НИУ ВШЭ: В богатых регионах бюджетникам живется хуже

Работники бюджетного сектора имеют хорошее образование, но зарабатывают в среднем на четверть меньше коллег из небюджетного сектора. Причем, чем богаче регион, тем больше разрыв в уровне зарплат в пользу персонала частных компаний.

Это выяснила младший научный сотрудник Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ Анна Шарунина в ходе исследования «Где бюджетнику жить хорошо? Анализ межсекторных различий в оплате труда в регионах России».

С середины 1990-х и до конца 2000-х годов типичный российский бюджетник получал зарплату на 30–40% меньше, чем в среднем по экономике. На протяжении двадцати лет правительство пыталось сократить этот разрыв, неоднократно повышая МРОТ, вводя новые системы оплаты труда в бюджетном секторе. Наконец, в одном из майских указов 2012 года, президент Владимир Путин поставил задачу подтянуть средние заработки определенных групп бюджетников к средним значениям по экономике.

«Никакие попытки повышения заработных плат работников бюджетного сектора до конца 2010 года не имели значимого воздействия на средние показатели», — рассказала Анна Шарунина. Лишь в 2011–2014 годах средние заработки бюджетников подросли больше, чем средние заработки работников небюджетного сектора — сказались «майские указы» президента. Тем не менее, труд работников бюджетного сектора оплачивается значимо ниже, чем их коллег из небюджетного. Оценки разрыва показывают колебания в двадцать процентных пунктов (от -34% в 2001-м до -15% в 2013 году).

В развитых странах оплата труда работников общественного сектора в разных регионах сопоставима, а в России в обоих секторах зарплаты сильно «пляшут» от региона к региону, поскольку механизм зарплатообразования в бюджетном секторе во многом зависят от местной специфики.

Анна Шарунина попыталась выявить региональные различия в дифференциации зарплат работников бюджетного и небюджетного секторов.

Дескриптивный (описательный) анализ бюджетного сектора показывает, что в нем преобладают женщины (77,1%), в то время как небюджетный сектор имеет примерно равный гендерный состав. Работники бюджетного и небюджетного секторов близки по возрасту (42 года и 45 лет соответственно). Бюджетники более образованны: в среднем 43% из них имеют высшее образование, тогда как среди небюджетников диплом о высшем образовании есть лишь у 27,3%.

Более 43% бюджетников работают менее 40 часов в неделю (у небюджетников только каждый пятый). В среднем бюджетники имеют более продолжительный ежегодный оплачиваемый отпуск — 56 дней против 28 у сотрудников другой сферы деятельности.

Эмпирическая часть исследования построена на двух гипотезах, объясняющих формирование межсекторного разрыва на региональном уровне, — демографической и фискально-бюджетной.

Первая предполагает зависимость величины межсекторного разрыва от возрастной структуры населения. Большой удельный вес так называемых крайних возрастных групп (детей/молодежи и пожилых) в структуре населения ведет к расширению занятости в бюджетной сфере. Поскольку именно молодежь и пожилые люди являются массовыми потребителями услуг бюджетного сектора — образования, здравоохранения — на эти два вида деятельности, по словам Шаруниной, приходится около 80% всех бюджетников. Большая численность бюджетников в регионе при фиксированном фонде зарплаты ведет к снижению среднего уровня оплаты труда в бюджетном секторе. Однако, с другой стороны, рост социальных обязательств может заставить региональные власти перераспределять ресурсы в пользу бюджетников. В этом случае их зарплата может относительно увеличиваться.

Вторая гипотеза связывает межсекторный разрыв с фискальной политикой и межбюджетным перераспределением. Её идея заключается в том, что в регионах со слабым небюджетным сектором и относительно низкой зарплатой в нем, работники бюджетного сектора оказываются в выигрыше за счет перераспределения в их пользу через межбюджетные трансферты.

Оплата труда бюджетников не единственная статья, на которую тратятся госдотации. В зависимости от структуры населения в регионе дотации могут быть использованы для повышения материального благосостояния населения (пособия, пенсии и другие выплаты). В этом случае в экономически неуспешных регионах только часть госдотаций будет направлена на зарплаты бюджетников, и разрыв установится на уровне среднего по стране.

Основным источником данных является Обследование заработной платы по профессиям (ОЗПП) за 2005–2013 годы. Оно проводится Росстатом раз в два года и насчитывает примерно 750 тысяч наблюдений в год. Обследование содержит информацию о работниках, занятых на крупных и средних предприятиях и организациях во всех субъектах РФ в важнейших видах экономической деятельности. Кроме ОЗПП Шарунина использовала агрегированные (по регионам) данные Росстата за 2005–2013 годы и данные Федерального казначейства РФ за 2006–2009 годы.

На первом этапе исследования этапе автор оценивал величину межсекторного разрыва для каждого региона, используя индивидуальные микроданные. Эти оценки показывают региональную дифференциацию в межсекторном разрыве, её динамику и являются исходным материалом для следующего этапа исследования.

На втором этапе была сформирована панель из региональных данных для анализа факторов, влияющих на величину разрыва.

Анализ показал значимый и отрицательный межсекторный разрыв в российских регионах (за исключением части республик Северного Кавказа). Относительная недоплата работникам бюджетного сектора по сравнению с сопоставимыми работниками небюджетного сектора составляла в среднем -24-27%. При этом наблюдается значительная региональная вариация в межсекторных разрывах.

Один из основных выводов исследования заключается в том, что в экономически «сильных» регионах бюджетникам живется относительно хуже. В регионах с максимальным ВРП на душу населения (Тюменская область, Сахалинская область, Чукотский автономный округ, Москва) зарплаты бюджетников больше всего отстают от зарплат представителей небюджетного сектора. Напротив, в регионах с минимальным уровнем ВРП на душу — в Тыве, Калмыкии, Ингушетии и Чечне — величина данного разрыва минимальна.

Кроме того, большая концентрация потребителей услуг бюджетного сектора, то есть лиц младше и старше трудоспособного возраста, ведет к большому разрыву в оплате труда. Так, при формировании различных социальных программ государство должно сдерживать шоки, ведущие к росту доли данных групп населения. Например, при увеличении пенсионного возраста концентрация потребителей снизится, а, следовательно, при прочих равных разрыв должен уменьшиться. Несколько факторов могут действовать одновременно (пенсионный возраст и материнский капитал) и влиять на разрыв с разных сторон.

Все действия по сокращению разрыва в зарплатах между секторами до 2011 года (МРОТ, повышения выплат бюджетникам) не привели к каким-либо существенным изменениям в динамике и вариации разрыва в оплате труда работников бюджетного и небюджетного секторов. При прочих равных в 2013 году разрыв сократился по сравнению с 2005 годом, однако это сокращение порядка 5 процентных пунктов, что не является экономически значимым в масштабе общего разрыва в 25%.

Источник