адвоката и судьи – традиционно самым высокооплачиваемым. Поэтому там не было и никогда не будет проблем с инженерами. Они умеют мотивировать инженера и ценят его труд. Если нам нужны инженеры, давайте менять механизмы мотивации. 20-30 тысячами рублей трудно кого-то заинтересовать. Очевидно, порядок цифр должен измениться. Зная об этом, в Россию поедет работать инженер из Латвии, Германии, из других стран. Если в России будет цениться труд инженера, почему бы иностранному специалисту не поехать поработать на завод «Манометр» или в Нижний Тагил на Уралвагонзавод?

Что касается экзотики. Появляются фермеры из зарубежных стран, и по телевизору частенько показывают: то, что не удалось нашим, отечественным фермерам, удалось фермеру из Германии или какой-то другой страны. Это тоже можно только приветствовать – когда зарубежные работники показывают пример производительного и качественного труда. Но такие примеры имеют единичный характер, на виду, и скорее интересны журналистам.

Россия – интересная страна. В науке, которую я представляю, достаточно активно идет академический обмен. К нам приезжают, читают лекции, преподают зарубежные специалисты. Им просто интересно.

Для этого много причин. Одна из них состоит в поднятии планки требовательности к нашим дисциплинам по магистерским программам, да и бакалавриату тоже. Есть требования, допустим, в нашей Президентской академии, в соответствии с которыми преподавание дисциплины должно обязательно сопровождаться курсами лекций зарубежных экспертов, специалистов, ученых. В этой связи приходится выходить на зарубежных партнеров, и это, естественно, плюс. Они с удовольствием сюда приезжают. Что их заинтересовывает? Естественно, в том числе и материальные стимулы. Даже расценки особые для зарубежных специалистов, они имеют свои уровни. Им интересно посмотреть наше студенчество, уровень их подготовки, менталитет и.т.д. Эта тенденция уже есть, и она набирает мощь, усиливается. Я считаю, что это бесспорно позитив.