Короткий американский век

15 июля в московском клубе «Завтра» в рамках инициативы «Постглобализация» состоялась лекция профессора политической экономии и государственной политики университета Висконсин-Милуоки Джеффри Соммерса «Конец американского века: долгосрочные причины и цели». Соммерс рассказал об исторических и политических предпосылках американского доминирования в мире, а также о возможных путях преодоления очередного кризиса капитализма.

Сегодня слова «Америка» и «свободный рынок» звучат как синонимы. Однако далеко не всегда руководство США придерживалось либеральных взглядов на экономическую политику. Об этом напоминает хотя бы портрет Александра Гамильтона, изображенный на десятидолларовой банкноте. Профессор Соммерс в самом начале своей лекции напомнил о том, что видный государственный деятель времен Войны за независимость был, среди прочего, автором трактата «О производстве», в котором решительно отстаивал мысль о гибельности свободной торговли для экономического процветания страны.

В самом деле, на протяжении всего XIX века Америка, несмотря на давление Великобритании, защищала свою промышленность наиболее высокими заградительными тарифами в мире. Джеффри Соммерс уверен, что именно протекционистские меры, а также 130-летнее воздержание от участия в делах европейских государств и урезание расходов на армию позволили США стать ведущей индустриальной державой и консолидировать экономическую мощь. Пропагандировать внешней аудитории свободный рынок в качестве универсального входного билета в клуб высокоразвитых стран США придумали значительно позже.

Ученый отмечает, что зарплаты рабочих в США изначально были самые высокие во всем мире, просто потому, что в условиях избытка земли человека нужно было дополнительно мотивировать, чтобы он не перешел из разряда наемных работников в мелкие предприниматели. В дальнейшем идея конкуренции похоронила традицию высокой оплаты труда, и даже Генри Форд пошел на снижение зарплат рабочим.

Как известно, подлинным лекарством от Великой депрессии стала не столько политика Рузвельта, сколько Вторая мировая война, обеспечившая колоссальный спрос, благодаря которому промышленность США сделала решающий рывок. Наиболее полное выражение эта политика получила в классической формуле: «Пока Европа воюет, Америка строит экономику». С Бреттон-Вудских соглашений 1944 года начался пресловутый «американский век».

Впоследствии для американцев в известной степени стал сюрпризом тот факт, что такие покалеченные войной страны как Германия или Япония тоже в состоянии развивать свою промышленность. Первые модели автомобиля «Тойота», выпущенные на американский рынок, иначе как «пепельницей на колесах» не называли. «В Америке и подумать не могли, что какая-нибудь Франция тоже может иметь торговый профицит!» - подчеркнул Соммерс в ходе лекции. Ведь суть американской политики состояла в том, чтобы капитал шел извне в Америку на покупку производимых ею товаров и услуг. Соммерс полагает, что именно поэтому возникла идея немного повоевать во Вьетнаме - увеличить расходы на армию, на социальные программы внутри страны, одновременно отказываясь от повышения налогов внутри страны – нужно было успокоить население.

Ответ на претензии Шарля де Голля, пытавшегося добиться от США гарантий обеспечения доллара золотом, пришел с небольшой отсрочкой от администрации Ричарда Никсона в виде знаменитой формулировки «Доллар – это наша валюта, но теперь это ваша проблема». Глава американского казначейства как бы говорил международному сообществу: «У нас есть проблемы, и мы делимся ими со всем миром, точно так же как мы делимся благосостоянием. Не в этом ли состоит смысл любой дружбы?»

Профессор Соммерс отметил, что Америка рассматривает весь остальной мир по образцу резервации для индейцев.

Когда в Европе кто-то начинает вести себя не так, американцы берут пример с героев Джона Уэйна. При этом председатель казначейства Уильям Саймон применял жесткую финансовую дисциплину отнюдь не только к глобальному югу, но прежде всего к Великобритании. Так было в 1976 году, когда у британцев начались определенные проблемы с балансовыми платежами. Позиция США была непреклонной: «Никаких денег мы вам не дадим до тех пор, пока вы не переориентируете свою экономику, не уйдете от всех этих сумасшедших идей – модернизации, создания производственных мощностей, экспорта ваших товаров и не начнете делать что-то в финансовом секторе». И вот сегодня Лондон превратился в мировой финансовый центр - самое большое сборище финансовых криминальных организаций.

В определенный момент американцы решили, что зарплаты пора сокращать, а значит – дерегулировать экономику и вскрывать бывший советский блок американскими товарами - дать миру много дешевой энергии и цветных металлов. Это очень здорово сработало в 1980-90 гг, но к нулевым эта политика начала давать сбой после того, как Индия и Китай стали как пылесос втягивать все подряд: металлы, черные и цветные, нефть и энергетические ресурсы. Снижение зарплат происходило за счет передислокации рабочих мест. При этом тот же Дэн Сяопин хотел создать новый Китай за счет инвестиций западных компаний, а американцы всего-то рассчитывали получить краткосрочную прибыль за счет снижения стоимости рабочей силы. Таким образом, США оказались пешкой в долгосрочной стратегии Китая, грезящего об имперском могуществе.

Так или иначе, снижение зарплат привело к необходимости стимулировать спрос с помощью кредитов, которые раздавались направо и налево. Джеффри Соммерс уверяет, что сам, будучи студентом, получал от банков по несколько предложений в день – кредитные карты ему присылали даже по почте. Деньги из реального сектора уходили в финансовые активы. Если в начале 1970-х доля спекулятивного капитала в экономике США составляла порядка 15%, то в 2002 году на долю финансового сектора приходилось уже 40%. Финансовые спекуляции из вспомогательного элемента превратились в универсальную смазку для шестеренок экономики, которая, по сути, смазывает только саму себя. При этом профессор Соммерс вовсе не выступает против банков как таковых. Кредит абсолютно необходим для развития реального сектора, крупных инфраструктурных проектов, научных, социальных программ, таких, например, как аэрокосмическая программа США. Проблемы начинаются лишь тогда, когда спекулятивный рост достигает своего предела и деньги перестают работать как деньги, свидетельством чему и является нынешний мировой экономический кризис.

Соммерс уверен, что государству нужно вернуть силу, вернуть ему роль эмитента денег и контроль над валютными потоками. Ведь даже там, где речь идет об инновациях, частный сектор по существу способен исключительно коммерциализировать технологии, возникшие в инкубаторе таких крупных структур как университеты или крупные государственные департаменты. Подлинное развитие национальной экономики в долгосрочной перспективе возможно лишь на основе реального сектора и при активном участии государства.

Вспоминая о настроениях, ставших эмблематичными для начала нынешнего кризиса, ведущий мероприятия Борис Кагарлицкий заметил, что для того чтобы люди из офисов перебрались в реальный сектор, нужно всего-то заготовить достаточное количество вагонов, колючей проволоки, охранников и овчарок:

«Это, определенно, было бы эффективным и решило бы проблемы экономики, но непонятно, насколько такое решение понравилось бы офисным работникам», - заметил Кагарлицкий. Соммерс в свою очередь был настроен куда более оптимистично: «Сидеть целый день в офисе и пялиться в монитор – что может быть скучнее? Работать руками куда интереснее! Тем более, на многих фабриках сейчас чрезвычайно креативная атмосфера».

Кажется, о чем-то подобном пела группа «Барто».