Авторитет должности больше не будет служить индульгенцией для губернаторов

Девять с половиной лет строго режима для человека, входившего в политическую элиту - это нечто из ряда вон выходящее.

Стоит ли понимать беспрецедентно жесткий приговор Вячеславу Дудке в контексте поговорки «Бей своих, чтобы чужие боялись»?

Д.Гавра: В рамках такого понимания правосудия сравнение с поговоркой вполне уместно. Это действительно сигнал.

Хотя Дудка и промежуточный губернатор – его вряд ли можно назвать человеком напрямую из команды Путина или Медведева, - он, скорее, человек случайный, наделавший массу ошибок. Но, в то же время, 9,5 лет строго режима для человека, входившего в политическую элиту - это нечто из ряда вон выходящее. Это сигнал элитам, в том числе и новым, что наступают другие времена. Авторитет должности теперь вряд ли может служить человеку индульгенцией.

Это еще и сигнал о том, что нет срока давности. Это означает, что любой политик, министр, хозяйственник, губернатор с сомнительным прошлым окажется в зоне неустойчивости, если начнут внимательно изучать его прошлые дела.

Кроме того, этот сигнал стоит понимать, как то, что любая попытка перебежать или построиться в неправильную колонну вполне может быть чревата последствиями. Ведь практически все те, кто в 1990-е или 2000-е работал с бюджетными средствами и "шалил", могут по действующему законодательству попасть под строгий режим, как Дудка.

В контексте этой истории можно поговорить и о Навальном. У меня нет сомнений, что он "шалил", как, впрочем, пошаливали и другие политики, адвокаты и другие люди, близкие к губернатору Белых. И схемы, которыми пользовался Навальный - вовсе не его изобретение. Это в известной мере практика того, что было повсеместным 10 лет назад в российской экономической системе.

Есть ли какая-то политическая связь с другими уголовными делами и приговорами последнего времени: Навальный, Урлашов, Амиров и пр.?

Д. Гавра: Не думаю, что эти дела политически связаны. Амиров, Урлашов и Дудка – это люди из разных политических вселенных. А стратегически и идеологически – да. Ясно дается понять, что запретных территорий для применения мер нет.

Я бы еще добавил о связи с, если угодно, одной нашей национальной традицией. Она заключается в том, что авторитет властителя строился на прямой коммуникации с народом. А находящиеся между ними бояре или стрельцы полагались виновными во всех бедствиях народных. Я далек от того, чтобы понимать нашу современную политику именно так. Однако логика прямой коммуникации лидера с народом и обретение массовой поддержки за счет жесткой политики по отношению к негодным боярам – это вполне себе ресурс.